Адвокат вольного города - Тимофей Кулабухов

— Хрен там с постным маслом. В сейфе старые записи его полоумного деда, который служил в столице камердинером, да два стареньких ружья без патронов. До того, как сейф в очередной раз запер Жбанцев, он всё имеющее ценность оттащил в ломбард, так что прошу не тешить себя юношескими иллюзиями. Чтоб потом разочарования не было и обжалования моих действий в суде. Опять. Так что, оформляем ордер на продажу?

— Пойдём хоть глянем, что там за шкаф такой, — Павел был таким человеком, что с ним неосознанно переходишь на «ты», и при этом проникаешься симпатией, по-своему он был обаятельным и дружелюбным.

Сейф оказался высотой почти два метра, с нарисованным гербом неизвестного мне рода, чёрным, крепким и старым, как стены московского Кремля. Сорок пять рублей — это, конечно, даром. Надо брать. В крайнем случае, продам его китайскому кузнецу на металлолом, выйдет примерно столько же. Или кабинет будет украшать, по принципу — хороший понт дороже денег.

Вечерело.

Игорь согласился ехать за сейфом без всяких фокусов, а вот Чен заупрямился.

— Господин Аркад Ий, я нанимался к Вам помощником, а не грузчиком, — поджал губы член триад.

— Херня вопрос, мне надо составить стандартные запросы в налоговое ведомство по наследственному делу, в банк и регистрационную палату. Завтра с утра приступай, установочные данные дам в офисе.

— Я хотел сказать, куда сейф повезём? — моментально переобулся в прыжке молодой китаец.

— В «Золотой фазан», на задний двор, Жень.

— Я Чен.

— Кстати, об этом мы поговорим с тобой завтра.

* * *

— Зураб Ливанович, я привёз сейф!

Зураб посмотрел на меня исподлобья, ему явно очень не нравилась вся эта история.

— Дорогой, а он точно не ворованный?

— Мамой клянусь! Купил, документы есть.

— Документы. Ваш брат документы сам умеет изготавливать.

За пару часов до этого я пристал к Зурабу с просьбой помочь мне вскрыть сейф, вернее организовать человека «из его ведомства», который сделает это. Крайне неохотно старый горец согласился попробовать, но явно не ожидал что я нарисуюсь с сейфом буквально в этот же вечер.

— Ладно, пусть в ту часть конюшни занесут, сейчас приведу Митяя.

Митяй оказался маленького росточка скорбным мужичком с множеством татуировок на руках, одетым в форму подсобника кухни. Татуировки в этом мире были сравнительной редкостью, а эти были явно «лагерными», то есть, «каторжными».

Без лишних слов он кивнул Зурабу, подошёл к сейфу, погладил его по ребрам жесткости, зачем-то понюхал поворотную ручку.

— Законно?

Зураб кивнул, я же ответил более подробно:

— Куплено у обанкротившегося сынка богачей. Ключ потерян, в сейфе ничего ценного нет. Нужно открыть и изготовить новый ключ.

Митяй прижался ухом к дверце, потом осторожно постучал указательным пальцем в районе замка, трижды, переместил ухо, снова постучал.

— Коньячка бы, — многозначительно посмотрел на Зураба он.

— После смены, — буркнул тот.

— Добротный. Корпус литой, цифры, шестизубцовый ключ, четыре запорные пластины. Давно не смазывали, будет заедать. Металл двуслойный, песочная набивка, несгораемая компоновка. Добротный. Явно немцы делали, но какие-то наши, волжские. А есть цифровой код?

— Вроде бы четырнадцать восемьдесят один.

Митяй прижался ухом к сейфу, нажал кнопки, приподнял палец, прося тишины (вообще-то я, Зураб и китайцы и так не шевелились, и не дышали), тронул ручку и удовлетворённо кивнул.

— Сходи, дорогой, купи в лавке коньяка три бутылки, — не сводя глаз с Митяя, с достоинством сказал Зураб. — Лучший коньяк дагестанский, двенадцатилетний, его и возьми.

Я не умел пользоваться отмычками и вскрывать замки. Знал это дело только теоретически. Не довелось увидеть и в этот раз. К тому моменту, когда я вернулся с коньяком, сейф уже вскрыли, Зураб выглядел разочарованно, видимо ожидал, что там мешок макров, пачки английских фунтов или хотя бы мумифицированный труп любовницы императора. Митяй степенно и одухотворённо собирал и упаковывал в мешочек свои хитрые скобы и крюки, Чен недовольно осматривал ствол одного из ружей.

Всё оказалось так, как и говорил Павел, два ружья со следами ржавчины, одно — мелкашка, второе — здоровенная бандура двенадцатого калибра с погрызенным прикладом. Пухлая рукопись, ворох старых документов, на нижней полке следы песка и окаменелые мышиные шарики.

— За коньяк спасибо, ваша светлость, — так положено обращаться к герцогам, но старому медвежатнику было явно плевать. Он забрал бутылки и почтенно поклонился. Если подумать, за пятнадцать минут работы он брал довольно круто. С другой стороны, это получилось легко и быстро только потому, что он мастер своего дела, умелец.

— Но изготовлением ключей мы не занимается, — закончив свою мысль, ещё раз поклонился Митяй и ушёл.

— Куда везём сейф? — сверкнул зубами Чен.

— Кузнеца озадачим, конечно, к нему и поедем. Спасибо, Зураб Леванович, очень выручил.

— Скучный ты, Аркадий, — разочарованно махнул рукой старый горец.

Глава 16

На Изнанке была ночь. Я с содроганием понял, что тут кто-то был. Развороченные камни, дубинку кто-то утащил, труп здоровенной крысоподобной твари уволокли.

От того, что тут может бродить тварь, достаточно сильная, чтобы ворочать камни, мне стало неуютно.

В последнее время я регулярно и упорно тренировал иллюзию и серьёзно в этом преуспел. Она шевелилась, держалась долго, не пропадала при прохождении через неё предмета, а в последний раз при попытке потыкать в неё палкой очень натурально от этой палки отскочила.

Сейчас, потенциальное присутствие опасного и сильного монстра заставило меня спешно покинуть Изнанку.

Вернувшись, я сел глубоко в кресло и какое-то время не дышал, не шевелился. В то же время, сердце не заходилось в припадке, мысли спокойные. Мда, я явно стал крепче на излом за время, пока живу в этом городе. Даже риск умереть не вызывает паники.

Сегодня я сбежал. Ну, или скажем, рационально отступил. А что завтра? Снова испугаюсь или лезть в свою персональную Изнанку? Ружья не работоспособны и патронов нет. Шайсе. Должен ли я паниковать? Нет. И обо всех проблемах я подумаю завтра.

А сегодня я купил у Павла потёртый, обитый кожей диван (были и кровати, но он подозревал в них наличие клопов), простое крепкое кресло, лакированный стол и лампу на макрах.

Всё это поселилось в подсобке, причем расставлял я сам так, чтобы было уютно и практично. Теперь у меня нечто вроде личного пространства, а не бомжацкое возлежание на диване для клиентов.

Перед сном открыл пухлый личный дневник,