Ревизор: возвращение в СССР 46 - Серж Винтеркей

да еще и на родной Сицилии поблизости от родителей и брата, как он сразу же понял, что это гораздо лучше. Представил, как будет с гордо поднятой головой идти по улице своего родного города, приезжая в гости к родителям. И с какой гордостью за сына будут они смотреть на своих соседей!

Да ну ее эту диссертацию в пыльный угол, если это дело выгорит!

Но дни шли, никаких вестей не было, и он решил уже, что сделанное предложение останется только мечтой. О нем, похоже, напрочь забыли. Видимо, Эль-Хажжи, захватив завод, договорились с дядей, что вполне себе обойдутся и без него.

Расставаться с мечтой оказалось тяжело. Вот и сейчас он расстроенно брел домой из библиотеки, утомленный тем десятком скучных книг, что пришлось сегодня прошерстить по теме своей диссертации. Эмма Эдуардовна вдруг не на шутку на него насела, требуя результата. И велев пока что срочно принести ей доклад для выступления на студенческой конференции. А ведь мог бы, став директором, на служебной машине с личным шофером разъезжать, вместо всего вот этого, – грустно думал он.

Вдруг дверца стоявшей у обочины машины отворилась, и оттуда вылез тот самый араб, к которому он как-то ездил за деньгами для путешествия на Сицилию.

– Мистер Моретти! – сказал он, – у меня для вас срочное сообщение от вашего дяди и от мистера Эль-Хажж…

Да неужто? – подумал Альфредо, робко шагнув навстречу вестнику. Хоть бы араб сказал именно то, что он так страстно хочет услышать…

Глава 14

Куба, Гавана

Эльза, резидент Штази на Кубе, выпроводив рано поутру советского дипломата Виктора, тут же села за печатную машинку набирать отчёт. Её отчёты очень высоко ценились в Берлине, потому что она не считала чем-то сложным для себя переспать с кем-то из зарубежных дипломатов ради интересной информации для руководства.

Будучи красивой девушкой, она легко после секса извлекала из расслабившихся иностранцев всю нужную ей информацию. Если Виктор воображал, что он был у неё единственным парнем для такого рода отношений, то он был глубоко неправ.

Эльза поддерживала отношения ещё с пятью дипломатами из разных посольств, в том числе из двух, принадлежавших к американскому лагерю. Поэтому обычно информация, что она получала от Виктора, была далеко не самой ценной для берлинского руководства. Но сегодня ей явно улыбнулась удача.

Её сотрудник сегодня днём как раз докладывал, что посол Польши на Кубе был встречен им в городе в компании какого-то иностранца в очень модном костюме, и Томаш Бачевский оказывал ему повышенное внимание, как будто это кто-то достаточно серьёзный, несмотря на юный возраст собеседника.

На случай таких даже случайных встреч у него была инструкция проследить за подобным контактом. Да, Польша – дружественное государство, но мало ли, её людям удастся поймать одного из послов дружественных государств во время контактов с враждебными для ГДР спецслужбами?

Если она сможет раздобыть такую информацию, то это станет мощным рывком для её карьеры, и она сможет подняться достаточно высоко в Штази. Как говорится, нет лишней информации, есть только та информация, которую ты ещё не придумал, как использовать.

А тут получается, что лично посол Польши привёл на свой приём этого молодого человека из Москвы. Да, русский явно не мог иметь никакого отношения к враждебным спецслужбам. Но и та история, что рассказал ей Виктор, сама по себе была чрезвычайно интересной.

Юный корреспондент «Труда», попавший в скандал с Министерством иностранных дел Советского Союза, из которого не только вышел сухим из воды, но и с победой, учитывая, что ему дали неограниченные полномочия на самостоятельные контакты с руководством Кубы.

А раз такие полномочия были ему вообще даны, это означало, что они этому молодому парню для какой-то надобности требуются. «Интересно, для какой?» – думала Эльза.

Начав тут же размышлять над тем, удастся ли ей выяснить и это, или можно пока что отправлять доклад в центр в таком виде, она все же решила, что и эта информация уже сама по себе будет очень интересна её руководству в Берлине. Так что она будет работать над этим вопросом дальше, но первый доклад с добытой у русского дипломата информацией отправит в Берлин сегодня же.

* * *

Куба, Варадеро

Генерал Куликов, как обычно, приехал на двух чёрных «Волгах», чтобы с комфортом отвезти своего друга и семью Ивлевых на рыбалку. Обычно они все вшестером уже ждали его около отеля, но в этот раз генерал ГРУ с удивлением заметил, что около отеля стоят только Балдин с Валентиной Никаноровной.

«Припоздали Ивлевы, что ли?» – с удивлением подумал он, сопоставив эту информацию с полученной вчера от военсоветника, который был на польском приёме в посольстве и там неожиданно наткнулся на чету Ивлевых.

«Небось, гуляли там допоздна в посольстве, а потом ещё в какой-нибудь ресторан закатились в Гаване, раз уж туда в кои веки выехали, – подумал он. – Очень поздно вернулись в гостиницу, ну и алкоголь, наверное, с лихвой потребляли. Вот ещё до сих пор и не выползли из кроватей… Жалко, придётся их ждать».

Выйдя, он чмокнул в щёку Валентину Никаноровну и пожал руку Балдину.

– Будем ждать Ивлевых? – тут же спросил он Эдика.

– Нет, ждать не придётся. Жаль, что не мог тебя вчера предупредить, чтобы ты на двух машинах не приезжал, – ответил Балдин. – Павла вчера с женой и детьми пригласили на личную яхту Фиделя Кастро рыбу половить.

– Куда пригласили? – растерянно переспросил опешивший от такой новости генерал, но тут же опомнился. – А, прости, прости, Эдик, я услышал твои слова… Я просто от удивления переспросил…

– О, ну в этом плане я тебя тоже прекрасно понимаю, – усмехнулся Балдин. – Мне-то легче. Я с этой новостью уже переспал, а тебе она только что на голову свалилась. Только, пожалуйста, не надо меня расспрашивать, как такое возможно. Я и сам без малейшего понятия. Единственное, что приходит в голову, что все кубинцы по какому-то загадочному капризу судьбы при виде Ивлева чувствуют к нему необъяснимую даже для себя симпатию, и поэтому вот всё это и происходит прямо на наших глазах… Ну что, поехали?

* * *

Куба, Варадеро

Искупаться в океане мы с Галией, проснувшись в семь утра, по очереди по часику сбегали, пока дети спали – не будить же их во внеурочное время. Приспособились они у нас как-то до девяти дрыхнуть, что чрезвычайно удобно в обычной ситуации.

Из воды за этот час я почти не вылезал, так что мышцы славно нагрузил,