Диверсант Назад в ссср - Андрей Гросс

как в тумане вышел из номера, просто прихватив с собой всю свою сумку с вещами, решив уже в душе достать оттуда полотенце и мыло.

Душевая оказалась в самом конце коридора и была, на удивление, довольно приличным помещением. Приняв душ, я в одних трико и с голым торсом пошел в номер. Подойдя к двери, я на всякий случай постучался — вдруг девушка переодевается.

— Заходи! — услышал я и открыл дверь в номер. Олеся, видимо, не стала переодеваться. На ней был надет всё тот же халат. Она сидела на кровати и расчесывала волосы. Увидев меня, девушка отложила расческу.

— А я смотрю, ты крепкий парень! Обожаю, когда у мужчин кубики пресса видно!

— Ну ты меня сейчас в краску загонишь! — сказал я, наблюдая за её дальнейшими действиями. Вообще-то с голым торсом я пришел из душа не потому, что хотел похвастаться мышцами перед девушкой, как какой-нибудь подросток, а потому, что просто так привык.

Олеся подошла ко мне вплотную и потрогала рукой мой пресс, потом улыбнулась и, обвив мою шею руками, поцеловала меня в губы.

…………………………

Утром с Олесей мы не спешили вылезать из кровати. Наша страсть была бурной и спонтанной. Я лез на подушки, а Олеся лежала, положив голову мне на грудь. Мне с Олесей было очень хорошо, и даже казалось, что мы знакомы уже давно, и так не хотелось отправляться в дорогу и разрушить этим наш маленький хрупкий мирок, который мы создали вдвоем всего на одну ночь.

— Если честно, то мне с каждым днём всё страшнее и страшнее. Мне кажется, что рано или поздно от меня решат избавиться, как от тех людей, которые якобы покончили собой, — сказала грустно Олеся и с какой-то надеждой посмотрела мне в глаза, будто бы ища во мне поддержки.

Блин, что же я мог сделать для неё? Девчонка и прям вляпалась по самое не балуйся. Мне-то терять нечего, я-то, можно сказать, живу уже вторую жизнь, пока у меня нет здесь близких людей, за кого я буду сильно бояться, меня трудно напугать. Но Олеся мне нравилась, и если так пойдет дальше — то я пропал! У меня есть все шансы влюбиться на старости лет, как мальчишка. Первым делом надо выполнить задание, а там подумаем, как ей можно помочь.

— Давай убежим! — внезапно выдохнула Олеся. — Давай бежим туда, где нас никто не найдёт!

— Ты знаешь, это не так просто, как тебе кажется, — сказал я, гладя её шелковистые длинные волосы.

— Смотри, — сказала девушка. Она взяла свой бюстгальтер с подголовья кровати и из какого-то потайного до кармашка достала маленький мешочек.

— Видишь это? — сказала она, очень аккуратно развязав его, и поднесла его к моему лицу. В мешочке заблестели маленькие камушки.

— Это алмазы! — сказала она. — Я даже не представляю, на какую сумму этих камешков… Но здесь, в СССР, продать их можно только на чёрном рынке, но если попасть за границу, то это будет стоить миллионы долларов!

Я посмотрел на девушку, как будто увидел её в первый раз.

— Откуда это у тебя?

— Я должна это передать, одним очень неприятным людям!

— Так вот какие поручения ты выполняешь у Петра Сергеевича! — Я аккуратно взял один крошечный алмаз кончиками пальцев и отошел к окну, взял Олесину расческу и ей придавил алмаз к оконному стеклу и провел им по стеклу сантиметров десять. Аккуратно взял алмаз в руку, я посмотрел на окно. На стекле осталась четкая царапина. Значит, алмазы самые настоящие, а подделанная стекляшка. Я уже грешным делом начал думать, что эти чертовы мафиози решили меня таким образом проверить, сбегу я или нет с этими камнями. А так получается, что Левушка говорит вполне серьезно, для того чтобы меня проверить, ей бы точно не выдали настоящие алмазы.

— Ты пойми, Олеся, если мы попытаемся сбежать с этими камешками, то я уверен, что нас найдут даже на Луне.

— Ты и в правду думаешь, что от них невозможно спрятаться? — со слезами на глазах сказала девушка. В этот момент она выглядела такой растерянной, милой и беззащитной, что у меня защемило сердце. Наверное, в этот момент я сам больше всего хотел схватить её в охапку и убежать туда, где нас никто не найдет. Но ребята, которые отправили меня сюда, не просто так подарили мне ещё одну жизнь, при этом пожертвовав своими. Поэтому я не могу ставить под угрозу выполнение своего задания.

— Думаю, побег в нашей ситуации — это худшее, что мы можем сделать, — я обнял её и прижал к своей груди.

— Ты прав, я такая дура. Нам теперь из этого уже не вырваться. Единственное, что можно сделать, это сидеть тихо и не высовываться. Делать всё, что они скажут, — сказала девушка погрустневшим голосом. — Прости, это была минутная слабость. Прошу тебя, забудь об этом. Никому не говори, что ты видел, пожалуйста. Иначе они меня убьют. — Она умоляюще посмотрела мне в глаза. Мне её было искренне жаль, и хотелось ей помочь, она казалась такой беззащитной и нуждающейся в заботе, но мне нельзя было забывать зачем я здесь.

— Ты можешь не переживать, — сказал я с усмешкой, гладя её волосы. — Если я скажу, что видел у тебя, эти алмазы то, я думаю, что тогда меня убьют первым!

Я положил алмаз в мешочек и аккуратно завязал его, протянул его Олесе, она спрятала его в потайной кармашек своего бюстгальтера.

— Я вот только не пойму, — задумчиво сказал я. — В СССР ведь алмазы считаются достоянием государства, и продать их даже на черном рынке это очень большой риск. Тогда зачем они им нужны? Кому они их сбывают?

— Да тут как раз всё просто! — сказала Олеся, застилая кровать. Она уже почти полностью оделась и взяла помаду и начала красить губы. — Алмазы позарез нужны таким товарищам, как твой начальник Коган. Сейчас тем, у кого есть родственники в Израиле, разрешили туда выезжать. Вот им-то алмазы и нужны. Камни очень маленькие, прятать их легко, когда проходишь таможню, а за границей их можно продать легально и очень выгодно!

— А где они их берут? Все алмазы же подотчетные и строго контролируются? —

— Эти камешки выносят с предприятий, которые занимаются ювелирными изделиями, их списывают