"Современная зарубежная фантастика-2". Компиляция. Книги 1-24 (СИ) - Лайонс Дженн

Кирин отпрыгнул в сторону и бросился на пол. Сначала ему показалось, что он смог увернуться, но потом его словно ударили в грудь тупым предметом – например, подушкой. Кирин пошатнулся, и мир у него перед глазами накренился. «О боги, я не могу дышать», – подумал Кирин. Пытаясь сделать вдох, Кирин понял, что он совсем не такой счастливчик, как ему казалось. Камень на его шее был чудовищно, обжигающе холодным.

Хотя стрела попала в Кирина, закричал не он, а тот, кто напал на него. На это у человека была веская причина: его рвала на части масса щупалец, покрытых острыми когтями. На прекрасные гобелены Олы брызнула кровь.

До Кирина донесся какой-то шум; хлопнула распахнутая дверь, послышались голоса. Но его это уже не очень интересовало. Мир у него перед глазами начал темнеть.

Он увидел перед собой чье-то лицо – знакомое, неприятное. Красавчик – Дарзин де Мон – смотрел на него с нескрываемой тревогой.

– Похоже, я прибыл очень вовремя.

– Я понятия не имела…

– Ты здесь ни при чем, Коготь. Если он умрет, я ни в чем тебя не упрекну.

– Он не умрет. – Прежде чем потерять сознание от боли, Кирин услышал ее ответ. – Я с ним еще не закончила.

25: В джунгли

(Рассказ Кирина)

Убегая, я слышал крики у себя за спиной. Кто-то звал меня по имени, но на это я тоже не стал обращать внимания. Я сбежал вниз по лестнице и бросился в джунгли. Здесь, под пологом леса, свет был приглушен, а воздух наполнен туманом и зловонными запахами земли и орхидей. Я бежал, перепрыгивал через ползучие стебли, корни и покрытые росой папоротники, и остановился лишь тогда, когда у меня закололо в боку.

Я прислушался, но не услышал ничего, кроме звуков джунглей. Мне показалось, что опасность миновала.

Вдруг из кустов донесся шорох.

Я остановился. Снова шорох. Я медленно наклонился и подобрал с земли гнилую ветку.

Басовитый гортанный голос раздался справа от меня, почти похожий на замедленное урчание кошки. Секунду спустя показалась голова рептилии. Она была золотисто-зеленого цвета и больше напоминала голову одного из крокодилов, живущих в реке Сенлей, чем на голову маленькой садовой ящерицы. Голова располагалась слишком высоко, футах в трех от земли. Существо подошло ближе, и я увидел, что оно стоит на задних лапах. Эта рептилия ухмыльнулась, показав ряды острых зубов, и заурчала, обращаясь ко мне. Глаза у нее темные и умные, как у попугая.

У меня за спиной раздалось другое урчание.

Оказалось, что рептилий две.

Я завопил и взмахнул палкой.

Рептилия передо мной опустила голову и зашипела. Затем она издала какой-то щелкающий звук и принялась обходить меня по кругу.

Я прижал ладонь к камню-цали. Он не был ни горячим, ни холодным.

Отлично. И что это означает?

Я посмотрел на рептилию, затем на дерево. Она, казалось, довольно уверенно стояла на земле, но я был уверен, что она не очень хорошо лазает. Рептилия заметила мое движение и подкралась чуть ближе, закрывая мне путь к большому старому дереву.

Я побежал. Ящерица издала короткий вопль и бросилась в погоню. Когда она догнала меня, я ухватился за свисавшие побеги, подтянулся, сделал кувырок и приземлился на хвост рептилии, после чего побежал обратно. Пока ящерица пыталась развернуться, а я – добраться до дерева, еще пять монстров выскочили из кустов и бросились на меня. Я подпрыгнул, ухватился за ползучие побеги и закинул одну ногу на ветку. Одна из тварей попыталась вцепиться мне в волосы, но промахнулась. Раскачавшись, я вылез на ветку, где ящерицы уже не могли меня достать. Они смотрели на меня и издавали эти щелчки, которые показались мне чем-то вроде рычания. Одна из рептилий попыталась залезть на дерево, но ее передние лапы были недостаточно сильны, и она беспомощно соскользнула обратно на землю.

Вдруг я услышал какое-то жужжание.

В просвете между деревьями показался один из змеелюдов. В руке он держал длинную черную металлическую цепь с грузом на конце и размахивал ею все быстрее и быстрее.

– Проклятье, – зарычал я и протянул руку к ползучему побегу.

Клянусь, когда этот ублюдок отпустил цепь, на его лице появилась ухмылка.

Я качнулся в сторону, и цепь пролетела мимо, но моя радость от победы была недолгой. Он целился не в меня, а в ветку, на которой я сидел. Металл разрезал ее, и она с треском сломалась. Я повис на побеге. Побег оборвался.

Спасибо, Таджа.

Я упал на землю. Одна из ящериц-гончих тут же поставила лапу мне на грудь, приблизила морду почти к самому моему носу и неодобрительно защелкала. Появились еще несколько змеелюдов. Они направили на меня свои копья и зашипели.

Я медленно выдохнул.

Первый змеелюд, тот, который бросил цепь, что-то резко прошипел на том же языке, на котором говорила Хамезра. Все, кроме одной огромной ящерицы, попятились. Затем он сказал что-то еще, и ответом ему стало шипение и смех. Я услышал смех людей и закрутил головой, чтобы осмотреться. Ящерица снова зашипела.

– Сзар говорит, что отзовет своего дрейка, если ты не будешь вести себя, как обезьяна, – сказал женский голос. Змеелюды расступились, и ко мне подошла какая-то женщина.

Это была не ванэ, а человек, и цвет ее кожи был не темно-оливковым, как у куурцев, и не черным, как у жериасцев, а чем-то средним. Ее черные волосы были собраны в длинные косички, а в их узлы вплетены медные кольца, черепа и розы. На ней был туго зашнурованный жилет, сшитый из кусочков кожи, набедренная повязка и высокие сапоги. Под жилетом виднелась коричнево-зеленая сетчатая сорочка, которая наверняка служила отличным камуфляжем в джунглях. Под сеткой я заметил кружевные очертания черных татуировок. За поясом у женщины было два кинжала, меч с кривым лезвием и цепь – такая же, как у змеелюда, только поменьше.

Кроме того, она вела себя очень вызывающе.

– Ну что, будешь играть по правилам? – Женщина наклонила голову и посмотрела на меня так, что я вспомнил про охотничьих ящериц.

– А у меня есть выбор?

– Конечно. Я могу привести тебя к Матери в цепях. – Она похлопала по своему поясу. – Некоторым мужчинам это нравится.

– Я не из их числа. – Я посмотрел на нее, и что-то в ней показалось мне знакомым.

– Я тоже так думаю. Хотя ты выглядишь весьма соблазнительно, когда из одежды на тебе одни кандалы.

Я широко раскрыл глаза.

– Ты была в Кишна-Фарриге с Хамезрой и Тераэтом.

– Верно. – Она улыбнулась. – Я Калиндра. Мать попросила меня приглядеть за тобой. Ей показалось, что ты можешь выкинуть какую-нибудь глупость, когда увидишь «Маэванос».

– «Маэ… – Я умолк. – «Маэванос» – это непристойный танец, а не человеческое жертвоприношение[60].

Она фыркнула и сделала знак рукой. Двое змеелюдов поставили меня на ноги.

– Только куурцы способны превратить один из священных ритуалов Таэны в забаву для бархатного дома. – Она свирепо уставилась на меня. – Это самый осмысленный способ показать Госпоже нашу веру, вымолить у нее прощение, просить, чтобы она благословила нас в ее собственных владениях – там, где ее власть абсолютна и нет места притворству. Если просящий в самом деле раскаивается, она возвращает его – очистившегося от грехов.

– А если он не раскаивается?

– Тогда он умирает.

– Какая жалость. Тераэт уже начал мне нравиться.

– Правда?

– Нет, конечно. Он – осел.

Калиндра улыбнулась.

– Мне передать ему твои слова, когда он вернется?

– Как хочешь.

Змеелюды, похоже, решили, что ситуация улажена, и скрылись в джунглях вместе со своими ручными ящерицами. Самый большой из них перед уходом прошипел что-то Калиндре. Я предположил, что он спрячется где-то неподалеку – на всякий случай.

– Что он сказал? – спросил я.

– Он сказал: «Будь осторожна. Эта обезьяна выглядит безобидной, но она очень шустрая». Кажется, Сзару ты понравился.