Отморозок 3 - Андрей Владимирович Поповский

подсказки, нужно только быть внимательным и не пропустить их. Не торопись действовать, сначала разберись в ситуации. Надеюсь, что с твоей девушкой ничего плохого не случилось.

— Спасибо за науку, — улыбнулся я. — Может быть, еще увидимся когда-нибудь.

— Может быть, — улыбнулся в ответ Сергей. — У каждого из нас свой путь, но наши пути могут иногда пересекаться. Все в жизни происходит так, как должно произойти. Следуй вместе с потоком, а не вопреки ему.

* * *

Город встретил меня сильным ливнем, и грозой с молниями. Я выскочил из вагона поезда и бодро припустил к зданию вокзала, держа свой тяжеленный рюкзак перед собой в руках. Пока добежал, вымок до нитки, как будто в бассейн с водой нырнул. В зале ожидания было душно и полно людей. Все попрятались от августовской грозы, хлещущей потоками воды перрон, стоящие на путях поезда и большие окна вокзала. В такую погоду выходить на привокзальную площадь, чтобы поймать машину, не имело смысла. Все таксисты и частники либо попрятались у себя в машинах, либо стояли внутри вокзала и вместе с остальным народом глазели в окна на потоки воды, лившиеся безостановочно с разверзшихся небес. В поезде всю дорогу я обдумывал план действий, но ни к чему конкретному так и не пришел. Для начала, надо собрать побольше информации, а уже потом что-то предпринимать. Теперь, стоя у окна и глядя на бьющие по пузырящимся лужам крупные капли воды, я гадал, что ждет меня в ближайшем будущем. Хочется верить в хорошее, но на душе какое-то гнетущее чувство. Ладно, сначала нужно как-то добраться домой, скинуть мокрые вещи, отмыться от душного запаха плацкартного вагона, въевшегося, кажется, даже в волосы, а дальше посмотрим.

Через полчаса я выскочил из красного «москвича» у своего дома на вымытый грозой дочиста тротуар. Расплатившись с водителем и забрав из багажника свой рюкзак, я сразу потопал к себе домой. Матери, как и ожидалось, дома не было, ну оно и понятно, сегодня среда, одиннадцать утра, где же ей еще быть-то, как не на работе? Меня дома явно не ждали. Я ведь не сообщал о своем приезде. В последний раз, когда мы созванивались около недели назад, я сказал матери, что побуду в Анапе еще как минимум недельки две до начала сентября. Скинув с себя мокрые вещи, я прямо с порога побежал в душ, с наслаждением отмывшись после дороги. Потом быстренько перекусил тем, что нашел в холодильнике, и, натянув на себя спортивный костюм и кроссовки, выбежал из дома.

Мне не терпелось зайти к Марине, может у нее действительно просто проблемы с телефоном, и она сидит дома, и не знает, как со мной связаться, а тут я сам, раз и нарисуюсь у нее на пороге. Легкая пробежка до нужного мне дома заняла у меня около пятнадцати минут, и там я, не дожидаясь лифта, птицей взлетел на восьмой этаж, немного запыхавшись по дороге. На мои звонки в дверь, как я и подозревал, мне никто не открыл. Потоптавшись еще немного перед закрытой дверью, я решил проверить, где находится машина Марины. Во дворе перед домом ее не было, это я заметил еще тогда, когда собирался зайти в подъезд. Спустившись по лестнице вниз, я за несколько минут добрался до гаражного комплекса, в котором находился гараж Марины. Гараж тоже был закрыт. Я подтащил пару пустых ящиков к стене гаража и, соорудив своеобразный помост, заглянул в маленькое зарешеченное вентиляционное отверстие. Машина, с виду совершенно целая, стояла на месте. Значит, попасть на ней в аварию Марина не могла. Минус еще одна версия.

Я, уже не спеша, побрел обратно к дому Марины, обдумывая на ходу, что можно еще сделать. Пока, при здравом размышлении, вырисовывалось только одно приемлемое решение: дождаться домработницу Марины. Елена Степановна — женщина лет за шестьдесят, несколько раз в неделю приходила к Марине убраться и приготовить еду. Мы с ней были немного знакомы, она приходила несколько раз в тот момент, когда я был у Марины в гостях. Марина в первую встречу меня представила как своего друга, и мы даже как-то поболтали немного о воспитании детей, пока Марина была в ванной. У Елены Степановны, кажется, есть пятилетняя внучка. Она о ней много рассказывала, умиляясь ее маленьким детским шалостям.

Так что, на правах хорошего знакомого Марины, я могу подойти и поинтересоваться, куда пропала хозяйка квартиры. Беда только в том, что я не знал точно, когда Елена Степановна появится на квартире в следующий раз. Нужно бы подежурить у подъезда и подождать ее. Решение, конечно, не очень оптимальное. Она может появиться с равной вероятностью уже сегодня или через пару дней. Сидеть на скамейке во дворе несколько дней подряд в ожидании домработницы — это так себе занятие. Того и гляди, соседи примут за вора домушника и вызовут милицию. Хорошо, что я знаю, что домработница обычно приходит днем после двенадцати и проводит в квартире пару-тройку часов, наводя там порядок и готовя еду. Значит, мне не нужно здесь сидеть с утра и до вечера. А достаточно будет подежурить с двенадцати до шестнадцати несколько дней. Если Марина внезапно куда-то уехала, она по любому должна была предупредить свою домработницу. Тогда Елена Степановна может приходить реже и проводить в квартире времени меньше. В общем, получается, что несколько дней мне придется провести здесь по любому.

Я посмотрел на часы, было около двенадцати дня, как раз время заступать на дежурство. Хорошо, что я перекусил дома, и умереть на посту от голода мне не грозило. Я еще раз поднялся наверх проверить, не пришла ли домработница, пока я бегал в гараж. На мой звонок дверь снова никто не открыл. Ну что же, остается только ждать. Спустившись вниз, присел на скамейку на дворовой спортплощадке, так, чтобы мне было хорошо видно нужный подъезд и подходы к нему. Я коротал время, чередуя подходы на турник и брусья, с перерывами на упражнения на прогон энергии по меридианам, или просто бродил по двору, не теряя из виду нужный мне подъезд. Циркуляция по малому небесному кругу у меня получалась уже почти автоматически. Сейчас это уже не требует от меня полной концентрации внимания. Можно спокойно сидеть и наблюдать за домом, и в то же время работать над вращением ци, что я и делал, чередуя это с посылом потока энергии вместе с выдохом в свои конечности, заставляя усилием воли пульсировать и наливаться