Гардемарин Ее Величества. Адаптация - Валерий Пылаев

примерно две с половиной тысячи. И чтобы получить количество тех, кто имел счастье унаследовать от предков по-настоящему могучий Дар, нужно еще раз поделить… пожалуй, уже на пять. — Трость отсекла от снежного круга крохотный сектор. — Около пятисот человек, из которых абсолютное большинство — «тройки». Количество «двоек» вряд ли перевалит за сотню — и это в столице! Число же официально аттестованных «единиц» и вовсе можно сосчитать по пальцам. — Гагарин улыбнулся. — И вряд ли я так уж сильно ошибусь, если скажу, что мне для этого хватит одной руки.

Его сиятельство немного напутал в начале, но про высокоранговых Одаренных сказал верно: десять лет назад в Петербурге было всего четверо мастодонтов, переваливших за «двойку». После моей смерти стало на одного меньше… и вряд ли с тех пор кто-то успел прокачаться до сверхмощной «единицы». Путь к высшим ступеням могущества занимает целую жизнь, и пройти его суждено далеко не каждому.

И если поднять средненький пятый ранг к тридцати с небольшим годам может чуть ли не любой титулованный аристократ, то дальнейший рост возможен лишь при определенном стечении обстоятельств, из которых победа в генетической лотерее даже не самое важное. Незаурядные способности, упрямство, хорошие учителя… Везение, в конце концов.

И практика — всю жизнь, чуть ли не с самого рождения.

— Но дело, конечно же, вовсе не в количестве Одаренных как таковом, — снова заговорил Гагарин. — Помимо этого следует вспомнить, что с сокращением числа при переходе на следующий ранг пропорционально возрастает сила. И зависимость отнюдь не линейна. — Его сиятельство, похоже, забыл о намерении обойтись без сложностей и снова принялся чертить на снегу — на этот раз оси координат. — Как вы можете заметить, разница базовой мощности между шестым и, к примеру, пятым рангом не так уж и велика. Однако при переходе на четвертый увеличивается в несколько раз. Почти в десять раз при переходе на третий, а дальше… — Трость лихо загнула параболу, поднимая в воздух снежную крошку. — Дальше растет до предела.

Кто-нибудь более дотошный наверняка потрудился бы изобразить формулу. Не самую тривиальную, однако вполне доступную для любого офицера с высшим военным образованием — физику с столичных училищах преподают как надо. Впрочем, Гагарин справился даже лучше, наглядно продемонстрировав разницу между Одаренными средних рангов и почти всемогущими «единицами».

— То есть, вы… большинство из вас, во всяком случае, находитесь здесь. — Кончик трости ткнулся куда-то в середину графика. — А «единицы» — вот здесь, фактически, на самой вершине кривой. А значит, они способны выдавать мощность свыше тысячи мегаватт, что больше, чем у Одаренного пятого ранга…

— На два порядка, — тихо отозвался кто-то из первой шеренги.

— Скорее на три. А при определенных обстоятельствах — даже на четыре… Впрочем, давайте перейдем к практике. — Гагарин лихо крутанул тростью и шагнул вперед. — Для начала — попробуйте выстрелить в меня, господин штабс-капитан.

Глава 20

— В…выстрелить, ваше сиятельство? — Плечистый здоровяк в первой шеренге замялся. — Как можно?..

— Стреляй, стреляй, гардемарин. Как положено, очередью, — усмехнулся Гагарин. — Я не сломаюсь… Только давай в сторонку отойдем, чтобы всем видно было. А вы, господа офицеры, лучше расступитесь. Мы ж не на параде.

Младший Гагарин явно не пришел в восторг от затеи отца, но спорить не стал. Коротко кивнул и со вздохом жестом изобразил полукруг. Строй рассыпался, и фигуры в тактических «доспехах» разошлись, пропуская вперед товарищей из задних шеренг.

— Работаем, сударь. — Старший Гагарин встряхнулся и покрутил головой, разминая шею. — Огонь!

Штабс-капитан нахмурился, вскинул автомат и вдавил спуск, отсекая три патрона. Потом еще раз. И еще. По лесу разносился грохот, затвор дергался туда-сюда, выплевывая горячие гильзы… Но больше ничего не происходило. Со стороны казалось, что гардемарин вообще стреляет холостыми, но я все-таки разглядел крохотные металлические конусы, зависшие в полуметре от груди Гагарина.

— Как видите, Щит высокорангового Одаренного не так уж просто пробить, — усмехнулся тот. — И даже если бы господин штабс-капитан чуть меньше осторожничал и не боялся всадить весь магазин, он едва ли смог бы мне навредить. Энергия пули на выходе из канала ствола не больше полутора тысяч Джоулей, а значит, я с легкостью принимаю… сможете посчитать?

Считать гардемарины умели, но вряд ли Гагарина интересовало точное число. Скорее порядок — и даже по самой скромной оценке его сиятельство без особого труда «сожрал» бы не одну сотню автоматных пуль.

— Как видите, против сильного противника нужна игрушка посерьезнее ручного оружия. Пистолеты, дробовики, гранаты — это все не поможет. Крупнокалиберный пулемет или пушка, пожалуй, смогли бы вскрыть мой Щит… Но вряд ли вы все время таскаете их за собой, не так ли? — усмехнулся Гагарин. — А значит, придется орудовать тем, что есть под рукой: Даром или даже кулаками… Впрочем, и с этим тоже наверняка возникнут сложности.

Свежевыпавший снег взметнулся вверх, и над полянкой будто пронеслась темная тень. Любой из гардемарин умел двигаться на сверхчеловеческой скорости, но это было… другое. Гагарин не сорвался с места, не побежал, а просто исчез, а через мгновение уже стоял перед штабс-капитаном, уперев бедняге под челюсть его же автомат.

— И пусть вас не вводит в заблуждение возраст… скажем так, потенциального противника. Я уже не так крепок и здоров, как двадцать лет назад, однако Дар на высших рангах позволяет вытворять и не такое. — Гагарин вернул гардемарину оружие. — И не сомневайтесь, судари — даже самый хлипкий старикашка способен оторвать вам голову голыми руками. И куда быстрее, чем вы успеете щелкнуть предохранителем.

Вокруг воцарилась тишина. Едва ли бравых вояк смутили или запугали такие слова, но вряд ли многим из них приходилось наблюдать в деле Одаренного высшего ранга. «Единицы» и «двойки» встречаются в бою так редко, что даже тренировка, похоже, вызвала у гардемарин некое…

Благоговение? Пожалуй — лучшего слова я бы точно не смог придумать.

— Так что если вы хотите узнать, как победить противника такого класса, — продолжил Гагарин, — то я повторюсь — никак. Не стоит тешить себя надеждой на благоприятный исход. И если уж кому-то из вас не посчастливится столкнуться с «единицей» — самым разумным решением будет отступить. И чем быстрее — тем лучше… Иными словами — бегите, господа офицеры. В этом нет ничего зазорного.

— Благодарю, ваше сиятельство. — Младший Гагарин