За пределом (том 3) (СИ) - Кири Кирико

Да, жизнь шла своим чередом.

Июль подходил к концу, не запомнившись ничем, и Саки сообщила мне, что собирается съезжать.

Чмокнула в щёку и обняла.

— Спаси-и-ибо, — протянула она. — Даже не могу выразить, как я благодарна, — ластилась она ко мне. — Ты такой хороший.

— Не за что, Саки, — обнял я её. — Я рад, что у тебя всё хорошо.

— И будет хорошо! Да-да!

— Будет, — кивнул я, улыбнувшись. — Ты молодец, — и тоже поцеловал её в щёку.

Собирать ей особо было и нечего. Кроме чемодана, куда влезла вся одежда и детская утварь, ей больше ничего и не требовалось. Плюс кольцо с амулетом.

— Кольцо — подарок бабушки. Оно передаётся дочерям. Ну или внучкам, если дочерей нет, — объяснила она. — А амулет просто подарок. У меня в детстве был друг, очень хороший, и он… он умер от импульса…

Это резануло меня едва ли не по живому.

— Но когда он ещё был жив, подарил его. Сказал, чтоб я жила своей жизнью и брала от неё своё. А потом он умер.

— Но никто не сказал, что надо брать не всё подряд и с умом.

— Верно, — улыбнулась она. — А теперь…

Она окинула взглядом квартирку, где мы жили, после чего вздохнула:

— Имей ввиду, я не прощаюсь, хоть и буду жить в другом месте.

— Знаю.

— И… спасибо, Томас. Ко мне так хорошо разве что родители относились до того момента, как я их опозорила.

— Не за что. Ты действительно сильная, Саки, просто тебе надо вырастить свой несгибаемый стержень, — с этими словами я достал небольшой конверт. Всего две тысячи, но ей они пригодятся куда больше, чем мне. — Держи, — и уже видя, что она хочет отказываться, тут же продолжил. — Это твоей дочке, а не тебе. С днём рождения малютку Эйко.

Я нежно и аккуратно коснулся пальцем её маленького носа.

— Ну ты и жук… — протянула Саки. — С такой стороны зайти.

— Они тебе больше пригодятся, чем мне, Саки, — улыбнулся я слабо.

— Ну ла-а-адно. Но те деньги я тебе всё равно верну, имей ввиду, — дёрнула она носом.

— Хорошо.

— Тогда давай, а то нас такси уже ждёт. Я не прощаюсь, ещё придём в гости!

— Давай, береги себя. Я буду ждать.

Так Саки покинула мой дом, оставив меня одного наедине с собственной жизнью. Мягкая и тёплая сторона, которая стала на какое-то время смыслом моей жизни, ушла. Это было к лучшему, её дом находился вдали от разборок, и там ей ничего не угрожало, не зря я помогал ей выбирать район. К тому же, учитывая то, что происходит, со мной жить ей будет куда опаснее.

И всё же мне было грустно отпускать её. Почему-то теперь квартира выглядела пустой и никому не нужной, где ещё витал след Саки. Она теперь только угнетала своей пустотой. Буквально чуть больше полутора месяцев назад я повстречал Саки и чувствовал омерзение от одного взгляда на то, во что девушка превратилась. Тогда мне не очень-то и хотелось, чтоб она оставалась в квартире. А когда она покинула мою квартиру и стала жить самостоятельной жизнью, мне стало одиноко.

Небольшой толчок, который буквально помог человеку подняться. Может несколько толчков, но всё же.

Я сполз по стенке с тихим стоном. Почему-то захотелось плакать, и я не стал себе отказывать в этой слабости, так как никто всё равно не видел. Что я оплакивал? Уход Саки? Или собственное жалкое существование, которое хорошо чувствовалось в одиночестве? Или тоску, что в конечном итоге я один?

Разберись я в этом вопросе, и, возможно, мне бы стало легче. Но увы, всё, на что я был способен, были слёзы, немые и жалкие. Так в моей памяти отметился июль, вернее, его конец.

Зато август начался очень весело.

Бои вспыхнули с новой силой, и кончилось всё тем, что уже полиция начала подключаться к перестрелкам. Было понятно, что добром это не закончится, и вскоре пролилась первая кровь полицейских. Не от наших рук, но тем было всё равно, страдать начали все, и в войне теперь участвовало три стороны. Причём не закончись она в скором времени, и останется одна. Потому что государство всегда в выигрыше.

Глава 110

Середина августа. Если точнее, то шестнадцатое число. Тот день, когда мы в первый раз все вместе собрались. Этакий день рождения нашего отряда, целью которого было разрушение картеля. Это можно было назвать знаменательным днём, так как именно у нас была возможность сделать то, что не могли сделать банды — ударить так, чтоб он не оправился и развалился.

Главная причина этого, конечно же, была во мне. Нет, это не бахвальство и хвастовство. Я не искал славы и уважения, чтоб кто-нибудь сказал: «Посмотрите, он особенный!». Ничего подобного, просто я был из тех, кто оказался в нужное время и в нужном месте. Любой, кто имел желание сдвинуть картель и своих людей в практически высших эшелонах, мог провернуть то же самое.

Главное, чтоб был тот, кто знаком с местностью и будет наводить удары не на объекты и территории, а непосредственно на людей и главные узлы.

Я разузнал многое. Разузнал, кто где живёт, про транспортировку грузов, про то, где что находится, сколько человек охраняет, когда приезжает подмога, по какой принципу стоят соколы и многое другое. По-настоящему разузнать это не сложно, если есть желание и время. Кто-то где-то проговорится, другой захочет объяснить принцип действия, третий во время разговора упомянет что-нибудь. Уметь всё это складывать, запомнить и анализировать — не понадобятся никакие документы с точной информацией.

Ещё много чего предстояло выяснить, но у нас было время, было много времени. Всё зависло от Бурого, который не спешил вставлять своё веское слово в разрушение картеля, который, как мне сказали, образовался едва ли не одновременно с появлением наркомафии, когда приплыл первый корабль, набитый наркотиками. Даже несмотря на вид картеля сейчас, потрёпанного войной с партизанами, он имел большой запас прочности и мог дать отпор практически любому, если мобилизует все свои силы.

И мы готовились, как могли.

Потому сейчас, сидя в квартире Джека и пробуя его новый чай, я ждал, когда придут его товарищи, что согласились встретиться и выслушать моё предложение.

Смешно сказать, но согласилось всего два человека, что ну не очень-то и густо, да тот старый вояка, который пошутил насчёт работы: он тоже принял приглашение, сразу сообщив, что пока ни на что не подписывается. В сумме три.

Я, честно говоря, рассчитывал раза в три больше получить от знакомых Джека, человек эдак шесть. Он так описывал проблемы с работой у всех… Но видимо, влезать в авантюру рискнули или самые отчаянные, или самые отчаявшиеся.

Но с другой стороны, трое человек… хм… думаю, что пойдёт. Я боялся, что вообще никто не придёт — тогда бы нам пришлось набирать сразу с улиц, а так хоть будет костяк уже знакомых людей, к которым есть хоть какое-то мизерное доверие. Да и плюс мы с Джеком — итого пять. Это если никто не уйдёт после нашего знакомства.

— Шрам, ещё один человек согласился, — сообщил мне Джек, созвонившись с кем-то. — Он обычный трудяга, но парень вроде как надёжный.

Вроде как — это то, на чём держится любая подобная структура в начале. Даже сам Джек вроде как сейчас со мной.

— В армии был?

— Не-а, не был.

Так, уже шесть в сумме. И сейчас у нас из армии всего два человека, включая того старого солдата. Это вполне неплохо, хочу сказать, так как есть те, кто сможет научить основам остальных, а их больше половины. Хуже было бы в том случае, если бы у нас был всего один такой человек или вообще не было. К тому же, бывший военный, если у него есть опыт в этом, сможет обучать других, как наставник.

Я сидел на диване, постукивая ногой и немного волнуясь. Мне предстояло выступать вообще перед неизвестными людьми, которых я не знал. У меня в голове крутились вопросы, что будет, если они откажутся. Ещё хуже было от мысли, что так мало согласилось. Чувствовал себя жалким и ничтожным человеком, который возомнил о себе не бог весть что. Так хорохорился, бил в грудь, говорил Джеку пояснять всем, кто главный, что отсюда выхода нет и так далее, а потом столкнулся с жестокой правдой. Я никто. Два… Три человека у Джека и ещё один с моей стороны.