Александр Маркьянов - Сожженые мосты ч.6 (СИ,с иллюстрациями)

Громовержец, которых в ВВС Империи было уже тридцать штук, ангелом ада парил над спящим еще городом, проводя разведку и выбирая цели. Это была одна из новых машин, только три года назад вступившая в строй. Ее отличием от старых машин прежнего поколения был полный отказ от калибра двенадцать и семь — только тридцатимиллиметровые пушки, одна из которых была двуствольной, а вторая — шестиствольной, от противотанкового штурмовика[46], и оборудование разведки — теперь оно было не только усовершенствованным, но и совместимым с терминалами разведки, которые были внизу, у пехоты. Соответственно Громовержец мог не только наносить удары — но и вести разведку, обмениваясь информацией с пехотой внизу. Громовержцы вообще были признаны самым ценным самолетом фронтовой авиации, и их, до конца седьмого финансового года должно было быть заказано еще десять единиц, частично заменяя ими более уязвимые боевые вертолеты как средство непосредственной поддержки пехоты[47]. Боевые вертолеты оставались на вооружении, но переделывались исключительно под узкую роль — охотников за бронетехникой.

— Город вымер что ли… — мрачно сказал оператор наведения, наблюдая за обстановкой внизу.

Работа оператора систем наведения теперь упрощалась — самолет, благодаря новой системе управления огнем мог запоминать и сопровождать одновременно сто целей, классифицируя их по признаку опасности, причем изображение накладывалось не на карту как раньше, а прямо на изображение местности под самолетом. Дружественные силы обозначались условными значками синего цвета, силы противника — красными — оператор, орудуя джойстиком, подводил курсор к цели, нажимал на кнопку, командуя «запомнить», после чего система сама пыталась опознать тип цели, сравнивая имеющееся изображение с банком данных. Если это не удавалось сделать — оператор присваивал тип цели принудительно. Признак «свой-чужой» вводил только оператор вручную, самостоятельно определять принадлежность цели самолету не доверяли.

А город и в самом деле казался вымершим. Это был город нефтяников и газовиков, благодаря тому, что он находился на острове, здесь разрешался любой харам, из тех, которые запрещались на «большой земле», в том числе кабаре, и, увы — дома терпимости. Здесь же, были построены два отеля, но успехом они совершенно не пользовались, и немудрено. Рядом проходили танкеры, в Персидский залив сбрасывали балластную воду из нефтяных танков — конечно же, с остатками нефти. Ну и какой может быть отдых на черном от нефти песке, который омывает вода, переливающаяся всеми цветами радуги.

— Три на пять. Вооруженный автомобиль — сказал офицер разведки, в задачу которого входила разведка целей и передача информации как офицеру управления огнем, так и разведывательным группам. Для удобства экран был разделен как шахматная доска — на квадраты, чтобы можно было быстро объяснить, где что находится. Потому разговоры на борту Громовержца сильно напоминали разговор шахматистов или шашистов над клетчатой доской.

— Есть. Статус — враг.

На ползущей на экране панораме появился еще один условный красный значок.

— Куда все делись? — вдруг спросил офицер управления огнем.

— В смысле?

— Ну… лето же. Должны были быть люди. Город как вымер.

— Может, спят?

— Может… прошли полный круг.

— Все отметили?

— Что проявится — загасим по потребности.

Офицер управления огнем щелкнул по микрофону, закрепленному на горле, чтобы были свободны руки, привлекая внимание.

— Управление огнем, первичную разведку провел, готов к работе.

— Кабина, санкции нет, повторяю — санкции нет. Уходим на второй круг, проведите повторную разведку.

— Управление огнем — принял.

Картинка вышла за пределы города, потянулась нищая, почти голая, необрабатываемая земля, линия вышек ЛЭП. На одной из вышек мигал синий квадрат, показывая местоположение снайпера дружественных войск.

— Вызовем?

Офицер разведки переключил связь на внешний закрытый канал.

— Снайпер группы один, как принимаете?

— Принимаю отчетливо, назовитесь.

— Птица над вами. Вопрос — наблюдаете активность на цели?

— Один-четыре, положительно, три группы на крышах, наблюдение. Прошу оставить их мне.

— Птица, принято. Нас беспокоит обстановка, отсутствие активности на цели. Город как будто вымер. Вопрос — что-то наблюдаете подозрительное?

— Один-четыре, ответ отрицательный. Вам сверху виднее.

— Птица, понял, спасибо. Конец связи…

Офицеры разведки и управления огнем переглянулись.

— Возьми один квадрат и пропаши его на максимальном увеличении — сказал офицер управления огнем — не нравится мне это.

Работа была прервана, так толком и не начавшись.

— Кабина, есть санкция на уничтожение всех разведанных целей, подтвердите.

— Управление огнем, санкцию подтверждаю. Прошу сместиться немного влево.

— Кабина, принял, вхожу в вираж.

Картинка на экране дрогнула, пошла в сторону.

— Пошла работа — офицер разведки смотрел на индикатор в верхней части экрана, там фиксировалось поражение целей. Цифра уменьшалась — кто-то уничтожал уже разведанные цели, система это отслеживала, чтобы не наносить повторного удара.

— Время и нам… Перезарядка, кабина доложите готовность.

— Перезарядка, индикаторы на зеленом, питание на орудия подано.

— Кабина отказов нет.

На этом самолете вместо полуавтоматической системы минометного калибра 120 миллиметров была установлена старая добрая 122-миллиметровая гаубица с удлиненным стволом, она питалась новейшими, пока еще никуда кроме Громовержцев не поступавшими снарядами со сгорающими гильзами. Это упрощало перезарядку гаубицы и снимало проблему с израсходованными гильзами. Система сама опознала наиболее опасную цель — ей был АМО с установленной в кузове спаркой калибра 37 миллиметров, единственная цель, которая теоретически могла нанести ущерб Громовержцу. Бухнула пушка, самолет чуть дрогнул — и на том месте экрана, где только что зловеще мерцал треугольник значка «зенитная установка» стало расплываться белое, бесформенное облако разрыва.

— Есть!

Заработали обе пушки, при разведанных целях канониру теперь уже не приходилось каждый раз наводить пушку на цель, система сама выбирала цель, канонир нажимал красную кнопку — и цель уничтожалась оружием, которое опять таки выбирала автоматика исходя из типа целей, остатка боезапаса на орудиях, нагрева стволов и множества других параметров.

Пулемет на автомобиле. Палец жмет красную кнопку, на экране на мгновение появляется светлая линия — трассеры — и автомобиль взрывается, разлетаясь на куски. Огонь на экране кажется белым пятном.

Костер, около костра люди, с оружием. Очередь — и все расплескивается, как будто балующийся мальчишка бросил камень в весеннюю лужу. Только белые искры в разные стороны разлетаются.

Подозрительная активность на крыше высотного здания — этот город вообще не похож ни на что другое, скопище современных зданий посреди голой, нищей земли, есть даже такие, какие можно причислить к небоскребам. Очередь — и то, что система опознала как крупнокалиберный пулемет, неосторожно выставленный на крыше — летит вниз вместе с кусками бетона и обслугой. А вот нечего на вертолеты пытаться охотиться.

— Внимание… Центральная и прилегающие! Три и четыре по вертикали!

Новые засветки — там уже люди. Много людей. Враждебных, многие стреляют наугад, в темное небо — это не русская территория, у шахиншаха никогда не было таких самолетов, и они не знают, что Громовержец так не достать. Когда этот самолет над тобой — остается только бежать.

Вспышками засверкали «небоскребы» — два двадцатиэтажных здания, построенных у самой воды на общем основании — так вот в чем дело! Они ожидали вертолеты и поставили на верхних этажах несколько пулеметов! Сейчас они лихорадочно били выстрелами стеклянные панели повышенной прочности, которыми были облицованы эти здания, чтобы получить какой-то сектор обстрела — заранее панели не сняли, опасались выдать себя. Вот… один голос подал… а вспышка то, вспышка… Не иначе 14,5 ДШК[48]… Или 15, кажется в армии шахиншаха такой калибр и был. Серьезная штука, так-то и его тут достанут…

Ночной прицел на таком расстоянии не брал, снайпер быстро снял его, «пробил» дистанцию для огневых точек дальномером — две триста! Почти на пределе для этого патрона. Примерно прикинув поправки в уме, он прицелился на пять человеческих ростов выше пульсирующего пламени…

Змея, зигзагами плывущая по темной, стоящей воде лесного озера… Орлан, парящий над водной гладью в поисках неосторожной добычи…

Пуля легла ниже, искоркой сверкнула на темной поверхности стеклянной панели. Снайпер прицелился на шесть человеческих ростов выше, снова нажал спуск. Потом, только дождавшись, пока винтовка успокоится — еще раз.