Криминалист - Алим Онербекович Тыналин

увидел белую стену кузова только в последнюю секунду. Инстинктивно дернул руль влево, но поздно.

Удар пришелся на водительскую сторону. Металл смялся с жутким скрежетом.

Стекло разлетелось на тысячу осколков. Подушка безопасности выстрелила, ударив меня в лицо. Боль, острая, всепоглощающая, пронзила все тело.

Машину развернуло. Еще один удар.

Теперь сзади, другая машина не успела затормозить. Грохот, скрежет, запах жженой резины и чего-то едкого.

Потом тишина.

Я не мог дышать. Грудь сдавило. Вкус крови во рту. Зрение расплывалось, двоилось. Слышал отдаленные голоса, крики, но слова не складывались в смысл.

Пытался пошевелиться, не получалось. Ноги не чувствовал. Руки не слушались.

Странно. Все это так странно. Я думал о смерти иногда, абстрактно, философски, но никогда не представлял, что она придет так. Просто. Глупо. Случайно.

Не в перестрелке с преступниками. Не от болезни. Просто грузовик на перекрестке, который я не заметил, потому что был занят работой.

Какая ирония. Вся моя жизнь работа. И она же меня убила.

Зрение темнело. Звуки отдалялись. Где-то вдалеке выла сирена, скорая помощь, наверное. Слишком поздно.

Мысли путались, терялись. Лица родителей. Джессика. Майк. Дело Меррика. Алгоритм. Код. Цифры. Паттерны.

Все расплывалось в темноту.

Последняя мысль — четкая, почти смешная в своей банальности:

«Какая глупость…»

Потом ничего.

Темнота.

Пустота.

Конец.

Глава 2

Начало

Звук сирены. Пронзительный, режущий уши вой, который словно сверлил череп изнутри.

Я открыл глаза.

Потолок. Белый, грязноватый, с желтыми пятнами от времени. Тряска. Я лежал на чем-то жестком, узком. Запах — смесь дезинфекции, пота и чего-то металлического.

Скорая помощь. Я в скорой помощи.

Но это невозможно. Я умер. Я точно умер, помню темноту, пустоту, конец.

— Мистер Митчелл, вы меня слышите? — голос справа, мужской, встревоженный.

Митчелл? Кто такой Митчелл?

Я попытался повернуть голову. Боль пронзила шею, но не такая острая, как должна быть после аварии. Рядом склонился мужчина в белой форме медбрата, молодой, лет двадцати пяти, темные волосы, усы. На груди бирка с именем, но буквы расплывались.

— Мистер Митчелл, не двигайтесь, — сказал он, кладя руку мне на плечо. — Вы попали в аварию. Мы везем вас в Джорджтаунский госпиталь. У вас черепно-мозговая травма, возможно сотрясение.

Я попытался говорить. Горло пересохло, язык не слушался.

— Что… что случилось?

Голос. Мой голос звучал странно, ниже, чем обычно. Хриплый, прокуренный.

— Автомобильная авария на перекрестке Коннектикут-авеню и M-стрит, — ответил медбрат, доставая фонарик. — Ваша машина столкнулась с грузовиком. Сейчас я проверю реакцию зрачков, смотрите на свет.

Он посветил мне в глаза. Я зажмурился от яркости.

— Хорошо, реакция нормальная, — пробормотал медбрат. — Мистер Митчелл, вы помните, как вас зовут?

— Итан, — сказал я автоматически. — Итан Коул.

Медбрат нахмурился.

— Итан Митчелл, согласно вашим документам. Коул это ваша девичья фамилия матери?

Что? Нет, я Коул. Итан Коул. Доктор Итан Коул из ФБР.

Я попытался сесть, но ремни держали меня на носилках.

— Спокойно, мистер Митчелл, — медбрат мягко, но настойчиво надавил мне на плечо. — Не напрягайтесь. У вас травма головы, возможна временная дезориентация.

Дезориентация. Да, должно быть дезориентация. Авария. Я попал в аварию. Но почему он называет меня Митчеллом?

Я поднял руку, и замер.

Рука. Моя рука. Но она не моя.

Она больше, бугрится мускулами. Кожа загорелая, не бледная, как у меня. На предплечье шрам, длинный, неровный, словно от осколка или ножа. Я никогда не видел этого шрама.

Сердце забилось быстрее. Паника поднялась волной.

— Что… — я снова попытался сесть, на этот раз резче. Ремни врезались в грудь. — Что со мной? Что с моей рукой?

— Мистер Митчелл, успокойтесь! — медбрат положил обе руки мне на плечи. — У вас началась паническая атака. Дышите медленно. Вдох-выдох. Вдох-выдох.

Но я не мог дышать медленно. Я рвал ремни, пытаясь освободиться. Нужно видеть себя, понять, что происходит.

— Джим, дай ему седативное! — крикнул медбрат кому-то впереди.

— Нет! — я закричал, но было поздно.

Укол в плечо. Теплая волна, растекающаяся по венам. Мышцы расслабились помимо моей воли. Веки отяжелели.

— Все будет хорошо, мистер Митчелл, — голос медбрата становился далеким. — Мы почти приехали. Мы вам поможем.

Темнота снова поглотила меня.

* * *

Я проснулся в больничной палате.

На этот раз сознание возвращалось медленно, постепенно.

Сначала звуки. Тихое гудение оборудования, шаги в коридоре, приглушенные голоса.

Потом запах. Чистое белье, лекарства, что-то антисептическое. Потом ощущения. Мягкая подушка под головой, хрустящая накрахмаленная простыня, легкое одеяло.

Я открыл глаза.

Потолок другой, белый, с флуоресцентными лампами. Палата маленькая, на одного человека.

Справа окно с задернутыми светло-зелеными шторами, через которые просачивался дневной свет. Слева медицинское оборудование, капельница на стойке, провода.

Я лежал в больничной койке в голубой больничной рубашке.

Медленно, осторожно я поднял руку перед лицом.

Та же рука, что и в скорой. Большая, мускулистая, загорелая. Шрам на предплечье. Пальцы толще моих, ногти коротко острижены. Это не моя рука.

Я поднял вторую руку, она такая же. Сильная, чужая.

С трудом, превозмогая головокружение, я сел на кровати. Комната закружилась, потом остановилась.

Тело. Мое тело другое.

Я скинул одеяло. Ноги длинные, мускулистые, с волосами на голенях. Живот плоский, просматриваются кубики пресса. Грудь широкая, плечи мощные.

Это не мое тело. Это тело спортсмена, солдата. Не мое худощавое, сутулое тело программиста.

Рядом с кроватью стояла тумбочка. На ней стеклянный стакан с водой, какие-то бумаги, часы.

Часы.

Я схватил их дрожащими руками. Наручные часы, мужские, простые, с кожаным ремешком. Механические, не электронные. На циферблате стрелки, римские цифры.

И дата.

5 июня 1972 года.

Я уронил часы. Они упали на кровать с глухим стуком.

1972 год.

Нет. Это невозможно. Это сон. Галлюцинация. Кома. Что угодно, но не это.

Я схватил бумаги с тумбочки. Руки тряслись так сильно, что буквы прыгали перед глазами.

Больничная карта. Имя пациента: Итан Митчелл. Дата рождения: 15 марта 1947 года. Адрес: Арлингтон, Виргиния. Место работы: Федеральное бюро расследований.

Диагноз: черепно-мозговая травма средней тяжести, сотрясение мозга второй степени, множественные ушибы.

Дата поступления: 5 июня 1972 года, 8:47 утра.

Я читал эти строки снова и снова, пытаясь найти смысл.

1972 год. ФБР. Итан Митчелл.

Дверь палаты открылась. Вошел врач, пожилой мужчина лет пятидесяти, в белом халате, с седеющими волосами и очками в толстой черной оправе. За ним медсестра, женщина средних лет в белой форме и шапочке.

— Мистер Митчелл, — врач улыбнулся. — Рад видеть вас в сознании. Я доктор Харрис. Как вы себя чувствуете?

Я смотрел на него, не в силах ответить. Доктор подошел ближе, достал из кармана фонарик.

— Позвольте