Попытка возврата - Владислав Николаевич Конюшевский

и теперь стоящий пулеметчик, с одной стороны, был, как в окопе, а с другой — мог контролировать дорогу от нас до вершины ближнего холма. Подойдя к пыхтящим ребятам ближе, я усмехнулся:

— Ну вы, блин, даете. И не лень ведь. Но придумано хорошо: только бегущие гитлеровцы на холме появятся, как мы их моментом уконтрапупим!

Змей промолчал, а Макс, вставляя стопорный палец, высказался:

— Фот, а ты фсе кофориль — сачем нам этто крепльение с сопой фосить? Только, как фитишь, — прикотилось!

Я уже хотел было достойно ответить нашему уставнику, но тут на холме появился «ГАЗик» с ребятами. Ехали они шустро, а Лешка при этом еще и размахивал руками, пытаясь до нас что-то донести. Блин! Что-то он чересчур активно семафорит. И, как мне кажется, — не к добру эта жестикуляция. Пока я соображал, джип подлетел к нам, и Шах, увидев пулемет в кювете, довольно осклабился, а Гек взволнованным голосом сообщил:

— Немцы!

Я переспросил:

— Патруль немцев гоняет?

— Наоборот, это фрицы преследуют какой-то «виллис»! Минут через пять здесь будут!

— Ого! И много их там?

— Двести двадцать первый броник[45], три крытых «блитца»[46] и двести пятьдесят первый БТР[47]. БТР не просто так, а с двадцатимиллиметровой зенитной пушкой. Что в грузовиках, сказать не могу, но явно не пустые идут…

— Яп-п-понский городовой!

Да знай я заранее подобные расклады, то этот долбаный автобус спихнули бы в кювет, пассажиров разместили на двух наших вездеходах и свалили отсюда, от греха подальше! А теперь, глянув на «опель», который за эти несколько минут отъехал метров на семьсот, стало понятно, что поздно пить боржоми и предстоит драться с нехилой толпой гитлеровцев, если мы не хотим, чтобы семью Кравцовых походя расстреляли из проезжающего бронеавтомобиля. Поэтому средства передвижения фрицев нам нужно выбить по-любому.

М-да, средства передвижения… больше всего меня тревожил «бэтээр»[48] с зениткой. «Дашка»[49], конечно, его на запчасти разберет, но только в том случае, если он с холма спустится и подъедет к нам хотя бы метров на четыреста. Только фрицы не дураки и, увидев непонятки на дороге, остановятся у подножья этого бугра и начнут выбивать противника с километровой дистанции, идеально приспособленной для Flak-38[50]. Все эти мысли пролетели буквально за пару секунд, и, оценив ситуацию, я начал отдавать приказы:

— Гек, бери гранатомет, выстрелы и мухой, слышишь — мухой, дуй к холму. Твоя основная задача — уничтожить зенитный БТР. Хоть жопой на него садись, но стрелять он не должен! Змей тебя будет прикрывать. Давайте, ребята, — вперед! И рации не забудьте!

Неразлучная парочка напялила на себя гарнитуру, после чего, подхватив РПГ и сумку с выстрелами, во все лопатки дунула занимать позицию.

— Макс, — ты на пулемете. Подпускаешь бронеавтомобиль поближе и гасишь его. Потом тут же переносишь огонь на грузовики. Бей по кузовам, а то, если оттуда солдаты выскочат, нам тяжко придется!

— Йест! Толко, если зольдатен срасу среагируют и салягут са камнями, что фозле канала лешат, фсех уничтошить не получится. Сектор опстрела нье посфолит нормально контролирофать лефый фланг.

— Мочи тех, кого получится! И будь готов к тому, что пацанам не удастся «двести пятьдесят первый» грохнуть. Поэтому, если зенитка начнет приближаться — весь огонь на нее! Да и еще — один с «дашкой» управишься?

Шмидт кивнул, а мы с Маратом, надев гарнитуры раций, рванули в ту же сторону, куда убежали наши братья-проглоты. Просто сейчас нам надо занять позиции с таким расчетом, чтобы пулемет оставался метрах в пятидесяти, в тылу.

А пока бежали, я увидел, как на вершине холма появился «виллис» и начал спускаться вниз по дороге. Скорость передвижения у него была километров тридцать, не больше. Шах, тащивший связку одноразовых гранатометов, увидев это, пропыхтел:

— Скаты пробиты, поэтому и тащится так медленно. Непонятно только, почему они машину не бросили и в поле не ушли?

— Почему, почему… — Свалившись в канаву, я достал бинокль и, глядя на ковыляющий джип, с большой белой звездой, намалеванной на капоте, ответил: — Да потому, что это союзники, мать их! Пешком ходить разучились, а теперь, собрав все окрестное недобитое говно, тащат его в нашу сторону!

Шарафутдинов кивнул и, что-то прикинув, сказал:

— Я на ту сторону дороги пойду.

— Угу, только пару «граников» оставь.

Марат, выполнив требуемое, метнулся к противоположному кювету, а я, переведя взгляд с «виллиса» на автобус, увидел, что нашему «опелю» до поворота осталось пятиться еще метров пятьдесят. Сначала даже удивился, почему это Жан так долго копается, но, мельком взглянув на часы, понял, что с того момента, как я расслабленно сидел в «газике» и думал о картинах, прошло не больше десяти минут. Соответственно Даурен эти два километра задним ходом проехал просто с рекордной скоростью.

Союзническому вездеходу, в котором, судя звезде и по каскам, сидели америкосы, оставалось прокатиться до нашей позиции всего ничего, когда на гребне холма появился гитлеровский бронеавтомобиль. Немецкий водила, увидев на дороге кроме «виллиса» еще две незапланированные машины, дал по тормозам, и тут пулеметчик наконец-то смог себя показать. Пока броник ехал, толком прицелиться у него не получалось, зато сейчас, в результате длинной очереди MG, от джипа полетели какие-то ошметки и он, не снижая скорости, с размаху влетел в кювет.

«Двести двадцать первый» несколько секунд постоял неподвижно, а потом, настороженно поводя стволом, торчащим из кургузой башенки, стал медленно спускаться вниз. Меня при виде угловатой, пятнистой машины с пулевыми отметинами на лобовом скосе брони, как это обычно бывало перед схваткой, обдало жаром. Но с этой железной коробкой будет разбираться Макс, поэтому, перехватив автомат поудобнее, я перенес внимание в ту сторону, где скрывались в траве Лешка с Женькой. Сейчас от них многое зависит — сумеют они долбануть БТР, нам станет гораздо проще. Нет — будет больно об этом вспоминать. Если будет кому вспоминать…

Автобус, конечно, успел скрыться, но вот разведгруппе теперь деваться просто некуда. С одной стороны