Владимир, Сын Волка 2 - RedDetonator

Орлову уже слишком мало звания полковника или каких-то орденов — его целью является звание генерал-майора. Это дело может стать поводом для перехода в высшую лигу Комитета.

— Прояви терпение, — попросил его Жириновский.

— Вы чего до сих пор прохлаждаетесь⁈ — вышла на крыльцо Надежда, жена Геннадия. — Мы вас из дома зовём — кушать подано, идите жрать!

— Да идём-идём, — заулыбавшись, развернулся к ней Орлов. — Видишь, Вольфыч, в какой тяжёлой обстановке приходится отдыхать?

— Шашлык стынет, Гена! — улыбнувшись, сообщила Надежда. — Идите в дом!

Примечания:

1 — Кооперативный обнал в СССР — в эфире снова рубрика «Red, зачем ты мне всё это рассказываешь⁈» — в очередной раз позволю себе, ну, просто вот, ну, тридцать секунд или одну минуту, маленькую историческую справку… Вот не надо мне тут закатывать глаза! Итак, в Советском Союзе была такая штука, как безналичные рубли — это форма денежных ресурсов, хранившаяся на банковских счетах государственных предприятий и организаций, предназначенная исключительно для межхозяйственных расчетов в безналичной форме через Государственный банк СССР. Эти средства зачислялись на расчетные или текущие счета предприятий за реализованную продукцию или услуги и могли использоваться только для оплаты поставок, материалов или других производственных нужд в рамках централизованного плана, без возможности прямого обналичивания в наличные рубли. И на этом стоял фундамент советской плановой системы. Денежная система была разделена на два контура: наличные рубли для населения, использовавшиеся в повседневных расчетах и выплатах заработной платы, и безналичные рубли для государственного сектора, что позволяло государству жёстко контролировать распределение ресурсов, предотвращать спекуляцию и инфляцию, а также направлять средства преимущественно на развитие тяжелой промышленности. Ввиду того, что безналичные рубли не подвержены инфляции, эта система позволяла удерживать цены стабильными. Двухконтурная система, установленная в начале 30-х годов, эффективно работала до 60-х годов, потому что соблюдалось ключевое условие — контуры не должны пересекаться. Если это условие соблюдается, это обеспечивает стабильность системы и выполнение поставленных перед нею задач. Но в 1965 году была проведена Косыгинская реформа, которая размыла границу между двумя контурами. Было сделано самое главное изменение — ключевым показателем была назначена прибыль предприятия, что позволило предприятиям удерживать часть доходов для самостоятельного распределения, что закономерно привело к росту вывода безналичных рублей в наличные, без эквивалентного увеличения товарного производства. Собственно, отсюда можно отсчитывать время до начала товарного дефицита. Дисбаланс усиливался все 70-е, а в конце 70-х годов принял хроническую форму. Важно отметить, что товарный дефицит — это не элемент дизайна плановой экономики, а результат серии ошибок, совершённых при одном кукурузном дебиле, цементированных при бровастом маразматике и фатально обострённых при пятнистом куколде. Все, кто утверждает, что плановая экономика предполагает дефицит — либо не разбирающиеся в вопросе дилетанты, либо люди, лишённые совести и морали. Но, ладно, всё это было сравнительно безобидным до 1 июля 1988 года. Итак, что такого особенного и рокового случилось 1 июля 1988 года? А в этот день вступил в силу закон «О кооперации в СССР» (был принят 26 мая 1988 года), который создал возможность выводить безналичные рубли в виде наличности. И чтобы ты, уважаемый читатель, лучше понимал масштаб, сообщаю тебе, что доля наличных рублей в период 1985–1988 годов составляла лишь 10–13% от валового национального продукта. А тут начался массовый обнал безналичных рублей в наличные, осуществляемый через десятки тысяч кооперативов, которые начали «оказывать услуги» государственным предприятиям, за что те платили им безналичными рублями, а кооперативщики выводили этот безнал в наличность, через выплаты зарплат членам кооператива, приобретение товаров, минуя обязательную сдачу налички в банк. Показательный пример — Ходорковский, под эгидой группы номенклатурщиков, открывший в 1987 году кооператив «Менатеп», через который получал безналичную оплату за фиктивные научно-технические услуги, которые не оказывались. В 1989 году Ходорковским был основан банк «Менатеп», оборот которого в том году составил 80 миллионов рублей, а к 1991 году — 4,5 миллиарда рублей. Ходор, в поздних интервью, утверждал, что рентабельность обнала была низкой, поэтому он зарабатывал какими-то другими способами, но это звучит, как ложь, ведь если признать, что он сколотил состояние на обналах через кооперативы, то по Айн Рэнд, любимице разного рода либерды, он не творец, а обычный паразит. Таким образом, в силу того, что масштаб обнала рос быстрее, чем зависимость Ельцина от водяры, объём наличности в экономике увеличивался, что усугубляло дефицит, а затем вылилось в шквальную инфляцию, когда были прорваны все барьеры.

Глава тринадцатая

Предано и продано

* СССР, Московская область, город Москва, Исполнительный комитет Ждановского районного Совета народных депутатов, 28 июля 198 7 года*

«Начали проявляться симптомы», — подумал Жириновский и опустил номер «Известий».

Прозвучал очередной тревожный звонок — крымские татары вышли на митинг на Красную площадь, требуя вернуть их в Крым и восстановить в правах.

На самом деле, они выходят уже во второй раз, ведь первый митинг состоялся шестого июля и длился трое суток, до его разгона милицией. А вот второй митинг не только не разогнали, а даже осветили в «Известиях».

Это индикатор того, как быстро работают мозги у Горбачёва — при первом митинге он растерялся и действовал, как прирождённый номенклатурщик, то есть, запретить, разогнать и не допустить, а ко второму митингу у него выработалась новая стратегия. Теперь он якобы на одной стороне с крымскими татарами и готов «изучать и решать» их наболевшие проблемы.

Разумеется, что ничего «изучать и решать» он не собирается — Жириновский прекрасно помнит, что вопрос с крымскими татарами решится только после распада СССР. Очень сильно после.

В кабинет заглянула Екатерина Георгиевна.

— Владимир Вольфович, вас зовут телевизионщики, — сообщила она.

— Иду, — ответил он и встал из-за стола.

К нему сегодня пришли репортёры от программы «90 минут», которым было велено осветить положительный эффект от «демократических» выборов.

Партия готовится к дальнейшей «демократизации», то есть, к выборам 1989 года, поэтому сейчас ей очень нужны любые положительные примеры, пусть даже это будут такие «непонятные» люди, как Владимир Жириновский. К тому же, формально, он вполне «понятный», потому что утверждён парткомом и прошёл под протекцией КГБ.

У репортёров случилась накладка с оборудованием, поэтому Владимиру пришлось ждать — они возятся с камерой и прочим оборудованием в зале заседаний, где и будет проходить интервью.

В зале заседаний его встретила журналистка Татьяна Миткова, которая на прошлой неделе переслала ему список вопросов, чтобы он подготовился и не «плавал».

— Мне