Петр Третий. Бунт и Империя - Владимир Викторович Бабкин

ладонь на её руку. Так и сидим втроём. Мы — вместе.

Тут слов не надо. Хоть мы с Линой медики по образованию, но чем мы можем помочь в родильном зале сейчас?

Суета только лишняя. Лейб-Акушеры знают свою работу.

Ждём.

Открывается дверь.

— Мои Государи, Государыня. Начались схватки.

Киваем почти синхронно. Лейб-Акушер выходит.

Тикают часы.

Лина шевелит губами. Может и молится. Мне не слышно. Но, она напряжена не меньше Павла.

Да, остаётся только молиться.

Говорят, что на войне не бывает атеистов. И при родах тоже не бывает. Лина — человек с европейским университетским медицинским образованием, искренне шепчет молитву, и кто, в этот час, посмеет её упрекнуть в этом?

Наконец, крик младенца сквозь дверь.

Дверь открылась, и доктор выдохнул лишь одно слово:

— Мальчик…

Мы все шумно выдохнули.

Лина поцеловала в лоб сына, промакивая его лоб платочком.

— Поздравляю.

Обнимаю.

— Молодец. Поздравляю.

У него глаза на мокром месте. Перенервничал.

— Спасибо пап, мам. Я пойду… туда?

Лина кивнула. Иди.

— Только руки помой как следует. Нечего заразу разносить.

Кивок.

— Я знаю.

Императрица повернулась ко мне.

— Поздравляю с долгожданным внуком, Петер.

Усмехаюсь.

— И я тебя.

Я поцеловал жену. В губы. Долгим благодарным поцелуем. Без неё не было бы у меня столь прекрасной семьи. Про Катю-2 из моей истории и вспоминать страшно. Мне хватает проблем с Софией Фредерикой Шведской. Спасибо, Господи, что не Русской.

Конечно. Мы с Каролиной не вдруг дедуля и бабуля. И у Павла уже двое. Трое теперь, точнее. И у Натальи, Великой Княгини Грузинской, двое. И у приемных моих дочерей Светлейшей Княгини Екатерины Антоновны Барятинской и Елизаветы княгини Ангальт-Дессауской уже детки. Да и жена Алексея на сносях. Но, рождение Наследника у Наследника — это очень важно для всей Империи, а не только для бабушки с дедушкой. И для родителей сих отпрысков.

— Вина!

На мой призыв появился слуга с подносом и фужерами.

Звон бокалов.

— Люблю тебя

— И я тебя.

* * *

САНКТ-ПЕТЕРБУРГ. ПЕТРОВСКИЙ ВОКЗАЛ. 9 апреля 1772 года.

Дверца паромобиля защелкнулась.

— Привет, Андрей.

Кивок.

— Привет, пап. Что там? Никаких вестей. Ты хоть скажи.

— Вчера Катя разрешилась. В общем, племянник у тебя родился.

Андрей выдохнул:

— Ну, слава Богу.

Я его понимал. Он — старший мой сын. А второй по старшинству, Павел, — Наследник Престола Всероссийского. Андрей же в гробу видел Императорскую власть. Он либерал по убеждениям, настоящий истинный учёный и технический гений. Максимум, что он хочет от власти, так это обширного неуёмного финансирования своих исследований и жирных казённых заказов для своих заводов и фабрик. А так, как говорится, гуляйте конём. Но, за Семью он порвёт каждого. За оба Рода — Романовых и Нартовых. Наши Рода сближались? И да, и нет. Сохраняя внешнюю независимость, Род Нартовых неизбежно включался в орбиту Дома Романовых. Тем более что после нелепой смерти моей любимой Кати, а затем и гибели в авиакатастрофе самого Степана Нартова, Андрей унаследовал дело официального отца, унаследовал огромную научную, промышленную и торговую империю.

Конечно, Андрей называл Степана своим отцом. И, с некоторых пор, и меня называл тоже. Лина не возражала. Лишь потребовала, чтобы я не признавал барона Андрея своим сыном официально. Её родной сын Павел — Наследник. За ним наши с Линой сыновья — Алексей, Михаил, Александр. Если у Павла конечно сына не будет.

Самого Андрея такая постановка вопроса вполне устраивала. Андрей русский барон Нартов гольштинский эдлер фон Прозор был фигурой самодостаточной. Тем более при таких-то папах.

Конечно, родную кровиночку я не обижал и требуемые деньги находились быстро. Тем более, что на дело, а не на кутежи и балерин. С Павлом у Андрея были ровные, почти дружеские отношения. Слегка настороженные. Всё-таки Андрей — старший.

Андрей давно остепенился и троих сыновей уже успел завести.

А у Павла никак не получалось с Катей. Две девочки. Нужен был мальчик. Этот момент тоже создавал напряжение в обществе. Андрей прав на Корону не имел, ведь он Императорской Крови только по отцу, а Павел по отцу и матери, да и у Паши ещё три младших брата. Цесаревичу присягали армия и народ. Но, дворцовые интриги и перевороты творили и не такое. Была бы поддержка гвардии и элит. В конце концов, солдатская половая девка Екатерина Первая стала русской Императрицей, не имея никаких прав на Трон от слова совсем. А уж в случае с Андреем…

Такая вот династическая математика.

Конечно, высший свет отлично знал, кто такой барон Андрей. И ситуация может повернуться так, что у моего старшего сына просто не будет выбора, кроме как принять Корону. Хочет он этого или нет. Или гвардейский шарф на шею и посадят на Престол его старшего сына.

Поэтому он, как и все мы, ждал известий о том, кто родится у Павла с Катей.

И вот-таки случилось. Андрей и его сыновья выпадают из линейки Престолонаследия без вариантов. Ему теперь можно заниматься своими делами, и, вообще, спать ночами спокойно.

— Пап, как всё прошло?

— Тяжело. Еле вытащили пацана. И до, и после. Потому и нет официальных известий. Сказать было нечего. Но, вроде, ничего. Всё нормально.

— Ну, дай Бог. Как назвали?

— Этого я не знаю. Это Павлу с Катей решать. Мы поедем или просто посидим?

Усмешка.

— Посидим. Сейчас давление в котле наберём и поедем.

Андрей гордился своим предсерийным паромобилем. С Кулибиным изобретал с ним же и собирал. Его официальный отец всеми силами помогал сыну, но, это именно детище Андрея и Ивана.

— Кстати, сестрёнку давно видел?

Усмешка.

— Какую из них?

— А у тебя их много нынче?

Хохоток.

— Нынче? О, да! Твоими стараниями. Или твои дочери Екатерина, Елизавета, Наталья и Анна мне уже не сёстры?

Ну, тут сложный момент, откровенно говоря. Катя и Лиза ему по крови точно не сёстры, ибо они Антоновны — Брауншвейгской Императорской Крови. Мы с Линой их «просто» удочерили. А вот Ната и Аня — да. Они Андрею сёстры по отцу в моём лице. Сложно всё у нас в Семье.

— Я про Елену.

— Про Ленку-то? А что ей сделается? Университет? Она науки щелкает, что та белочка орешки.