Попытка возврата - Владислав Николаевич Конюшевский

на заказчиков и полная зачистка инициаторов данной акции. Кем бы они не являлись — шейхами, министрами, эмирами или просто главарями крупных банд. И только после ликвидации ВСЕХ заинтересованных лиц и возвращения денег (что тоже являлось желательным) операция считалась завершенной.

Очень часто было так, что затраты на операцию превышали сумму выкупа на порядок, а то и больше, но это уже не играло никакой роли, так как главное было вбить в головы бандитов принцип — «тронешь советского, умрешь сам и угробишь своих родственников». Родственников сюда включили потому, что очень часто на Востоке бандиты действовали при полной поддержке своей семьи. Что поделать — кормились они этим. И если у «невидимок» появлялись сведения, что родня рядового бандюгана или прямого заказчика акции хоть как-то замешана в его делах, то и она шла под молотки.

Ну а политические требования не рассматривались вообще. Кого бы не захватили, в этом случае СССР в принципе не шел ни на какие переговоры. И если заложник просто отпускался, то дело считалось закрытым сразу. А вот если его или их убивали… Что ж, при таких раскладах подразделение «Т» работало до конца. Именно поэтому и прекратили свою деятельность камбоджийская «Синяя звезда», алжирский «Меч гнева», саудовские «Мюриды Азуара» и йеменский «Фурах». В этих организациях просто не осталось личного состава. Командиров, разумеется, тоже… Пусть это были небольшие и только начинающие свою деятельность банды, но ПОЛНОЕ их уничтожение показало всем заинтересованным лицам, что Союз в данном вопросе настроен ОЧЕНЬ серьезно. А так как часть политических акций заказывалась из-за границы (в основном из Англии), то постепенно «лайми» элементарно перестали находить исполнителей для своих заказов. Даже оголтелые уголовники, не говоря о более серьезных людях, не хотели связываться с островитянами, вполне резонно опасаясь неминуемой кары со стороны русских. Да и прочие шахи, шейхи и эмиры, у которых арабские и не только революции в одном месте зудели, тоже сильно притихли, не решаясь как-либо задевать граждан СССР.

А самим «лимонникам» вскоре стало не до провокаций. Уничтожать заказчиков из МИ-6, которые действовали по указанию своего правительства, мы не стали, так как это могло вылиться во что угодно, вплоть до новой войны, но вместо этого сделали свой ход. В результате этого хода, боевики ИРА[64] настолько осложнили «лайми» жизнь, что вся деятельность английских спецслужб была вынуждена перенаправиться внутрь самой Англии.

Само же существование при МГБ отдела «Т» нами не скрывалось. Скажу больше, оно наоборот — рекламировалось. Даже несколько художественных фильмов сняли о действиях «невидимок» за границей. А уж как поначалу завывали газеты в Англии и Америке насчет государственного терроризма и попрания норм человеческой морали, это надо было читать. Буржуинские телевизионщики тоже постарались от души, постоянно показывая в своих «обличительных» репортажах каких-то чумазых большеглазых детей, правда, не имеющих никакого отношения к вырезанным боевикам. Вот только этот вой так и оставался пустым сотрясением воздуха. На территории англосаксов подобных операций нами практически не проводилось, да и вообще, при каждой претензии МИД СССР требовал доказательства причастности советских спецслужб к ликвидации той или иной иностранной банды. Прямых доказательств, разумеется, не было, так как «невидимки» следов не оставляли. Поэтому официальных нот тоже не было.

А Тверитин со своими головастиками попутно очень грамотно проводил контрпропагандистские мероприятия за границей. И в результате этих действий опросы общественного мнения в тех же Штатах раз за разом показывали то, что обычные люди в своем большинстве начинания советского правительства поддерживают.

То, что работа Шарафутдинова была вовсе не напрасной, наиболее наглядно стало понятно через восемь лет — в семьдесят девятом, когда боевики «Аль-Меасы» захватили пассажирский самолет в Тулоне. Первое, что они сделали, так это выгнали из лайнера советских граждан и только после этого начали выделываться перед камерами и растерянными полицейскими, выдвигая свои требования.

Это была настоящая победа. Особенно наглядная тем, с какой скоростью трое наших кооператоров были выпихнуты с того злополучного «боинга». Точнее, трое кооператоров и немецкая супружеская пара. Просто, проверив документы пассажиров, бандиты мудро решили, что связываться с союзниками СССР весьма чревато и поэтому громко ругающийся (кстати, по-русски) немец вместе с женой был тоже изгнан на летное поле. Эти кадры по всему миру разошлись. И мир завистливо хмыкнул…

После того как мировой «хмык» был оценен советским руководством, Марат получил свою вторую Золотую Звезду. А в восемьдесят третьем его не стало. Увидел автоаварию и полез вместе со своим охранником вытаскивать людей из перевернутой «Двины», лежащей на краю обрыва. Троих вытащили, а когда полезли за четвертым, произошел оползень и машина рухнула вниз… Глупо вышло, хотя спасенные, я думаю, так вовсе не считают…

* * *

Тут опять запиликал телефон. На этот раз звонили не хулиганистые отпрыски, а законная жена. Аленка напомнила, что Сережка прилетает сегодня из Лиона и поэтому, чтобы в семь часов я был дома. Клятвенно пообещав быть к назначенному времени, я покачал головой. Да уж, это ведь уму непостижимо, насколько Лисов в этой реальности размножиться умудрился. Два сына, дочка, куча внуков.

Только самое смешное, что по папиным стопам пошла именно дочь, которая сейчас возглавляет отдел «Юго-Восточная Азия» в УСИ. Иван, тот не без влияния бабушки с дедушкой пошел в Академию управления, а потом превратился в такого дельца, что переплюнул даже прожженного Карла. Нахтигаль-старший, который и так не чаял души во внуке, после того, как Ванька провернул свою первую крупную сделку, даже расплакался от восторга и сказал, что теперь он спокоен за семейное дело, которое есть кому продолжить. Ну конечно, на меня у тестя надежды не было никакой, на Аленку, которая к этому времени стала доктором медицинских наук, тоже. А вот внук порадовал…

Тут я ухмыльнулся, так как, вспомнив своего первенца, попутно вспомнил, как в пятьдесят первом году на одного из директоров тестя наехала самая настоящая мафия. Нахтигаль тогда, получая большие заказы от Союза, активно расширялся, вот и построил фабрику в Италии. К тому времени о бандитах там как-то успели подзабыть, но, оказывается, «Коза ностры», «Каморры» и прочие «Ндрангеты»[65], практически уничтоженные Муссолини[66], почуяв свободу, опять вернулись к жизни. И деятельно так вернулись, активно принявшись наверстывать упущенное.

Глава итальянского филиала фармацевтического концерна, получив предложение