Александра. Большая игра. - Олег Ростов

исходя из этого. У меня там двухуровневая защи. Первыми на себя удар принимают равелины и бастионы. За ними вторая линия, это стены и башни.

Мы пробыли в Аррасе два дня. Карлос устроил сначала пир, а после бал. Я учила его танцевать вальс, полонез, польку, мазурку. Он оказался хорошим и прилежным учеником. Карлос был в восторге от этих танцев.

— Александра, а это правда, что эти танцы придумали специально для вас с сестрой, Цесаревны Елены.

— Правда, Карлос. Тебе понравились они?

— Да, очень. Особенно вальс. Он такой… Я даже не знаю, что и сказать. Он на самом деле для принцесс, для аристократии. А в Европе эти танцы становятся очень модными и известными. И музыка для этих танцев. Очень красивая.

В последний вечер, перед нашим отъездом, сидели с Карлосом в большом зале городской ратуши. Он угощал меня вином. Я пила понемногу. Заедала виноградом.

— Александра, скажи… — Он замолчал, смотрел на меня. — Откуда ты узнала про Эльдорадо? — Я улыбнулась. Покачала головой.

— Дорогой мой Карлос, некоторые двери лучше не открывать. Позволь я не буду отвечать на этот вопрос. Считай, что я видела древние карты материков.

— Ладно. Тогда такой вопрос, Александра. Скажи, а ты бывала в Эльдорадо?

— Почему ты спрашиваешь у меня об этом?

— Ты точно описала статуэтку того языческого божка-демона. Ты знала, что она там есть. Причём в единственном экземпляре. А как ты могла о ней узнать, если только не видела её там раньше?

Я откинулась на спинку стула, на котором сидела. Взяла кубок с вином. Сделала глоток, глядя на Короля Арагона. Потом улыбнулась.

— Тебе какая разница, Карлос, бывала я там или нет? Разве это что-то меняет? Или что-то значит?

— Я не знаю, Александра. Может и значит. Может что-то и меняет.

— Карлос, друг мой. Я тебе повторю ещё раз. Некоторые закрытые двери лучше не открывать.

— Почему?

— А вдруг, открыв эту дверь, ты столкнёшься с тем, что твой разум не сможет сразу понять это и принять? Что ты тогда делать будешь?

Карлос задумался. Потом пожал плечами.

— Я не знаю, Александра. Но пока я с таким не столкнулся, поэтому и не могу ответить на этот вопрос.

— Ты сейчас пытаешься решить ребус с этой статуэткой Кетцалькоатля. И ребус со мной. Так ведь?

— Ребус? — Он удивлённо посмотрел на меня. Потом кивнул. — Да, ты права, именно ребус. Ты загадка, Александра. И это многие уже понимают. Я не знаю насчёт Цесаревны Елены, твоей младшей сестры, но судя по тому, что она придумала взрывчатку, что мощнее черного пороха, то и она загадка.

— Елена не только взрывчатку придумала. Она много что производит. И её производства, мастерские и мануфактуры только расширяются. Знаешь, что она построила?

— Что?

— Паровую машину.

—???

— Одним словом механизм, который приводится в действие силой обыкновенного водяного пара.

— Обыкновенного водяного пара? Который поднимается над котлом, когда в нём что-то варят?

— Совершенно точно. Именно этот принцип и применяется в паровой машине. Котел с водой, его нагревают огнём.

— Но… — Карлос озадачено смотрел на меня. — Это невозможно. Пар, это эфир, он легче пуха. Как можно им заставить что-то двигаться?

— Можно, Карлос. Ещё как можно. Я сама это видела, как такая машина работала. Не долго правда. Потом паровой котел взорвался.

— Ну вот. Взорвался же.

— Это ерунда. Просто она допустила ошибку в расчётах. Потом я получила от неё письмо. Она исправила всё, и машина заработала.

— Это больше походит на колдовство, Александра. Церковь это может не принять.

— Ещё как примет. И это не колдовство, Карлос. Это физика. Область естествознания, наука о наиболее общих законах природы, о материи, её структуре, движении и правилах трансформации.

— А зачем эти машины нужны?

— Много для чего нужны. Например, поставить такую машину на корабль. К ней гребной винт, на основе винта Архимеда и вал. И такому кораблю не нужны будут паруса и вёсла. Ему не будет разницы, дует ветер или на море полный штиль. А теперь саам представь, какое преимущество в бою такой корабль получит перед парусниками и гребными судами? — Я улыбалась, глядя на Короля Арагона. Он понял. Сидел и смотрел на меня шокировано. Потом подобрался.

— Александра, а ты не боишься, рассказывая мне о таком?

— А чего мне боятся, Карлос?

— А если я тоже построю такую машину и поставлю её на корабль?

— Не построишь. Сейчас в Европе, да и во всём мире никто не способен создать этот механизм, как минимум лет 50–70, а то и все сто. Во-первых, нужно знать, хотя бы в первом приближении принцип работы такой машины. Во-вторых, это точный математический расчёт. В-третьих, нынешний уровень технологий и производств не позволяет создавать такие механизмы. У Елены ушёл год на создание самого примитивного паровика. Но в отличии от остальных, она знает принцип его работы. И то, когда она сказала мне, что сделала паровик, я ей сначала не поверила. А потом сама увидела.

— А откуда Елена знает принцип работы этого паровика, как ты его назвала?

— Скажем так, она видела чертежи механизмов древних. О которых все давно забыли, ещё тысячи лет назад.

— А ты видела?

— Видела.

— И знаешь, как он работает?

— Знаю. — Я тихо засмеялась, глядя на Карлоса. Забавный он. — Но это ничего не значит. У меня нет времени на создание таких машин. У меня другое предназначение. А у Елены этого времени много. Вот она и занимается производством. Не только взрывчатку и паровики, но ещё и производство стали в промышленных масштабах.

— Что значит в промышленном масштабе?

— А то и значит. То есть, когда производится много стали. Вот сейчас сколько производится стали в Европе? Не так уж и много, и всё в ручную, то есть в кузнях. А в основном используют так называемое сырое железо. Даже оружие производят из простого сырого железа. И это везде так. Сталь, хорошая сталь, стоит дорого, как раз в силу трудоёмкости её получения. Елена построила печь, где сразу варится много стали. Именно стали, а не чугуна или железа. Ты заметил, что мои кирасиры, всё имеют стальные доспехи и стальные фальшионы. Плюс кавалерийские ружья и пистоли со стальными стволами. А чем отличаются ружейные