Пепел и Тьма - Павел Барчук

— Ты правда думаешь, что при отце… убийце и при тетке, которая… командует проститутками, держит такое место… ребенку есть, что делать? Или что в публичном доме есть место ребенку вообще? Да, меня отдали в приют. Но лишь по одной причине. Вернее… По двум. Отцу нельзя быть связанным ребенком. Ты представляешь себе Палача, который зависит от девчонки? А тетка… Она решила, что в приюте мне будет лучше. Кстати, не ошиблась. В приюте было тихо. Там даже неплохо кормили и давали знания. А в банде… в банде можно научиться выживать в Нижнем городе. И быть… самой по себе. Никто не пытался там сделать из меня то, чем я не была. Или то, кем были они.

Лора поморщилась и машинально потянулась рукой к плечу.

— Просто… отведи меня туда, Малек. Она поможет. Или найдет того, кто поможет. И не задавай больше вопросов о моей родне, пожалуйста. Сам видишь… они… своеобразные.

В ее словах была такая усталость и такая боль, что я понял — давить бесполезно. И бессмысленно. Какая мне разница, кто ее родственники? Главное, что они, возможно, наш единственный шанс. Шанс вытащить Лору из лап этой заразы и спрятаться от Патруля Порядка. А лично для меня… Лично для меня это шанс найти Палача. Конкретного. Костьми лягу, но добьюсь, чтоб он взял меня в ученики.

Я крепко обнял девчонку, поддерживая ее.

— Хорошо, Лора. Идем.

В тот момент, когда я уже готов был ринуться в открытую дверь борделя, она, собрав остатки сил, схватила меня за руку.

— Малек, нет! — прошептала девчонка, указывая дрожащим пальцем на стену здания, чуть в стороне от главного входа. — Там… там есть другая дверь. Секретная. Нам лучше оттуда.

Я посмотрел в направлении, куда велела идти Лора.

В тусклом свете не было видно ничего, кроме обшарпанной кирпичной кладки. Однако девчонка, несмотря на боль, казалась абсолютно уверенной.

Не раздумывая, я потащил ее к тайному входу, который пока что, реально оставался тайным. Надеюсь, Лора не бредит.

— Стой! — Велела она, как только мы отошли от парадного крыльца и оказались почти в конце здания.

Потом слабым, но привычным движением провела рукой по стене. Ее пальцы нащупали что-то — едва заметный выступ, который я бы ни за что не увидел. Девчонка нажала прямо на этот выступ.

В ответ послышался легкий щелчок, и часть стены бесшумно отъехала в сторону, открывая узкий, темный проход.

— Мощно… — Высказался я, глядя на черный прогал.

Лора молча повела плечом, поморщилась и двинулась вперед.

Мы протиснулись внутрь, стена так же бесшумно вернулась на место. Сама.

— Кто это там? — раздался хриплый голос из темноты.

В ту же секунду послышались шаркающие шаги, и впереди зажегся тусклый фонарь.

Его свет выхватил из мрака сгорбленную фигуру. Карлик.

— Прямо как в дата-файлах про мрачные исторические детективы. — Не удержался я.

Лицо горбуна, изрытое морщинами, казалось древним, но глаза были острыми и внимательными. Он держал фонарь в руке, направляя его свет прямо на нас. Жутко некомфортное состояние, честно говоря. Приходилось жмуриться и прикрываться ладонью.

Единственное, что я успел разглядеть — мы оказались в узком длинном коридоре, который уходил в темноту.

— Лора? — Голос Карлика стал удивленным, — Какими судьбами? Да еще и с…

Он осекся, заметив мое присутствие, но его взгляд почти сразу вернулся к Лоре. Видимо, понял, сейчас не самое подходящее время для вопросов.

— Помоги, Клим, — прошептала девчонка, — Мне плохо. Очень плохо.

Карлик кивнул. Без лишних слов он развернулся и, прихрамывая, повел нас по узкому коридору.

Мы шли в полной тишине. Коридор извивался, спускаясь куда-то вниз, хотя, чисто теоретически, спускаться ему некуда, и наконец вывел нас сначала к деревянной двери, а потом, когда карлик ее открыл ключом, в просторный, заставленный старой мебелью кабинет.

— Садитесь, — Клим указал на видавший виды диван, обитый выцветшим бархатом.

Затем подошел к старинному буфету, достал оттуда бутыль с какой-то жидкостью и небольшой стакан.

— Это поможет от боли, — сказал он, протягивая стакан Лоре, которая уже присела на диван. — А потом расскажешь, откуда у тебя это.

Горбун кивнул на Лорино плечо. Он, похоже, сразу заметил рану и понял, отчего девчонка так плохо выглядит. Сообразительный мужик.

— Возьму спирт, мазь. Сейчас вернусь. — Коротко бросил он и вышел из кабинета, но совсем через другую дверь.

Так, в которую вошли мы, внутри комнаты оказалась скрыта за гобеленом. Так понимаю, она предназначена для особых гостей.

Только мы расслабились, устроившись на диване, только я почувствовал облегчение и надежду, как из коридора, куда удалился Клим, послышались голоса. Два. Мужской и женский.

Они были приглушенными, но достаточно четкими, чтобы мне резко снова поплохело.

— … я же говорил, что сегодня приеду. — произнес мужчина. — Почему ты удивлена?

Мое сердце ёкнуло. Нет. Не ёкнуло. Мое сердце просто резко ухнуло куда-то в пятки.

Это был он! Тот самый заказчик, чей голос я слышал в Ангаре. Тот, по чему приказу Палач убил Волконского и Суворова. Он был здесь. В борделе.

Глава 17

Я напрягся, прислушиваясь к каждому звуку. Черт, черт, черт! Да что же все так хреново-то складывается!

По идее, заказчик не видел меня в ангаре, а значит, о моем присутствии во время убийства неосведомлен. Думаю, Палач не стал бы ему об этом рассказывать. Иначе, наша с ним встреча, имею в виду убийцу, закончилась бы совсем иначе. А он дважды мне помог.

Но при этом, опасность все равно была слишком велика. Судя по всему, этот заказчик — высокородный. Понятия не имею, что он опять делает в Нижнем городе да еще в таком месте. Задолбали! Чего им не сидится в своём прекрасном мире Верхних улиц?

В любом случае, по его приказу Палач убил двух дворян, (непростых дворян, прямо скажем), ради того, чтоб этот тип сам разобрался с Безымянным и прибрал Нижние улицы к рукам. Это уже говорит о заказчике, как о хреновом человеке. Впрочем, среди высокородных других не бывает.

И вот сейчас он может войти в кабинет, где сидим мы с Лорой. Я — некое подобие некроманта и Лора — девочка со способностями Палача. К тому же, у девчонки на плече такая рана, что вопросы возникают сразу и они, эти вопросы, весьма чреваты последствиями.

Блин, блин, блин… Что делать?

— Вы всегда