Нашествие - В. Бирюк

- Твои люди храбры, они полезут на стены первыми. Догадайся, мудрый Боняк, кто будет палачами.

Молчит. Злобой наливается. Уже не на меня. Я тут так, хвост кобылий, на колу мочало. Которое своим трепыханием вызывает воспоминания. Которые, в свою очередь, создают предчувствия.

Ни одного имени не названо, никакой конкретики. Где-то какая-то условная крепость, какой-то умозрительный приступ. Но у Боняка в памяти есть картинки. И этой конкретно крепости - он там бывал. И приступов.

Какая-то смесь образов представляется сейчас ему. Проносится кусками и обрывками перед его внутренним взором. Он сам впереди, среди своих батыров и нукеров. Славный, храбрый. С маленьким дополнением: сзади, в безопасности, «палачи». С наточенными саблями и натянутыми луками.

- Он не посмеет…

- Он? Отродье Шарукана? Внук хана Шарука, бросившего «жёлтый народ» под мечи Мономаха и его сыновей? Сбежавшего от русских дружин за Железные Ворота? Племянник грузинского царя? Убившего своего брата и отца? Горная гадюка, выросшая на каменных ступенях царского дворца, с младенчества вспоенная ядом хитрости, предательства, тщеславия? Есть ли мерзость в мире, которую бы он не сделал ради власти?

«Он» - Кончак. Не Гзак - другой внук, выросший в Степи. Конкретный закавказский выползок, ты же его знаешь.

Молчит. Ищет аргументы против. И возразить нечем, и принять не может. Продолжим.

- Возможен другой путь. Крепость в миг не взять. А ждать нельзя - в Киеве смутьяны режут друг друга. Могут победить те, кто не откроет ворота. Кончак разделит войско. Часть остаётся под Переяславлем, не выпускает Искандера. Часть идёт к Киеву. Ворота открыты, город разграблен. Навьючившиеся как ишаки, славные кыпчакские воины уходят в Степь, угоняя обильный полон и стада. А следом скачут кыпчаки голодные и нищие. Те, кто сторожил Переяславль. Скажи мне, Боня-хан, кто ведёт этих оборвышей?

- Х-р-р…

- Ты прав. Вшивых ободранных голодных батыров ведут славные ханы Боняк и Беру.

- Я заставлю Кончака отдать нашу долю!

- Заставишь? Ты пробовал отобрать проглоченную мышку у горной гадюки?

Молчит. Даже не рычит. И так всё понятно.

Нет, Боняк, ещё не всё.

- Думаю, Кончак даст твоим людям долю в добыче. Он же не дурак. Вся Степь знает, что он добрый, щедрый, милостивый хан. Твои люди будут стоять перед ним на коленях, просительно заглядывать в глаза: «дай мне халат, дай пояс, дай удила». И он даст. Одарит. Облагодетельствует. И твои люди будут в искреннем восторге кричать: Слава щедрому хану Кончаку! Слава храброму хану Кончаку! Слава великому хану Кончаку!

Я помолчал. Последняя фраза повисла в воздухе.

Уточнил:

- Великий хан. Хан ханов. Каган. Царь.

Слово прозвучало.

Лет двадцать тому Изя Блескучий (Изяслав Мстиславич) издевался над дядей своим Юрием Долгоруким:

- Да ты стыд вовсе забыл! В цари метишь!

Долгорукий отгавкивался в переписке:

- Да ты сам такой!

Долгорукий прав: Изя первый из русских князей в летописи назван «царь».

В политическом русском обиходе тех десятилетий «царь» - оскорбление.

Мономах получил в 1120-х годах от императора Рума регалии (бармы, шапку…) и «сертификат» на царский титул. Цацки используют при вокняжении. Но титул никогда Мономах и его сыновьями не употребляли. «Архонт» на его печати в молодости есть, «басилевс» или «кесарь» - никогда.

Сходно и «король Руси». Папа Римский жаловал Ярополка Изяславича (во время междоусобицы сыновей Ярослава Мудрого в 1075 г.) королевской короной. Но обнародовать папскую буллу на Руси так и не рискнули - бить будут.

***

В Библии:

"И собрались все старейшины Израиля, и пришли к Самуилу в Раму. И сказали ему: вот, ты состарился, а сыновья твои не ходят путями твоими; итак поставь над нами царя, чтобы он судил нас, как у прочих народов. И не понравилось слово это Самуилу".

Однако Бог повелел Самуилу исполнить волю народа.

«Ибо не тебя они отвергли, но отвергли Меня, чтобы Я не царствовал над ними. Итак, послушай голоса их; только представь им и объяви им права царя».

Бог ревнует свой народ, но народ хочет царя. Потому, что живому царю можно, по вине смотря, и морду набить. С Богом, или первосвященником, который от лица ГБ говорит, так нельзя. У царя - «права», которые, хоть какие бы они ни были - ограничены. По сравнению с правами Бога и его первосвященника.

Народ хочет кодификации законов. «12 таблиц» в Древнем Риме, «варварские правды» у франков и русских, «Великая Хартия Вольностей» в Англии, «Ясса» Чингисхана, конституции Нового Времени… Разница между законной властью и бандитской в том, что «законная власть» работает по писанным законам, а бандитская - по понятиям.

«Понятия» у разных людей не просто разные - они меняются. То, что вчера было «справедливо» для всех, сегодня становится «несправедливо» для некоторых. Для вятших, лутших, сильных. И тогда народ вопит: дайте нам писанный закон! Дайте нам царя, который этот сборник «прав» будет исполнять. Хоть каких, но стабильных и общих.

Пришлось первосвященнику поработать законодателем.

«И изложил Самуил народу права царства, и написал в книгу, и положил перед Господом».

«И сказал: вот какие будут права царя, который будет царствовать над вами:

- сыновей ваших он возьмет, и приставит к колесницам своим,

- поставит их, чтобы они возделывали поля его, и жали хлеб его,

- и делали воинское оружие и колесничный прибор его,

- и дочерей ваших возьмет, чтобы они составляли масти, варили и пекли хлебы,

- и поля ваши и виноградные и масличные сады ваши лучшие отдаст слугам своим,

- и десятую часть плодов урожая вашего отдаст евнухам и слугам своим,

- и от мелкого скота вашего возьмет десятую часть,

- и рабов, и юношей, и ослов ваших лучших возьмет и употребит на свои дела,

- и сами вы будете ему рабами.

- и восстенаете тогда от царя вашего, которого вы избрали себе. Но Бог будет глух над вами".

Но народ не послушал Самуила: "Нет, пусть царь будет над нами".

«Всё познаётся в сравнении»: кажется, гнёт ГБ тяжелее «прав царства».

***

- Представь: Кончак взял и ограбил Киев. Вернулся в свои становища. И тут приходишь ты. С воплем: Конча-хан! Дай мою долечку. А он отвечает. Он же умный, он отвечает вежливо, даже радостно. О! Кого я вижу! Старый Боняк припёрся! Жив ещё? Я-то думал, что ты Переяславль взял. Я ж тебе такие мощные луки отдал, «греческий огонь» подарил. Лучшее оружие в мире! А ты… какую-то крепостицу… не смог. Ну да ладно.