Жандарм 3 - Никита Васильевич Семин

class="p1">Расчет мой был прост — сымитировать недовольного соседа и сыграть на банальном нежелании сбежавших поднимать шумиху. Поэтому когда через минуту мне не открыли, я добавил в свои призывы открыть дверь еще и угрозы.

— Ты чего, уснул там что ли? Открывай, говорю! Затопишь — платить будешь за все испорченное у меня имущество! Да я сейчас в полицию позвоню, чтобы они все сами увидели! Там уж точно в суде не отбрехаешься!!!

Вот после упоминания полиции с той стороны не выдержали, и в двери щелкнул замок, а затем проем немного приоткрылся.

— Ты кто такой? — уставился на меня интеллигентного вида мужчина, но с цепкими холодными глазами. — Я всех соседей знаю, откуда ты взялся?

— Да я только вчера заехал! — нагло принялся я врать, так как мужчина открыл дверь совсем чуть-чуть, лишь бы на меня посмотреть. Был риск, что прямо сейчас у него в руке, как и у меня, есть оружие, да и мало ли — вдруг его напарник кого на мушке держит? — А уже сегодня с потолка — водопад! Видишь? — сделал я шаг чуть назад, показательно разводя руки.

Ту, в которой зажат револьвер, все еще прикрывала разделяющая нас дверь, зато мужчина хорошо рассмотрел мой голый торс и капли воды на нем.

— Никого мы не топим. Все краны в порядке, — недовольно буркнул он, но подозрительность в голосе поуменьшилась.

— Не топишь?! — возмутился я. — Тогда пойдем со мной, сам все увидишь!

Я решительно махнул ему рукой и повернулся боком, словно хотел уйти. Даже начал делать шаг, как остановился и недовольно посмотрел на него.

— Ну, чего стоишь, Фома неверующая? Иди, убедись, что я не вру! А будешь отнекиваться — точно полицию вызову!

Я не давал ему надолго задуматься, чтобы тот не раскусил меня на противоречиях. Давил на страх перед полицией и активно показывал решительность разобраться с «наглым соседом» и в итоге это возымело эффект!

— Я скоро, — обернувшись назад, буркнул мужчина и уже нормально открыл дверь.

Этого-то я и ждал! Как только «интеллигент», как я мысленно его обозвал, распахнул дверь и сделал шаг на площадку, то тут же получил рукояткой револьвера в нос и кулем свалился мне под ноги. Перешагнув через него, я увидел второго сбежавшего мужика. Этот был поздоровее, с русыми волосами и бородой, чем-то смахивал на подсобного рабочего, каких используют обеспеченные люди для мелких поручений, связанных с физическим трудом. Бородач только-только прикрывал дверь в какую-то комнату, когда я ворвался в коридор квартиры и без затей пнул его в коленную чашечку.

— Ыыы... — схватился он за нее, заваливаясь вбок.

Глухо упал на пол пистолет, который тот держал до этого. Добиваю и этого ударом рукояткой револьвера в висок и в темпе осматриваю остальную квартиру. В комнате, которую хотел закрыть бородач, оказались двое детей и женщина. А вот пройдя на кухню, я обнаружил лежащего неподвижно мужика. Крови на нем я не заметил и надеялся, что его просто «вырубили», а не убили. Раскрыв окно, я свистнул, подавая условленный сигнал остальным, и вернулся в коридор. «Интеллигент» уже начал приходить в себя и требовалось срочно взять его под контроль. Что я и сделал, незамысловато выкрутив тому руки за спину и прижав к полу, коленом надавил на шею.

Через несколько минут в подъезде снова загрохотали по лестнице подошвы сапог бойцов, после чего я передал задержанных им.

Только тогда я вернулся к женщине и детям, а Ибрагим пошел на кухню, проверять состояние главы семейства.

— Вы как?

— Вы-ы из п-полиции? — трясущимися губами спросила женщина.

Дети тихонько плакали, стараясь однако чтобы эти звуки никто не услышал.

— Да, — решил я немного соврать, чтобы та быстрее успокоилась. — Идет облава, вот некоторые преступники и пытаются ее избежать. Не переживайте, все закончилось.

Только после этого девочка лет семи разрыдалась в голос, уткнувшись матери в грудь. Ее младший брат насупился, но из глаз текли слезы. А сама женщина бросила тоскливый взгляд на кроватку в углу комнаты. Проследив за ним и подойдя ближе, я с внутренним ужасом заметил небольшой сверток. Новорожденный ребенок был укрыт с головой, лучше всего остального показывая, что чтобы не выдать себя излишне громкими звуками, бандиты не стали церемониться и просто свернули шею ничего непонимающему младенцу.

— Живой, — подошел ко мне Ибрагим, когда я вышел в коридор. — Ему по голове досталось, да по ребрам проехались малость. Действовали в спешке, лишь бы никто не шумел и не позвал нас на помощь. Там под столом их чемодан стоит. Глянем?

— Да, — сглотнув комок в горле от недавно увиденной жуткой картины, кивнул я.

Единственное, чем я пытался себя успокоить — это то, что остальные члены семьи живы. Действуй мы более напористо, то и их могли убить или, прикрываясь их спинами, попробовать сбежать.

На столе уже стоял вытащенный Ибрагимом чемодан. Большой, из коричневой кожи с встроенным замком. Замочек интересный — требует комбинацию из четырех цифр, чтобы открыться. Но я с ним заморачиваться не стал и просто срезал водным хлыстом. Сделать тонкую струйку небольшого радиуса у меня теперь не вызывало огромных усилий, хотя потратил на это чуть меньше минуты.

Внутри оказались какие-то бумаги и пачки кредитных билетов. Причем как российских, так и валют других стран. Понятно почему, даже покинув в спешке свою квартиру, революционеры его не забыли.

— Так, отдадим его в управление, пусть там разбираются, что с этим богатством дальше делать, — захлопнул я чемодан и передал его Ибрагиму.

Бойцы тем временем связали задержанных мужчин и передали мне два пистолета, найденных у них. Убедившись, что больше оружия при бандитах нет, мы спустились вниз и отправились в управление.

— Господин ротмистр, адреса проверены, два — пустышка, никого там не было, а на третьем задержали двоих, — докладывал я Калюжному. — При них обнаружено оружие и чемодан с бумагами и деньгами.

— Молодцы, а сюда-то их зачем приволокли? — недовольно скосился тот на мужчин.

— Так, а куда их? — растерялся я.

— В полицию всех сдавайте! Пусть там сидят пока, — решительно рубанул рукой по воздуху офицер. — Вот вам еще адреса, — стал он быстро черкать на листочке, подглядывая в свою книгу. — До утра надо все проверить, так что мотаться тебе, корнет, еще долго придется.

Слова ротмистра оказались