Казачонок 1860. Том 1 - Петр Алмазный

Да и с загадкой, доставшейся мне от деда в XXI веке, в таком случае разобраться будет ой как непросто.

Лещинский понял, что момент упущен. Оскалился, напустил на себя важный вид:

— Так. Хорошо. Тогда все сейчас же идем в правление.

— Пойдем, — спокойно сказал я.

— Не спешите, Алена, надо Кострова постараться выходить, плохой он!

Девушка метнулась к лавочнику, Трофим остался ей помогать. Мы вышли из двора, за нами шли соседи. В некоторых домах на улице загорался свет. Станица, несмотря на поздний час, потихоньку приходила в движение.

Гаврила Трофимыч встречал нас уже на пороге, словно стоял тут с самого утра. Лещинский протянул бумаги.

— Здесь предписание, — сказал он, — о проведении розыска казенных средств. Есть основания полагать, что некоторые, — он перевел взгляд на меня, — местные жители причастны…

— Основания извольте? — атаман поднял бровь. — Так ты мне эти основания и покажи, Александр Яковлевич.

Пока Лещинский рассказывал свою историю, я стоял в стороне, возле стола. Увидев карандаш и бумагу, нацарапал короткую записку для атамана: «У Кострова был ключ, сейчас он у меня. Есть какой-то тайник».

Сунул ее Гавриле Трофимычу, когда Лещинский отвернулся к окну. Тот прочитал, не привлекая внимания чиновника, и глаза атамана дернулись.

«Понял. Молчи», — прочитал я по его губам.

А Лещинский пел соловьем:

— … и потому прошу выдать мне этого мальца для допроса. Я обязан проверить его связи с покойным торговцем.

Атаман медленно поднялся.

— В станице порядок такой, — негромко сказал он. — Без моей воли никто никого не может допросить, арестовать. Хотите допросить — допрашивайте при мне.

Лещинский побледнел.

— Это возмутительно, — процедил он. — Я действую по указанию полицмейстера.

— Ну так кто же вам мешает, действуйте, отчеты свои составляйте, — спокойно ответил Гаврила Трофимыч. — А вот про допросы, да тем более обыски, я уже поведал.

Лещинский хотел было взорваться, но, увидев у окна правления толпу с фонарями, сдержался и вышел, громко стукнув дверью.

* * *

Два следующих дня прошли как обычно. Напряжение чувствовалось, но чиновник с горизонта пропал. Он все еще был в станице, что-то копал, народ опрашивал.

Я примерно догадывался, что он связан с найденными в схроне деньгами и имеет нездоровый интерес до меня, любимого. По-простому говоря, ему какого-то черта нужно отправить меня на тот свет. И вот это как раз я и не понимал.

Под руководством Мирона мы с Трофимом и Сидором почти закончили веранду возле бани. Каркас стоял, полы настелены. На крыше будет черепица — по остаткам посчитали, как раз хватает закрыть. Сидор, как всегда, работал молча, а Трофим то и дело шутил:

— Гришка, ты когда из бани выбежишь, портки наденешь али так сиганешь в свой пруд? — после каждой своей шутки он ржал громче всех, как конь.

Печник Ефим перебрался в дом. Поднял там такую пыль и грязь, что Аленка только вздыхала, бегая с тряпкой.

— Да когда ж он закончит, Гриша? — жаловалась она тихо. — Спасу нет. Опять глину месит, а стены ведь заново белить придется, пылюки видал сколько?

— Потерпи, — успокаивал я. — Говорит, на три дня работы. Зато печь будет как новая, готовить — одно удовольствие.

В комнатке Машки с Аленкой наконец появились кровати. У Машки — детская, которую эта проныра сразу полюбила. Она совсем освоилась в доме, бегала за дедом по пятам.

— Дедуля, а сделаешь мне куклу? Только красивую?

Дед кряхтел, но в итоге поддался. И вот сидит уже сколько времени, вырезает из липы новую игрушку.

— Сиди смирно, не мешай, — оговаривал он девчушку, когда та под руки лезла. Ворчал-то он ворчал, но глаза смеялись.

— А у нее коса будет? — спрашивала Машка.

— Будет, будет тебе коса. Пойдем, вон у Гришкиной Звездочки хвост отрежем и косу кукле заплетем.

— Не, деда. Звездочку жалко.

Я возобновил тренировки. Пробежки теперь устраивал каждый раз по новому маршруту. Взялся за шашку — рука вроде помнит.

Память Гришки мне досталась, но мастером он в свои тринадцать не был. Тут еще работать и работать. Уже понял, что без толкового наставника далеко не уеду. Дед обещал со своим знакомцем поговорить, но тот уехал куда-то — через неделю вернется в Волынскую, точнее на выселки неподалеку.

Метал ножи. Теперь это была уже не сборная солянка, а нормальные метательные, сделанные нашим кузнецом по моим эскизам. Вообще это расходник. Знаю по прошлой жизни — теряются часто. Потому особо выделывать их смысла нет. Главное, чтобы у кузнеца из нужного места руки росли.

С новыми ножами по той же цели попадал уже восемь-девять раз из десяти.

За этим занятием меня и застал недавний знакомец Яков из той самой команды пластунов.

— Ловко ты это, — сказал он, постояв немного. — Только кидаешь мудрено. Смотри, вот так попробуй. Видишь? Можно метать с оборотом, а можно без.

Он показал пару движений.

— Оба варианта отрабатывай, — добавил он. — И не останавливайся на ножах, коли время есть. Кидай все, что под рукой: топор, лопату, камень, железяку любую. Нужно, чтобы ты по одному взгляду понимал, что для тебя сейчас может стать оружием. В бою такой навык жизнь спасает.

— Спасибо за совет, Яков. Буду учиться, — коротко ответил я.

— Да вижу, стараешься, — он помолчал. — Костров помер сегодня поутру. В сознание так и не пришел.

«Черт. Значит, надежды выведать подробности про тайник не осталось. Теперь неизвестно, что этот ключ открывает», — пронеслось в голове.

— Жаль, — сказал я вслух.

— Не он первый, не он последний, — хмуро ответил Яков. — Дело-то очень странное.

Я решил не упускать случай:

— Яков, а ты можешь меня поучить? Хочу так же тихо ходить, как вы, и следы читать тоже.

Пластун внимательно посмотрел на меня.

— А тебе на кой, паря?

— Все бывает… Да и расту, служба не за горами, понимать должен. А я, считай, в роду последний, выжить на этой службе надо.

Яков почесал щетину на щеке:

— Ладно, — буркнул он. — Послезавтра на зорьке у ручья будь. Только смотри, не проспи, казачонок.

— Добре, буду, — ответил я с широкой улыбкой.

Радовался по-настоящему. Реальный шанс получить новые, очень нужные мне навыки. В прошлой жизни свои «университеты» в поле и на плацу я уже прошел, но здесь специфика другая. Да и многое в мое время уже успели растерять. А тут все или почти все навыки еще и легализовать потом проще будет. Скажу пластуны научили и всего делов.

Он развернулся и исчез так же бесшумно, как появился.

Перед сном я еще раз достал ключ. Старый, железный, с тремя зубцами и