Право победителя - Герман Иванович Романов

авианосцах было три четверти пилотов от числа положенных по штатам. А в конце того же года летать уже было некому, и построенные авианосцы оставались без экипажей. Нет, летчики имелись, но уровень обучения многих был «взлет-посадка», и годились они только как камикадзе, матерые американские пилоты сбивали их без затруднений, одна «охота на фазанов» в сражении у Марианских островов чего стоит. Кадры ветеранов, конечно, оставались, но именно кадры, всех опытных вояк повыбили 1942 году, и остаток прикончили в начале 1943 года. В Германии было наоборот — подготовленных летчиков хватало, даже с избытком, но после потери в августе 1944 года румынских нефтепромыслов, резко сократилось число полетов, началась хроническая нехватка авиабензина, которая с каждым месяцем войны все более и более обострялась.

— Но почему немцы до сих пор воюют, и, причем успешно на многих фронтах? Какого хрена? Не должно же быть так, не должно!

С трудом подавив накатившее раздражение, Кулик закурил сигарету. В очередной раз надолго задумался, мрачно уставился взглядом в настенную карту. Сейчас он мысленно перебирал все отклонения от «генеральной линии» истории. Выходило, что сняв серьезное напряжение с Красной Армии, не допустив огромных потерь за все это время, сохранив два мощных промышленных центра, он в свою очередь дал время сформироваться «Еврорейху», а сэкономленные резервы вермахт бросил не на советско-германский фронт, а на северно-африканский, а потом ближневосточный, и нанести ряд серьезных потерь Великобритании. А это, как ни странно, усилило не только Германию, как всю Европу в целом — теперь там множество стран, которые воюют с антигитлеровской коалицией вполне серьезно, и не столько за страх. За исключением Франции и Польши, которых раскромсали на куски, частью присоединив к рейху, как раньше ту же Чехию, ставшую «протекторатом Богемия и Моравия», Люксембург, Голландию и оттяпанную у Бельгии Фландрию. И везде берутся сильные рекрутские наборы, каждая германская дивизия получает от четверти до трети личного состава из «присоединенных» территорий, которые воюют под приглядом немцев вполне сносно, и в плен отнюдь не сдаются. Со скандинавскими странами та же «петрушка» — стоило занять всю финскую территорию, которая была полностью покинута населением, как в войну вступила Швеция, а датчане с норвежцами стали охотно записываться добровольцами в ряды германских дивизий, воюющих против РККА на Кемском фронте и в Заполярье.

Про прямых сателлитов Германии и говорить не приходится — их стали целыми частями включать в состав дивизий вермахта. Даже пропорцию ввели — на два германских один румынский, словацкий или венгерский батальоны, при этом дивизии нисколько не ухудшались по качеству. Войска Роммеля в Ираке и Иране получали пополнение из итальянцев, там целыми дивизиями «вливали» — и ничего, сражались вместе с немцами и отнюдь не бежали. Даже франкисты, получив крепкую германскую «составляющую», смогли зажать англичан в северной части Португалии, и остановить продвижение американцев в Марокко — но местные племена и народности стали дружно «топить» за Гитлера, считая, что тот несет им свободу от франко-британского колониализма. И война там буквально «закипела», начала распространятся по Африке — что-то вроде национально–освободительного движение, которое должно было начаться намного позже, уже под воздействием прямой помощи от стран «социалистического блока».

В общем, весь мир захлестывала какая-то «мутная волна», и о конечном поражении «стран оси» сейчас никто и не думал, а ведь в июне 1943 года в иной реальности, уже все было предельно ясно, особенно после Сталинградской катастрофы вермахта и высадки союзников в Италии.

— Какое на хрен поражение, ситуация совсем не та, и немцы не те, они все бредят о конечной победе, и что хуже всего, верят в нее, — Кулик выругался, не жалея «красочных» слов. И присев за стол, посмотрел на карту — на ней что-то не вырисовывалась итоговая победа «коалиции».

На «восточном» фронте это сильно чувствовалось — немцы тут оправились, «демянский котел» и Донбасс их нисколько не потрясли. Наоборот — сопротивление усилилось, причем значительно. Чувствовалось, что где-то «назревает» очень «нехорошее» дело. Постоянно отмечалось прибытие свежих, уже не столько германских, сколько «евро» дивизий, полнокровных, хорошо вооруженных и обученных. И танки пошли, в большом количестве отмечены на Ближнем Востоке «пантеры», чуть ли не по роте в каждом батальоне, встречались и в удвоенном количестве.

— Это не Германия, против нас воюет объединенная ей Европа, обладающая огромными ресурсами, не меньшими, чем у нас. Гитлер добрался до дешевого сырья, у него есть нефть — вот так то. Я хотел сделать лучше для нас, и добился этого, только вся обстановка стала намного хуже…

Японцы сильно отличались от немцев в подходе к технологиям войны — у них хватало добровольцев, желающих служить в отрядах камикадзе…

Глава 38

— Хайнц, теперь мы будем в силах выстоять на восточном фронте, пусть у Сталина вдвое больше дивизий. Да, нам не удалось перекрыть ленд-лиз, который ушел большевикам — но это неудача, а не поражение. Теперь мы возъмем убедительный реванш, русские просто не успеют воспользоваться доставленными им вооружением и прочими грузами.

Никогда еще Гудериан не видел у Гитлера за последнее время румянец на щеках — тот с каким-то упоением взирал на танки, штурмовые орудия и прочую бронетехнику, какую специально для него продемонстрировали на импровизированном параде. Тут были исключительно серийные машины, первые, что выдала промышленность, отнюдь не опытные образцы. Бронированные машины с лязгающими гусеницами производили на рейхсканцлера буквально магнетическое впечатление, причем у того полностью поменялись «вкусы», что было удивительно.

Раньше фюрер впадал в «гигантоманию», требовал самых больших танков и линкоров, а сейчас наоборот, настоятельно просил выдавать технику меньших размеров, дешевле ценой, количеством намного больше, но при этом приличного качества, и приемлемых боевых характеристик. При изменившихся взглядах проект «Маус» прекратили разрабатывать, да и зачем нужен танк весом в полтораста тонн, если его ни один мост не выдержит. Гудериану такой мастодонт и даром был не нужен, даже «тигр» не отвечал его взглядам, как и штурмовые орудия. А еще есть 80 см пушка «Дора», от которой вообще никакой пользы, совершенно бесполезная штука, на создание которой ушла уйма марок. И тем более линкоры, от которых фельдмаршал не видел никакой пользы — зачем строить дорогостоящие бронированные корабли, если их можно одномоментно перетопить ударом авиации, где самолет стоит столько же, сколько полдесятка снарядов главного калибра. А когда представлял вечерами их стоимость, а потом массу тысяч тонн ушедшей на строительство стали и остродефицитного сырья, то вся его скуповатая натура