Ревизор: возвращение в СССР 14 - Серж Винтеркей

– Что ещё за сосед? – недовольно уставился на меня подполковник.

Я его понимал. Ни с того, ни с сего, кто-то, когда он вообще не знает, передает его сыну кучу дефицитной одежды. Задергаешься тут… неудобно же! Словно не ты отец Родьки, а этот незнакомый мужик.

– Хочешь, познакомлю? – предложил я. – Сходим сейчас, поблагодаришь за подарок заодно.

– Да, да! – запрыгал вокруг Родька. – Пойдём, пап. У него так интересно!..

– Ну, пойдём… – согласился, конечно, Григорий. – Посмотрим, что там за дядя Коля.

Ну а какие у него еще есть варианты?

Взглянул на старого, пока отец с сыном собирались, тот бережно складывал вещи. Аккуратно завернул обратно мармелад и спрятал в холодильник. О, кстати, а холодильника в прошлый раз не было… Молодец, Гриша! Не зря деньги откладывал, пока в Йемене советником работал!

Гончаровы собрались. Заметил, как Григорий сунул бутылку коньяка в карман куртки. Ну и хорошо, не отношения же выяснять идёт. А то мне сперва показалось, что у него ревность отцовская совсем уже через край льется. Нет, взял себя в руки, смотрю.

А сам чувствовал, что не пройдет и пары часов, как эти двое наладят хорошие отношения. А дай им пару недель пообщаться – станут друзьями не разлей вода. Ну а что – похожи они как-то между собой. Оба обстоятельные, привыкли приказы отдавать. Работа у обоих серьезная, да за рубежом. Да и просто чуйка говорила – что они точно подружатся.

Бегом спустились по лестнице вниз, перешли в мой подъезд и поднялись на лифте на седьмой этаж.

Николай открыл дверь и радостно приветствовал.

– Заходите, заходите! – пригласил он нас всех широким жестом. – Привет! – протянул он руку счастливому Родьке. – Подошли джинсы?

Представил Николаю Григория. Тот сразу протянул руку.

– Спасибо. – только и сказал подполковник, достал из кармана бутылку и протянул капитану.

Тот, глядя на неё, шмыгнул носом многозначительно, похоже, уже слегка навеселе.

Из кухни вышел Игорь, друг капитана.

– Здорово, – протянул я ему руку. – Как в Одессу слетали?

– Во! – показал тот большой палец вверх и, оценив обстановку, сказал: – Коль, давай всех за стол.

Николай вцепился в Григория, стягивая с него куртку.

– Мужики, не могу, пёс не гулян, – извиняющимся тоном сказал я. – Родька, ты со мной или тут останешься?

– Да зачем ему тут?.. – возразил подполковник. – Иди, сын, гулять.

Мы ушли, а мужики остались знакомиться.

Когда вернулся домой, Галия сказала, что Павел Сатчан звонил, ждёт звонка.Набрал его, Римма сказала, что он ко мне поехал. Ох, хорошо, что у Николая не остался с мужиками.

Выскочил на проспект Мира, жигулёнок Сатчана уже ждал меня. Похоже, появились новости. Сел в машину, так и оказалось. Партия детских ушанок все согласования прошла. Пришлось немного поколдовать с себестоимостью, и получившаяся цена комбинированного изделия всех более чем устроила, да так, что заказ увеличили до пятисот штук.

– Отлично! Молодцы, – не удержался я. – Просто здорово. Теперь надо готовиться к запуску партии и создать побольше туману вокруг неё, чтобы слухов побольше породить.

– Вот, с этим-то у нас и загвоздка, – признался Сатчан. – Надо же, чтоб Гагаринских зацепить, чтобы всё выглядело, как афера…

– И в чём проблема?

– Ну, если кому-то из сотрудников фабрики откровенно врать, то потом после провала, Гагаринские начнут разбор полётов и могут выяснить, от кого изначально деза исходила. Никто не хочет подставляться…

– Ну, во-первых, врать ни в коем случае нельзя, – ответил я. – Поймут, что это подстава и не отступятся ни в жизнь. Это уже будет дело чести, понимаешь? Дело принципа. Как красная тряпка для быка…

– И как тогда?

– Да очень просто. Я же говорю: напустить тумана без конкретики.

– Это как?

– Ну, например, отшив всей партии производить только в одном цеху, где не проходной двор, где соболя, например, отшивают или что-то в этом роде. Разрыв шаблонов должен быть, что-то очень необычное, что на себя сразу всеобщее внимание обратит. Во-вторых, задание технологу главный инженер, или кто там, пусть главбух или директор, передает со словами: «не болтай нигде об этой партии». Если потом кто-то поинтересуется, почему так сказано было, последует совершенно невинный ответ: «А чем тут гордиться? Что государство на детях сэкономило!?»

– Понял, понял… – задумчиво проговорил Сатчан. – И, если что, вы не так меня поняли.

– Конечно, – рассмеялся я. – А врать никогда не надо. Общался я как-то с одним интереснейшим человеком, большой пост занимает. Так он владеет техникой убедительного молчания. Ничего не говорит, но так многозначительно!.. Вот над чем работать надо.

– Убедительное молчание? – недоверчиво посмотрел на меня Сатчан. – Это как?

– Ну начинаешь фразу и не досказываешь. При этом очень внимательно смотришь собеседнику прямо в глаза. Он сам себе чего-то напридумывает, тебе остаётся только едва заметно головой покачивать или медленно глаза прикрывать, будто соглашаешься. И к тебе не придраться, если кто-то что-то не так понял. Сам виноват. Мог переспросить. Особенность техники – люди не хотят переспрашивать. Боятся тупыми показаться. А в результате того, что промолчали, и в самом деле оказываются тупыми. И понимая это – без претензий.

– Интересно… – усмехнулся Сатчан. – Надо попробовать… О, кстати, не забыл, что в четверг выступление агитбригады на ЗИЛе?

– Помню. Но, если честно, на всякий случай всё записываю. – признался я. – Сделал себе общую тетрадку с датами на каждом листе с закладкой… А то мозги уже кипят. Нахватал всего и везде…

– И не говори. Сам уже так забегался, что забыл машину вчера закрыть, представляешь? Всю ночь открытая простояла. Хорошо, никто не проверил.

– Да уж…

Мы расстались. Раньше времени Сатчану не стал говорить, что устраиваюсь на работу в Кремль. Вот пройду проверку, тогда уже не избежать разговора. Надо будет трудовую с ЗИЛа забирать и устраиваться или переводиться на заводе на совместительство, это уже они сами скажут, как всё оформить. Запись в трудовой о работе в секретариате Верховного Совета дорогого стоит. Но придётся Сатчану объяснять, как я туда попал…

Вернувшись домой, тут же был нагружен женой помощью по хозяйству. Стиральную машину в ванную перенёс. Через некоторое время воду сливал. Причём она стекала самотеком, сначала надо было слить воду