Отмеченный молнией - Роман Владимирович Савенков

как он прибавил в обращении с оружием. Биккарт с одобрительной улыбкой следил за действиями своего поединщика. Но на каждую тактику имеется ответный ход противника. Как это бывало и раньше, Риордан мгновенно понял, что нужно делать. Едва Хоракт сократил дистанцию, как сразу нарвался на неприятности.

– Хоракт – укол в правое предплечье, – отчеканил Танцор и почти без паузы добавил: – Хоракт – порез пальцев левой кисти.

Крепыш прикусил губу и попытался нанести удар сверху. Риордан легко ушел от атаки смещением в сторону. Хоракт попытался достать верткого противника горизонтальным ударом, но снова заработал себе урон.

– Хоракт – второй укол в правое предплечье, – мрачно обронил Танцор.

Риордан сделал подшаг. Хоракт тут же попытался переломить шпагу противника диагональным ударом, но Риордан отпрянул назад, а в момент, когда топор оппонента опустился, с полуприседом на одно колено чиркнул того острием рапиры по голени.

– Хоракт – подрезано сухожилие опорной ноги, – прокомментировал погрустневший Танцор.

– Вот о чем я говорил тебе, Дертин, – раздался сбоку голос Биккарта. – Он ложным финтом заставил противника нанести удар. И тут же последовала расплата.

Риордан почувствовал в голосе Мастера войны разочарование. Он на мгновение отвлекся от поединка и перевел взгляд сначала на Танцора, а потом на Биккарта. Оба инструктора Школы наблюдали за их боем с сокрушенным видом. Риордан почувствовал укол, но то не было уколом от оружия. В нем заговорили совесть и раскаяние. Быть может, через две недели Хоракту или Тиллиеру суждено выйти против Голубой стали Фоллса. Они же запасной состав, и мало ли что может произойти! С какими чувствами они ступят на Парапет Доблести? Каждый удар Риордана забирал у них сейчас самое важное – уверенность в собственных силах.

Риордан обозначил выпад в колено, чтобы потом полувольтом достать Хоракта в правое плечо. Но так и не распрямился после своей атаки. Вернее, это была лишь секундная заминка, но ее оказалось достаточно. Топор Хоракта обрушился сверху. Риордан сжал зубы в ожидании удара и боли, но за дюйм до его ключицы поединщик смог остановить оружие в воздухе.

– Риордан – перерублена правая ключица. Поражение. Бой закончен, – радостно воскликнул Танцор.

Тиллиер испустил торжествующий вопль, похожий на рев брачующегося горного быка.

– Смотри, не поступи так с реальным противником, – проворчал Риордан.

– Не волнуйся, – ответил Хоракт. – Я сделал исключение только для тебя.

Друзья пожали руки, а потом в порыве чувств стиснули друг друга в объятиях.

– Такова суть боя против шпаги или сабли, – резюмировал Мастер войны, обращаясь к Хоракту и Тиллиеру. – Приходится превозмогать незначительный урон, ради одного окончательного удара.

В его голосе слышалось едва скрываемое облегчение. Он подошел и ласково потрепал Риордана по плечу.

– Овергор до сих пор рассчитывает на тебя, парень.

Благодарный взгляд Биккарта сказал ему то, что Мастер войны не мог произнести вслух. В их комнату заглянул один из инструкторов. Его прозвали Слитком за мощную мускулатуру. В бою на Парапете он пропустил удар в голову, и этот удар изуродовал его лицо. Кроме того, поединщик стал заикаться.

– Что то-ут творится? – с трудом выговаривая слова спросил Слиток.

– Как что? Хоракт победил Риордана! – гаркнул Тиллиер.

Его фразу подхватил кто-то снаружи, и она эхом покатилась по коридору.

– Не волнуйся, эта новость не выйдет за пределы Школы, – негромко произнес Биккарт. – До войны у нас карантин, а после об этом в любом случае позабудут. Тогда появятся известия поважнее. Так что твоей репутации ничего не угрожает.

Риордан лишь махнул рукой.

– Пропади она пропадом, эта репутация! Победа в войне – вот, что всем сейчас нужно. Ладно, не стану мешать вашим тренировкам. Пойду навещу Скиндара. Увидимся!

Второй этаж был пуст и погружен в серый полумрак. Лишь из одного класса слышались голоса, а из-под закрытой двери пробивалась полоска света. Раньше там читал свои лекции отец Виллайди. Он рассказывал курсантам об устройстве мира, но, кроме научных познаний, не забывал объяснить молодым парням, почему им необходимо сложить свои головы ради процветания Овергора.

Одна из дверей в конце коридора распахнулась, и из нее возникла грузная фигура Скиндара, которая тут же перекрыла весь свет, что лился из торцевого окна. Начальник учебной части приложил ладонь козырьком ко лбу, вглядываясь в полумрак, а когда понял, кто к нему приближается, то громко фыркнул.

– Ха! Ну, теперь понятно, из-за кого столько шума! И как тебя только пропустили?

– Биккарт разрешил, – с улыбкой ответил Риордан. – Здравствуйте, господин капрал.

– Ладно-ладно, давай без церемоний. Заходи. Бокал вина? Именно его пьют вельможи вроде тебя около полудня?

– Ну, я пока настолько не овельможился. Можно просто воды. Горло пересохло.

Кабинет капрала был залит ярким светом от висевшей под потолком люстры на двадцать свечей. За год тут ничего не изменилось. Та же аскетическая обстановка, те же архивные шкафы под потолок. Скиндар отодвинул от своего массивного прямоугольного стола гостевой стул и поставил рядом высокий стеклянный стакан, куда плеснул воды из коричневого фаянсового кувшина.

На Скиндаре был форменный сюртук с высоким стоячим воротником и серебряными пуговицами. Именно эти пуговицы год назад подтолкнули Риордана к тому, чтобы сделать шаг вперед на деревенском смотре добровольцев.

Капрал Школы считался в Овергоре влиятельной персоной. Перед ним были открыты двери многих богатых домов. Скиндар никогда не чурался тонких вин и общества хорошеньких женщин. Великие желания порождают значительные траты. Риордан знал, что капрал иногда не прочь сделать ставку-другую через подставных лиц на мало кому известные события. К примеру, он сорвал неплохой куш на его собственном первом поединке с Крушителем. Но основные доходы капралу, как и всем чиновникам Школы, приносила протекция. Кого зачислить в курсанты, а кому отказать, чьи надежды разрушить одним росчерком пера, а кому подарить шанс на славу и смерть во имя Овергора – все эти решения во многом зависели от начальника учебной части. Чтобы попасть в Школу, юноши годами обучались искусству боя. В них вкладывались немалые деньги, и не обязательно родственниками. Прожженные дельцы тоже финансировали оплату амуниции и услуги инструкторов, чтобы потом с лихвой вернуть все потраченное на первой же ставке.

Именно эту порочную систему, которая закрывала дорогу на Парапет для настоящих талантов, стремился сломать Биккарт. Он видел в протекции и взятках корень зла, раз за разом приводивший Овергор к поражениям. Королевство выплачивало контрибуции, а кто-то наживался на общей беде. Скиндар на словах всецело поддержал Мастера войны. Еще бы он не поддержал, когда на эти новшества Биккарта благословил сам король Вертрон. Но Риордан знал, что капрал продолжил проворачивать свои тайные делишки. Наоборот, новые правила укрепили