Константинополь-Босфорский - Алексей Николаевич Осадчий

предшественник и превосходно охарактеризовал капитан-лейтенанта Терещенко, кавторанга Берсенёва, лейтенантов Дроздова и Павлова.

— Кстати, ваш «Константин» там же отстаивается?

— Да, прописался в Одессе маме крейсер-пароход.

— На него же пара батальонов поместится, если ужаться пехтуре?

— Даже если и не ужатся, влезут. Сразу и двигать на Одессу щирых украинских козачин, зачем в Севастополь их гнать. Проще на транспорта в Одессе загрузиться десанту и вперёд, на Бургас!

— С таким подходом враг будет знать о наших планах и замыслах всё, или почти всё.

— Не преувеличивайте всезнание германской разведки, Владимир Иванович. Не проболтаемся, так и не узнает никто. К тому же две-три ложных цели запустим. Например, идём турок колошматить в Синоп или Трабзон. Да мало ли куда. Может, нанял Витя Колчак Украинский корпус за небольшие деньги, чтоб подлецов греков погонять.

— Хм, а ведь получится!

— А я о чём!

Глава 13

Читая сводки о действиях десантного корпуса генерал-майора Нехлюдова, почему-то вспоминал Киркорова. Интересно, как бы двухметроворостый болгарин, а может и «румын» («Брат-2» фильм, рассуждения актёра и «этнографа» Виктора Сухорукова) отреагировал на вторжение на историческую родину русских войск? Хотя, Филя частенько «намекал» зрителям, провоцируя на аплодисменты изрекал, особенно в начале карьеры певческой: «Хороша страна Болгария, но Россия лучше всех».

Царь Фердинанд Кобург пребывавший (по собственной просьбе, пиара ради среди подданных) «в заточении» у оккупировавших страну немцев, разразился паническими депешами, упрашивая «русских братьев из Украинского корпуса» (так и писал, дурень) не разорять страну и не воевать с Германией на территории Болгарии. На Фердинанда, по правде говоря, Нехлюдов внимания не обращал вовсе, плевать хотел бравый генерал на царей, королей и прочую аристократию, иное волновала Андрея Ивановича — Дунайскую флотилию вдруг захотел выстроить пехотный офицер и ущучить Вену и Будапешт речными мониторами! В Николаеве судостроители быстро остудили пыл Нехлюдова, желавшего заполучить «речные броненосцы» вооружённые, ладно пусть не 12-дюймовыми, но хотя бы шестидюймовыми дальнобойными орудиями. А вот заказ на постройку серии дизельных мониторов, опираясь на опыт изготовленных в Сормово для Амура катеров и больших канонерских лодок, николаевские корабелы, обещали исполнить чуть ли не моментально, ежели из Севастополя передадут двигатели, забранные у амурцев и пылящиеся на флотских складах. Неожиданный интерес сухопутчиков к малому речному флоту воодушевил капитана второго ранга Костромитина, служившего в штабе Черноморского флота и разработавшего наиподробнейший план овладения вражескими столицами при помощи кораблей с малой осадкой и мощной артиллерией. Олег Иванович Костромитин даже в 1912 году проект представлял в МТК монитора, эдакого улучшенного «Шквала» в 1100 тонн водоизмещения, с одной шестидюймовкой Канэ, двумя 120-миллиметровками и тремя трёхдюймовками, которые можно легко заменить на 102-мм «обуховки».

Оказался случайным свидетелем при разговоре Костромитина и Семёнова, много нового узнал о предвоенных планах Черноморского флота.

— Ваше высокопревосходительство, — Костромитин по годам старше вице-адмирала, но карьера не задалась, бывает, — вспомните как Эссен планировал к пятнадцатому году постройку семи мониторов, превосходящих по всем параметрам дальневосточные «Шквалы»!

— Как такое забыть, — комфлота вспоминая предшественника, обозначил горестную гримасу, — Николай Оттович отстаивал перед государем точку зрения, что мощная Дунайская флотилия позволит и Румынию оставить дружественной к странам Сердечного Согласия и Болгарию отвратит от блока Центральных держав.

— И Венгрию сподвигнет выйти из империи Габсбургов, что обрушило бы Восточный фронт, — дополнил громогласно высоченный и седой кавторанг.

— Да, Эссен масштабно мыслил. Но как всегда вопрос упёрся в финансы…

— Подумаешь, 22 миллиона, — Костромитин по стариковски, сварливо забурчал-завозмущался, — не потрать деньги на четвёртый дредноут, была б на Дунае наша силища и болгары-братУшки с Россией бы в одном строю стояли. А там и сербам помогли б, а после до Будапешта с Веной рукой подать…

— Всё так, Олег Иванович, всё так, — согласился командующий, — кстати, не желаете в Николаев выехать, на месте, так сказать поработать и стать первым командиром зарождающейся речной флотилии Черноморского флота? Погоны капитана первого ранга вручу через пять минут, как только чернила на приказе высохнут. Здоровья вам не занимать, займётесь делом любимым…

— Поздно, Владимир Иванович, хочу отставку испросить, выработался. Усох душой…

— Что так? С виду не скажешь.

— Да что-то надломилось, не телесно, нет, здоровье как раз отменное. Но как послушаю разговоры нынешних, военного времени полковников и каперангов, хочется на пенсион немедля выскочить и курей на даче выращивать. Всерьёз ведь обсуждают, молокососы, делёжку флота. Одна половина эскадры подчиняется Петербургу, а вторая под Киевом! И зачем, за что воевали четыре года? Чтоб Россию развалить-распотрошить?

— Не всё так мрачно, Олег Иванович. Как ни крути, к победе идём в великой войне. А мир наступит, в черноморском бассейно изрядно новых государств образуется, самое время о речных канонерках задуматься. Вам и карты в руки.

— Подписывайте приказ, — обречённо вздохнул Костромитин, — хоть и не успеем в ЭТУ войну, но чуЙствую, надо быть готовым к малым войнам, что в ближайшие годы начнутся на Балканах и Малой Азии.

— Пугаете или пророчите? — Комфлота наклонил голову и с хитрым, я бы сказал с ленинским прищуром, воззрился на подчинённого.

— Отчего не напророчить, ваше высокопревосходительство. Вот сидит Адмирал Колчак, хороший русский парень из хорошей семьи. Но адмирал чужого флота, гражданин чужой страны, которая укрепляется в Проливах. Ещё, глядишь и турецкие армяне отгрызут у осман кусок Блистательной Порты с выходом к морю Чёрному. Неужели не поможем братьям православным? И там флот потребуется и сям. А если Киев отложится с частью побережья. Думаете не знаю как на фронте дела обстоят, про планы Скоропадского и аники-воина Нехлюдова не знаю?

Ворча и ругаясь свежеиспечённый капитан первого ранга Костромитин покинул кабинет командующего Черноморским флотом, которому революция дала право повышать подчинённых в звании до каперанга включительно без соглавования со Ставкой и Морским министром…

Черноморский флот неожиданно для Петербурга выделил для десанта в Бургас помимо семи эскадренных миноносцев и дивизиона тральщиков два броненосца: «Потёмкин» и «Три Святителя». Что любопытно, команды на дредноутах, соскучившиеся по ДЕЛУ, люто завидовали экипажам «старых броненосных калош» и когда выкликнули добровольцев на немногие незаполненные вакансии на «Трёх Святителях» и «Потёмкине», конкурс случился страшенный. Но Владимир Иванович Семёнов мудро рассудил, что надо всем желающим «проветриться» такую возможность предоставить и добровольцы пошли «вперегруз» на эсминцы и на оба броненосца-ветерана. Ничего, уместились! Из Петербурга в комфлота полетели громы и молнии, Гучков требовал не заниматься ерундой, а сосредоточиться на ремонте четвёрки дредноутов и максимальном их укомплектовании личным составом. Однако вице-адмирал отбил «диктатору» ответную, жёсткую телеграмму, в которой объяснил, что ему виднее как сохранить боеспособность флота, а грозные комиссии, дерзнувшие приехать в Севастополь с