Псы Господни 2 - Олег Велесов

остаюсь? Хорошая новость! Марго, конечно, жаль, можно было бы подкатить, пригласить ненавязчиво на ужин в донжон. Надеюсь, с убытием главного инквизитора его покои перейдут мне, и мы с Марго могли бы неплохо проводить вечера за разговорами при камине. Наладили бы отношения, сдружились. Я веду себя явно не так, как положено вести себя с женщиной рыцарской эпохи, и не важно, что я ещё не рыцарь, но монсеньор обещал… А Клещ пусть едет и не возвращается, ни разу не расстроюсь, если никогда больше его не увижу.

В приподнятом настроении я направился к тренировочной площадке, выбрал палку потяжелее и принялся дубасить столб. Воздух постепенно светлел, народу во дворе становилось больше. Появились монахи, начали таскать вещи в повозки. Через полчаса из донжоны спустился брат Стефан, осмотрел багаж, проверил, хорошо ли закрепили.

Запрягли мулов, выставили повозки в ряд перед воротами. Монахи сбились в кучу, как овечья отара, ждали отца Томмазо. Но первым вышел Клещ, бросил на меня косой взгляд и взял под уздцы своего коня. За ним появилась Марго в сопровождении Наины. Я отбросил палку, повёл руками вверх-вниз, в стороны, наклонился. Подхватил пригоршню снега стал натираться. Мои упражнения всегда вызывали бешеный интерес у местного гарнизона и служанок, и я рассчитывал, что Марго тоже посмотрит на меня, оценит стать, переливающиеся под кожей мускулы. Я, конечно, не бодибилдер, не мистер Олимпия, но парень крепкий, хорошо сложенный, с широкими плечами и узкой талией. Служанки вон как смотрят… Марго не посмотрела. И Наина не посмотрела, хотя могла бы, чтобы потом пересказать подруге, каков я из себя.

Ну, как хотите. Я взял из рук Щенка плащ, закутался. Зевая, подошёл Чучельник. Он своего коня не запрягал, значит, остаётся со мной. Отрадно. Я уже привык, что Чучельник всегда рядом и в нужную минуту на него можно положиться.

В сопровождении де Бодрикура вышел отец Томмазо, жестом подозвал нас к себе. Мы встали полукругом, как цыплята вокруг клуши.

— Дети мои, дела требуют моего присутствия при дворе дофина Карла, но я не успел сделать то, что должен был, поэтому, Вольгаст, сын мой, ты остаёшься здесь. Чучельник, ты тоже остаёшься и прошу тебя во всём быть послушным Вольгасту.

Арбалетчик кивнул. Судя по его непробиваемой физиономии, ему было по барабану, с кем оставаться и кому служить.

— Брат Стефан, тебя это тоже касается. То серебро, которое Вольгаст доставил в замок, я оставляю на твоё попечение. Сколько там?

— Тысяча четыреста двадцать восемь ливров двенадцать су, — отчеканил келарь.

— Сумма большая. Вольгаст, ты вправе распоряжаться ей, но делай это с умом. Не забывай, деньги фальшивые, и за их распространение тебя могут привлечь к ответу. Я хочу, чтобы ты сформировал военный отряд, способный выполнить задачу по захвату небольшого укреплённого городка. Трёх десятков человек, думаю, хватит.

Неожиданно. Я рассчитывал на какие-то мелкие поручения, типа тех, что уже довелось исполнить, а тут целый набор начинающего полководца: назначили старшим, отвалили денег и попросили набрать армию. Такое доверие дорогого сто́ит. Правда, армия какая-то куцая получается, с такой великих дел не совершишь.

Я кашлянул:

— Простите, монсеньор, хотелось бы уточнить, а насколько укреплённый город вы имеете ввиду? Если такой, как Вокулёр, то тридцати человек будет мало. Силёнок явно не хватит, если гарнизон замка решится на вылазку.

— Стратег, — хмыкнул Клещ. — Ему коров пасти, а не города брать, монсеньор.

— А сколько на твой взгляд необходимо, чтобы взять Вокулёр? — проигнорировав восклицание Клеща, спросил отец Томмазо.

Я призадумался. Гарнизон замка составлял примерно семьдесят человек с прислугой, город насчитывал семь сотен жителей, плюс население окрестных деревень, допустим, все вместе — тысяча. Защита города нулевая, ни стен, ни рва, в замок все не поместятся. Да ещё скот, птица, но к защитникам всё равно кто-то присоединиться. Взять сам город проблем не составит, но замок — это нечто другое. Я хоть и не вот какой военачальник, но понимаю, что предложенное отцом Томмазо число маловато.

— А какова цель захвата, монсеньор? Если грабёж посада, это одно, взятие замка — другое. В первом случае тридцати человек будет достаточно, правда, придётся действовать быстро, пока гарнизон не очухается и не нашлёпает нам по мягкому месту. Во втором потребуется не меньше сотни.

Отец Томмазо прищурился. Раскрывать свои планы, он не торопился, но мои слова заставили его внести коррективы.

— Набери шестьдесят человек. На первое время хватит, дальше посмотрим.

Я потёр ладони. По меркам средневековья шестьдесят человек уже много. Но что задумал отец Томмазо? Зачем ему солдаты? Перед ним и без того открываются все городские ворота. Хочет устроить революцию? Наказать непослушного сеньора? Большинство так называемых замков не представляли в плане штурма каких-либо сложностей. Ров, земляной вал, частокол, подобие донжона как в Армонвиле. Гарнизоны часто состояли из обычных крестьян, которые этот же замок и арендовали у владельцев, дабы в случае набега живодёров укрыть в нём свои семьи и утварь. Шестьдесят хорошо подготовленных бойцов возьмут такой Motte castrale за час, да и то бо́льшая часть времени уйдёт на грабёж.

Замок Вокулёр тоже не мог похвастать улучшенной фортификацией, но тем не менее стены и башни здесь каменные, ров заполнен водой, гарнизон из тренированных бойцов. Я поторопился, сообщив отцу Томмазо, что для его захвата достаточно сотни человек. В Парижском университете мой предшественник посещал лекции по математике и военному искусству, и кое-что в нашей общей голове отложилось. Чтобы вести осаду по всем правилам, необходимо установить опорные пункты, дозоры, вести постоянную разведку, фуражировку. Людей потребуется много, а если существует вероятность нападения из вне, то ещё больше. Нет, сотни точно мало. Триста, может, четыреста.

Ну а если, чем чёрт не шутит, нужно будет взять не Вокулёр, а что-то более крупное, Верден, например, или Шалон… Впрочем, что-то меня занесло. Получил разрешение на шесть десятков собственных солдат, и уже города беру. Не рановато ли? Кроме Чучельника и Стефана в моей армии пока что только Щенок.

— Сделаю всё как скажете, монсеньор, — с лёгким поклоном сказал я.

— Верю в тебя, — кивнул отец Томмазо. — Марго, ты тоже остаёшься.

— Что-о-о-о⁉

Посыпался иней со стен, потому что в этом протяжном «о» прозвучало столько негодования, что никто не усомнился в несогласии девчонки с решением инквизитора.

— Монсеньор!

— Такова моя воля. Я хочу, чтобы ты во всём повиновалась де Сенегену и была ему помощницей. Сельма, твои услуги потребуются здесь, будь