Александра. Большая игра. - Олег Ростов

был лет 300 назад и за эти три столетия порядком обветшал. Но докончить ремонт они не успели. Их сосед, более богатый барон, заручившись поддержкой местного епископа, обвинил Магду и её дочь Марию в колдовстве. О том, что они обе занимались врачеванием знали многие в округе. Да и сама Магда этого никогда не скрывала. Этот барон давно зарился на землю семьи фон Вандей, но применять силовой вариант не решался. Однако всё резко изменилась. К Магде обратился один дворянин за помощью. Он себя плохо чувствовал вот уже несколько дней и его состояние ухудшалось. Пошёл кровавый понос и кровавая рвота. Скорее всего либо он сам что-то съел такое, что привело к отравлению, либо его травили злонамеренно. Но Магда разобраться тогда не успела. Этот дворянин слишком поздно обратился. Он умер у неё в замке. И тогда сосед убедил родственников умершего, что в его смерти виновата именно Магда и её дочь, ибо они ведьмы и продали душу дьяволу. Те обратились к местному епископу. Их подержал барон, скорее всего заплатил епископу и всё. Магду и её дочь вызвали к епископу для дознания и суда инквизиции. Муж Марии прекрасно понял, что там сделают с женщинами. Он оказался настоящим рыцарям и отказал в требовании епископа. У барона руки оказались развязаны. Епископ отлучил от церкви все семейство Магды. Её замок осадили люди барона и присоединившиеся к нему ландскнехты родни умершего. Муж Марии и их сын погибли на стенах, отражая штурм, как истинные воины. Магда понимала, что долго они не смогут удерживать своё родовое гнездо и приготовилась к бегству. Им не хватило совсем немного времени. Женщина собрала свитки и книги, как самое дорогое сокровище. Фамильные драгоценности, которых оставалось совсем немного и так же деньги из их скудной казны. Всё это они с дочерью заблаговременно вынесли из замка по тайному подземному ходу и спрятали в надёжном месте. Магда успела переодеться в платье простолюдинки и переодеть Гретту, когда в замок ворвались воины барона. Мария заставила мать взять ребёнка и скрыться в подземном ходе. Сама закрыла этот ход и замаскировала, давая своей матери и дочери время уйти, как можно дальше. Марию схватили. Подвергли пыткам при дознании. Под действием чудовищных издевательств, истязаний и боли, у неё вырвали признание, заставив оговорить себя, что она ведьма. После чего и сожгли на аутодафе. Магда и Гретта присутствовали на площади города, где происходила казнь. Именно тогда десятилетняя девочка замолчала испытав шок от того, что сделали с её матерью и как казнили. Оставаться в Лотарингии они не могли. Погрузив их невеликие пожитки на тачку, Магда, в платье простолюдинки-нищенки, впряглась в тачку и они пошла в сторону Франции. Шли долго, ночуя в поле, в лесу, иногда на сеновале постоялых дворов, где и покупали себе еду. Так и дошли до Пикардии, где и обосновались на опушке леса. Магда вырыл там землянку. Обустроила её и стала лечить местных. И вроде всё было нормально, пока не случился падёж скота.

Пока она рассказывала, пришёл фургон. С фургоном приехала и Фрося.

— Матушка, с тобой всё хорошо? — Она соскочила с фургона и бросилась ко мне.

— Ефросиния, успокойся. Со мной всё хорошо. А вот им нужна помощь. Понимаешь, Магда лечила этих людей, а они в благодарность сломали ей руку и решили сжечь её и её внучку.

— Господи! — Фрося закрыла рот ладошкой, глядя на Магду и Гретту. Потом перекрестилась. — Матушка, да как так можно?

— Как видишь можно! Особенно если за тобой никто сильный не стоит и защитить тебя некому. Помоги мне лучше. Нужна тёплая вода и доставай гипсовые бинты.

— Божен! — Фрося сразу окликнула мужа. — Нужна тёплая вода. Позаботься. Не горячая, а тёплая.

— Да понял я. — Ответил Божен, глядя на супругу. — Что первый раз что ли?

— Вот и хорошо, ладо мой, что помнишь.

Я тем временем занималась самой Магдой.

— Магда, ты думаешь я дам тебе умереть? Даже не надейся. Такая, как ты мне нужна. Очень нужна. Ты бриллиант в этой европейской кучи навоза. Да эта жалкая деревня на тебя молится должна была и сдувать с тебя пылинки. А теперь пусть поживут без тебя. Но мне надо ощупать твою руку. Понять, есть ли смещение костей или нет. Будет больно. Ты готова?

— Да, Ваше Величество. Готова.

Я начала ощупывать её опухшую левую руку. Ей было больно. Она закусила губу, потом застонала. Девочка заплакала.

— Потерпи, Магда… Всё нормально, вроде бы. Смещения костей нет. Это самое главное. — Я видела, как от боли у неё бегут слёзы. Мне было так её жаль, до слёз. — Магда, теперь всё будет хорошо. Я никому тебя и твою внучку не дам в обиду. А где твои свитки, книги? Которые ты вывезла из своего замка?

— У меня в землянке были. Но её они разгромили. Всё, что там было вывез священник. Что-то забрал, а остальное бросил здесь, сказал, что это ересь и должно сгореть вместе со мной.

— Не поняла⁈ — Я встала на ноги. Оглядела место аутодафе. И правда из-под хвороста виднелись части свитков и пергаментов. — Богдан, хворост убрать. Аккуратно, не повредите свитки. Все их собрать с особой осторожностью. — Велела я. Богдан мне козырнул.

— Слушаюсь, Матушка. Никиша, Айно, Илья, Аббас, на землю соскочили. Выполнять приказ Матушки.

Я подошла к священнику. Взяла его за грудки, за его рясу.

— Сейчас ты пойдёшь в церковь и отдашь всё то, что забрал, в точнее украл у этой женщины. Ты меня понял? Иначе, Княжна, до сих пор, свой пистоль не засунула в свою кобуру. И она прострелит твою лживую, поганую голову.

— Епископ будет недоволен. Вы, Ваше Величество, идёте против Церкви.

— Серьёзно? — Я зло засмеялась, продолжая удерживать его за рясу. — Ты, я вижу, падре, совсем ума не имеешь. Глупый и чванливый, тупой засранец. Твой епископ первый ко мне прибежит и будет извиняться. Я потомок Константина Великого, который обратил целую империю в христианство.

— Её Величество, — тут же вклинилась в разговор Паула, — не только Королева Ливонии и Великая Княгиня Московская. Она Имперская Цесаревна. Порфирородная и Порфирогенита. Сам папа выдал ей буллу на королевскую корону. Как смеешь ты противится ей.

Я оглянулась на кирасир.

— Алёша⁈ — Он подъехал ко мне на коне.

— Да, Матушка-Государыня?

—