Инженер и дела - Анатолий Н. Патман

надо было, когда решил жениться на другой! Инга же пыталась в июне с ним примириться, а он ничего лучше не придумал, как предложил ей переспать с собой. И лишь в июле она пришла ко мне. Вот, сволочь, решил жизнь нам испортить! Пусть посидит, и побольше! Хотя, его семейка наверняка много чего наворовала и успела припрятать. Пусть платят по-полной. Ладно, надеюсь, что хоть теперь Инга надолго успокоится? А то она сильно мне нервы потрепала.

— Так, Слава, сам же захотел с ней связаться? Мы с Петром тебя предупреждали. Теперь терпи уж. Но сейчас у вас явно всё наладилось? Таким нежным взглядом тебя сверлила. И она у тебя способная! Мы все смотрели праздничный концерт. Сильно вы там в Москве выступили! И сейчас Инга отлично спела песню о Че Геваре! И девочки молодцы. Так хорошо спели!

Самсон вообще наговорил насчёт Ирмы кучу комплиментов. Явно песня о детстве понравилась. Хотя, она хорошо спела. Надеюсь, Савелий разрешит ей больше выступить на следующем концерте? Хотя, это больше от заводского начальства зависит. А если будут ущемлять, что же, мы с Ингой заберём девочек из «Ласкового мая». У нас теперь и «Синяя птица» есть. Надо будет, вообще новый ВИА создадим! Как бы и семейное. Сил и способностей хватит.

— Ну, это она может. Да, пока у нас, тьфу, тьфу, тьфу, вроде, всё хорошо. А вот начальство на заводе бесится. Знаешь, Самсон, меня теперь вообще от «военки» отстранили. Явно доверять перестали. Занимаюсь трактором и своими изобретениями. Зато и свободнее стало, и ответственности меньше. Хотя, я и ранее не особо хотел лезть в «военку». Там разной мороки много. Мне больше нравится заниматься разными бытовыми устройствами. Они тоже нужны.

— Мы с Анфисой, Слава, тоже достали и стиральную машину, и микроволновку, и мультиварку. А ещё и пару твоих электрочайников прихватили. Они, знаешь, очень популярны и, как только появляются в продаже, сразу же расхватываются. Страшный дефицит. Так что, не думай о военном производстве. Там и без тебя обойдутся. Так, как я слышал, там только рабочим больше платят. А инженерам — не очень? И у вас с Ингой денег и так полно.

— Да, Самсон, я же не на «военке» числился, а в отделе главного металлурга. У меня зарплата осталась прежней, и надбавок мало было. Да я только рад, что отстранили. И насчёт ВИА тоже не огорчаюсь. Хотя, жаль, что и у детей репертуар перетряхивать начали. Только хуже ведь сделают. Ранее они песни и музыку исполняли, что ни у кого не было. А теперь одинаково с другими будет, и интереса к «Ласковому маю» меньше станет.

— Что из ВИА ушёл, конечно, Слава, жаль. Знаешь, на концерты «Мая» и сейчас попасть трудно. Раньше ты приглашал, а теперь не знаю. Хотя, как ты говоришь, уже и не так интересно будет. Значит, придётся тебе почаще звать нас в ресторан.

Тут я засмеялся:

— Это, Самсон, всегда пожалуйста. И мои хотят. Будем такие концерты устраивать, что никакие ВИА не надо.

Хотя, нас явно заждались, и мы с Самсоном вернулись к своей компании. А там к Инге и девочкам уже пристала пара иностранных корреспондентов, оказалось, давнейший француз Пьер Карден и его оператор, хотя, пока лишь с фотоаппаратом. И они вели себя вполне вежливо и уважительно к ним. Пришлось включиться в разговор и мне, и даже побеседовать с ними на французском языке.

— Знаете, князь Вячеслав, очень жаль, что пока Ваши последние песни на французском языке «Salut» и «Si Tu T’Apelles Melancolie» можно услышать лишь у вас в России. Будто Вы и в Москве чудесно исполнили «Nostalgie». И другая музыка, записанная Вами вместе с Эстрадным оркестром, за границей недоступна. Хорошие песни и музыка. Мы слышали, что идут переговоры об очередных гастролях оркестра, в том числе и во Франции, но пока сроки не названы. И, да, есть ли у Вас намерение написать и другие песни на французском языке? И когда их можно услышать у нас во Франции?

Нехорошо, что француз сначала Ингу назвал княгиней, а потом и меня князем, но запрещать ему это я не могу. И проявить грубость в разговоре с ним не хотелось. Всё-таки представитель прессы, как там, четвёртой власти, пусть и иностранной, и наша популярность за границей многого стоит, и он участвует в его формировании. Ладно, как-нибудь отбрехаемся с Ингой, если придерутся, перед славными органами. Тем более, их представители рядом. И Пётр, и Самсон, раз оба учились вместе с Ингой, и их жёны знали и французский язык, и понимали, о чём мы тут беседуем. Они тоже полиглоты, как мы с Ингой. Но я сразу же всё переводил и на русский.

— Э, большое Вам спасибо, мсье Карден, что Вы интересуетесь нашим творчеством. И, конечно, мы тут все рады, что и во Франции есть большой интерес к нашей советской музыке. Да, у нас имеется желание написать и другие песни на французском языке. Во всяком случае, если Эстрадный оркестр отправится на гастроли к вам во Францию, они будут ему предложены.

— Что же, князь Вячеслав, многие Ваши поклонники во Франции надеются на это. И, конечно, нам с моим другом Жаном Ришаром сейчас сильно понравилось выступление княгини Инги с песней о команданте Че Геваре. Мы уверены, что и публика во Франции тепло примет эту песню. И, да, мы с ним солидарны с вами насчёт Виктора Хары. Мы уже думаем о статье с протестом против его жестокого убийства. И, конечно, позвольте выразить Вам восхищение Вашими аранжировками этих песен. Они стали намного интереснее.

Хорошо, что беседа с французом продлилась недолго. Он ещё немного помучил меня насчёт новых инструментальных композиций, и особенно в стиле «космической» музыки. Оказалось, и сам ярый поклонник, так и во Франции эта музыка стала очень популярной, и теперь многие в Европе считали меня основателем нового стиля. Надо же, это я теперь, ага, живой классик! Да, Дидье Маруани нервно курит в сторонке! Хотя, пусть! Нечего было наезжать на одного хитрого, ага, «болгарина» и нагло вымогать у него деньги! И, конечно, пришлось мне ещё раз напрячь музыкантов и специально для француза исполнить «Nostalgie». Всё-таки не стоит разочаровать своих поклонников! Конечно, получилось не совсем на высоком уровне, но терпимо. Хотя, весь зал принял песню с восхищением. Мне пришлось её и повторить. Чуть позже, когда я вернулся за стол, и тёплые взгляды Петра