Кудесник - Андрей Борисович Земляной

над проектом Спираль, назначив генеральным конструктором тов. Г.Е Лозино-Лозинского.

…Разделить проект на три участка: Разгонный самолёт, сбрасываемый стартовый ускоритель, аэрокосмический аппарат. Ответственным за разгонный самолёт назначить тов. В.М Мясищева, ответственным за разгонный блок – тов. В.П. Мишина, ответственный за аэрокосмический аппарат тов. П.О. Сухого…

Брежнев, Георгадзе.

Со скрипом и хрустом, аналитический отдел набирал обороты. Многое было в необычным, для руководителей министерств и ведомств, которые просто не знали, как пользоваться новым инструментом. Но на всякий случай имелись инструкции и руководства. Совсем короткая, для тех, кто «и так всё знал», чуть длиннее, когда знающий понимал, что что-то недопонял, и уже вполне приличная брошюрка где расписывалось всё что требовало уточнения, когда знающий вдруг решал, что стоит всё же понять, ч чем он имеет дело. Виктор изначально не стал замыкать управление в рамках поставщика информации для сверхэлиты. Политбюро или Президиума Верховного Совета. В стране было огромное количество предприятий и ведомств, категорически не вписывающихся в новые условия хозяйствования. Например, планово-убыточные предприятия, делавшие какие-то мелкие копеечные детали, а государство взамен покрывало все их расходы, в том числе и социальные. С одним таким предприятием – Тульским Заводом металлоизделий, пришлось разбираться конкретно, и в итоге на стол министру Местной Промышленности лёг не просто план оздоровления предприятия, но и рекомендации что вообще делать с такими производствами, и требование сообщать регулярно о проделанной работе. И министр выкинул бы пакет не читая, но под документом стояла подпись Георгадзе, что резко меняло дело. Не какой-то там неизвестный Николаев, с крошечным аппаратным весом, а Секретарь Президиума, который одним росчерком пера мог отправить министра на пенсию. Так что покряхтев от натуги, министерские чиновники всё же принялись за дело, на основании рекомендаций.

А вот Министр автомобильной промышленности не внял, и когда прошёл контрольный срок ответа, на стол заместителю Председателя Совмина – Вице-премьеру Николаю Тихонову, который собственно и курировал работу Информационного Управления, легла докладная записка.

Получив пространный доклад на тему Минавтопрома, с анализом цен, уровня качества автомобилей и отдельных комплектующих, Николай Александрович Тихонов – вызвал министра и долго с ним беседовал, после чего предложи ему самому либо устранить самые вопиющие проблемы в отрасли, либо подать в отставку. Министр естественно выбрал первое, и со всем задором ринулся исправлять то что сделал он сам и его «эффективные управленцы» в попытке постричь одного барашка пять раз за сезон. Они ухудшали сортность стали которая идёт на кузова, они же стали оптимизировать производство так, что ни одна машина не обходилась без брака, и уже с завода требовала вмешательства механика. И это касалось всех автомобилей, включая вроде бы люксовые Волги. Проблем в отрасли было огромное количество, но перспектива заведовать гвоздильной фабрикой в Верхоянске, очень мотивировала Александра Тарасова, и буквально через три дня было созвано расширенное заседание коллегии Министерства, где заслушали не только директоров заводов, но и главных инженеров и главных технологов. И не для всех вызванных «на ковёр» дело ограничилось выговором.

Из транспортных отраслей, хорошо дело обстояло только в Министерстве Путей Сообщения которое управляло всеми железными дорогами, речными путями и вообще хозяйство было чрезвычайно сложное. В эту историю Виктор и не старался влезть, потому что тут невозможно было вычленить какой-то одной проблемы, а решать приходилось целым «кустом». Единственное, что, оказавшись рядом с министром Борисом Павловичем Бещевым, посоветовал тому по возможности двигать проект со скоростными поездами. Борис Павлович, который только месяц назад обсуждал эту тему с инженерами – железнодорожниками конечно сильно удивился и аккуратно поинтересовался у Виктора причиной такого интереса Инфоуправления.

- Так готовы уже сверхмощные магниты, товарищ Бещев. – Спокойно ответил Виктор. – Втрое - вчетверо сильнее ферритовых. А это открывает определённые перспективы для транспорта.

- А вы в этой истории как участвуете? – Заинтересовался Бещев.

- Ничто не берётся ниоткуда Борис Павлович. – Виктор развёл руками. – И магниты эти не с луны прилетели. Но и кроме того, мы считаем, что скоростная транспортная хорда Ленинград – Москва – Горький – Казань, весьма благотворно повлияет на экономику страны. Пусть даже не поезда, парящие на магнитах, а просто составы, двигающиеся со скоростью километров двести в час. Представляете себе – четыре часа и человек из Ленинграда прибыл в Москву. Ещё четыре часа, и он в Казани… И это всё при скорости всего в двести километров в час. Ничего технически запредельного.

Московский чиновный люд, очень умел и любил играть в игру под названием «знаки и сигналы» интерпретируя их на свой лад, и подчас видя в мелькании птиц за окном больше смысла чем в постановлении Верховного Совета. Вот и в случае с Виктором, Борис Павлович Бещев счёл, что получил мягкое указание из Кремля заняться темой скоростных перевозок. А чем иным могло быть обращение девятнадцатилетнего парня, со звездой Героя на пиджаке, и работающем начальником управления при Верховном Совете?

Поэтому первое что сделал министр – позвонил начальнику научно-технического управления и выяснил, что сверхмощные магниты существуют, и уже кое-где применяются. Затем сделал ещё пару контрольных звонков чтобы подтвердить статус Виктора Николаева, и на следующий день создал рабочую группу по подготовке проекта скоростной линии Москва – Ленинград.

В МПС на удивление оказалось огромное количество сторонников такого вида транспорта, поэтому инженеры – путейщики просто смахнули пыль с набросков на эту тему, и разработок собственных НИИ. Поэтому уже в конце января 1974, на следующем заседании рабочей группы, они показали предварительный вариант трассы будущего скоростного пути, параметры поездов, и даже план по коммуникациям.

Всё это было приведено в красивый, и, что не менее важно, компактный вид, и легло на стол Косыгину, а ещё через неделю, уже в виде короткой справки было показано Брежневу.

Но ни Косыгин, ни Бещев не знали, что у Брежнева вот уже месяц на столе лежит «Комплексный план перестройки инфраструктуры СССР». План сделали сотрудники Виктора Николаева, и там не было деталей, а расписаны лишь три крупных проекта. Первый – расширение и увеличение мощности становой железнодорожной хорды Ленинград – Владивосток, создание сети дорог высшей категории для скоростного транспортного сообщения мелких