Ревизор: возвращение в СССР 23 - Серж Винтеркей

Всё нормально? — спросил я, увидев его физиономию, заросшую рыжей недельной щетиной.

— Нормально. Фотографии с раскопок хочешь посмотреть?

— Опять колышки и линейки? — спросил я.

— Нет. Там кое-что… другое.

Он не комментировал, я сам всё понял.

— Неожиданно, — закончил я просматривать фотографии. — Это открытие?

— Ну, не так, чтобы прямо ах! — ответил он. — Но захоронение богатое. Непростые это люди были. Сохранились, опять же, хорошо. Передал их уже антропологам… Хочу добиться захоронения потом по-человечески. Поможешь? Ты же там можешь как-то повлиять, договориться.

— Похороним по-человечески, — пообещал я ему. — Не переживай.

Он кивнул в ответ. Что-то его развезло из-за этой находки. Даже неудобно спрашивать, что дальше? Раскопки закончены или нет? Можно нам начинать дальнейшие работы? Ну, ладно. В понедельник его начальнику позвоню.

До вечера успел ещё немного поработать над записками для Межуева, а часов в шесть пришла Ирина Леонидовна и мы с женой, встретившись с Мартиным и Альфредо, поехали в ресторан.

Глава 2

Москва.

Мартин договорился встретиться с Илмой в метро, и мы подхватили её на станции «Площадь Ногина» в центре зала. Всех приезжих в Москву всегда учил назначать встречи в метро в центре станции, а то выходы запросто перепутать можно, так и будешь стоять и ждать, пока рак на горе не свистнет.

Альфредо свою девушку сам ходил встречать, она опоздала, но приехала не с пустыми руками, привезла подарок, который они все вместе вручили нам. Что же в этой коробке, интересно? Ни в метро, ни в ресторане вскрывать ее было неудобно… Тяжелая и на совесть упакована…

Нас посадили за столик, как мы и попросили, подальше от танцевального подиума, чтобы можно было поболтать. Мы оказались одним из ближайших столиков к барной стойке, что оказалось очень удобно, перепробовали массу коктейлей. «Волгу», «Бурого медведя», «Белого медведя», и «Северное сияние», «Вишневый» — это из того, что я запомнил. Бармен даже несколько безалкогольных Галие замутил. «Старый Томас», только без ликера «Ванна Таллин».

Кто же идет в ресторан сытым? Все мы неплохо проголодались, и, когда нам вынесли на горячее цыплёнка табака, все пришли в восторг от одного только вида и запаха. Давненько мне не попадался такой вкусный цыпленок табака! Все мы, кроме Илмы и Мартина, сразу схватили курицу руками и принялись поглощать, не отвлекаясь на столовые приборы. Немцы стеснялись, пытались ковыряться ножами и вилками, но в конце концов сдались, видя наши счастливые лица. Первой решилась последовать нашему примеру Илма, подбадривали её, хохотали, она расслабилась и, счастливо улыбаясь с полным ртом, показывала Мартину, как это, оказывается, здорово — есть курицу руками.

Хорошо, что мы сидели отдельно ото всех, народ предпочитал столики поближе к музыкантам и мы могли себе позволить погрызть хрящики и обсасывать косточки, не задумываясь, как это выглядит со стороны. Хотя я и знал, что курицу в ресторане можно есть руками, но есть же люди, что стесняются!

Как оказалось, за нами кое-кто всё же наблюдал.

В какой-то момент к нам вышел повар, крупный мужчина, кавказской наружности.

— Как же я люблю, когда люди едят с аппетитом, — встал он над нами, расплывшись в блаженной улыбке.

— Особенно, когда эти люди — вечно голодные студенты, — рассмеялся я. — Спасибо вам огромное! Ваш цыпленок табака — это что-то бесподобное!

— Да, спасибо! — тут же подхватила Галия, а за ней и все остальные.

— Вот за такие моменты я и обожаю свою работу! — возвестил он. — Гора почему никогда не ходила к Магомеду? Да потому, что у него выпить было нечего! Так выпьем же за то, чтобы наши друзья всегда приходили к нам! — важно произнёс он, и, довольный, ушёл.

— Комплимент от шеф-повара, — тут же подошёл к нам наш официант и поставил на стол бутылку без опознавательных знаков, откупорил и разлил всем, кто пожелал. Солидная такая бутыль, по форме было видно, что в ней явно домашнее вино.

Вот теперь стало понятно, к чему был произнесённый поваром тост…

Пожелали попробовать все. Так и оказалось — внутри было молодое домашнее вино. Галия тоже сделала глоточек.

Ещё через несколько мгновений нам вынесли блюдо с варёной картошкой, обжаренной на шкварках и посыпанной зелёным луком. Похоже, наш шеф-повар всерьёз отнёсся к моим словам, что мы вечно голодные студенты.

— Ну, надо же, — всё удивлялся Мартин. — Повар сам к нам вышел. Обалдеть…

— А что такого? — спрашивал его Альфредо. — В Италии точно также выходят. Прямо, как на родине побывал. И что получается, что русские к итальянцам по темпераменту ближе, чем к немцам?

— Наш повар не русский, — возразил ему я. — Думаю, он грузин, но, вообще-то ты прав, такое поведение и у русских принято.

Наелись мы так, что с трудом потом выходили из-за стола. Оставил щедрые чаевые официанту, расплачиваясь. Чуть подарок свой не забыли.

Мартин поехал Илму провожать до общежития, а Альфредо предложил взять такси.

— Всё равно, нам по одному адресу ехать, — сказал он и я согласился. Тем более, коробка оказалась не из лёгких.

* * *

Святославль.

Поделившись в пятницу с женой своей проблемой, Шанцев не ожидал, что она в субботу с самого утра помчится к Алироевым, и выяснит, где живут родители их невестки, Пашиной жены. Но Наталья раздобыла адрес, и он, решив закончить начатое, сделал утром в субботу ещё одну попытку поговорить с тёщей Павла. Но опять не застал её. Поздно вечером он специально прогулялся с собаками мимо её дома и, увидев свет в окнах её квартиры, быстро отвёл собак домой и вернулся.

Оксана знала в лицо всех городских начальников и, когда Шанцев возник на пороге её квартиры, сразу поняла, что он не насчёт ребёнка в садик устроить пришёл поговорить. Сейчас весь подъезд всё будет знать, — подумала она и распахнула перед ним дверь, приглашая войти.

Шанцев заметно волновался, но вид имел решительный.

— Значит, так, — начал он. — Если ты не прекратишь наговаривать на зятя всякие глупости и гадости, я добьюсь в РОНО, что ты вылетишь с должности заведующей, как пробка из бутылки. И в этом городе ты уже никуда не устроишься. Ты поняла? — Оксана молчала, осмысливая услышанное. — Ты поняла меня? — повторил он.

— Да всё я поняла! А ещё взрослый мужик! Как