Тверской Баскак - Дмитрий Анатолиевич Емельянов

из прочного высушенного бревна. От одного конца которого веревка идет к тетиве установленного на каркасе толстого лука, а от второго к барабану на другой стороне. К этому же концу привязана петля для снаряда. Все просто, но достаточно эксплуатационно. Собирается, разбирается и доставляется без проблем в любое место силами шести человек или одной повозки.

Осмотрев неказистую на вид, но в реальности достаточно прочную машину, я глянул на ее создателей.

— Ну что, вы готовы?!

Те кивнули, и я повернулся к Калиде.

— Давай! — Протягиваю руку, а тот, достав из корзины два керамических ядра, спрашивает.

— Какое первым?

Два снаряда — это тоже первые изделия. Одно заполнено спиртом и заткнуто фитилем из пропитанной смолой пеньковой веревки, а второе просто засыпано наполовину песком, дабы они оба были одного веса.

Я беру тот, что с песком, а Куранбаса с Ясыром крутят барабан. Скрипит натянутый в струну канат, и противоположный конец веретена, поднимаясь, натягивает тетиву тяжелого лука.

Хрр, хрр, скрипит вал! Вспухают жилы на бицепсах у мужиков, и с каждым оборотом канат все тяжелее и тяжелее наворачивает следующее кольцо. Снарядная петля опускается все ниже и ниже. И вот, половец уже крепит веретено на запор и отцепляет натягивающий канат.

— Готово!

Чуть подбросив на руке ядро с песком — килограмма три не больше, я вкладываю его в петлю. Первый снаряд без заряда, только чтобы проверить как далеко улетит.

Подняв взгляд, машу рукой.

— Пли!

Куранбаса выбивает затвор, и веретено с уханьем взлетает вверх. Бах! Оно с грохотом отлетает от отбойника, и петля со свистом выплевывает ядро. Шррр!

Слежу за полетом и считаю.

— Раз, два, три… Девять!

Заряд летит в сторону и всплескивает фонтан брызг, врезавшись в лужу. Я тут же шагаю в ту сторону, отмеряя шаги. Останавливаюсь у заполненной водой ямы и поворачиваюсь к Калиде.

— Вроде здесь.

Тот лезет в воду и, пошарив по дну, достает осколок ядра.

— Вот оно, родимое! — Он довольно показывает кусок керамики, а я в ответ радостно изрекаю.

— Двести сорок семь шагов! Это даже больше, чем я ожидал.

Возвращаемся обратно, и на другом ядре я обрезаю фитиль под восьмую отметку. Я заранее проверил по счету скорость горения фитиля и нанес риски. Максимальный вред разорвавшееся ядро нанесет, если взорвется в воздухе, тогда к скорости керамических осколков прибавится еще и скорость полета самого снаряда.

Куранбаса с плотником уже зацепили веретено и крутят барабан. Раз, два, навались! Они налегают на рычаги, давя всем телом.

— Готово! — Кричит половец, ставя затвор.

Канат отцеплен, я вкладываю в петлю ядро и, посмотрев на замершего наизготовку половца, чиркаю зажигалкой.

Вспыхивает фитиль, и я ору!

— Огонь!

Вылетает затвор! Бухает об отбойник веретено! Изворачивается петля, и ядро уходит в голубое небо. Огня не видно, и я даже успеваю испугаться — неужто потух фитиль, как вдруг вспыхивает разрыв. Именно вспыхивает, потому что от отбойника было грохота больше, чем сейчас. На расстоянии взрыв звучит отдаленно и мягко, но вспышка говорит мне обратное. Все отлично, все прошло как надо!

В этом убеждают и восторженные глаза всех участников испытания. Даже Калида не может скрыть эмоций, он чешет затылок и оторопело мотает головой.

— Этоть надоже, напасть-то какая! — Он невольно шевелит губами, сраженный результатом.

Вновь идем к той же луже, но теперь найти точку попадания гораздо проще. Посреди воды растекается горящий спирт.

«Так, — радостно потираю руки — Отлично! Разрыв был в воздухе, как и рассчитали, дальность приличная, теперь надо попробовать наш снаряд в деле!»

— Давайте, тащите сюда чучела! — Ору половцу и Ясыру.

На два десятка кольев нанизали приготовленные соломенные чучела и воткнули прямо перед уже затухшей лужей.

Окинув взглядом выстроенный отряд, я удовлетворенно хмыкнул и зашагал обратно к баллисте. Калида с остальными уже возятся вокруг машины, готовя ее к выстрелу, а я, достав зажигалку, машинально чиркнул на ходу.

Маленький язычок пламени взвился над медным прямоугольником.

Это еще одно достижение последних двух месяцев. Вещица, отдаленно напоминающая всем известную зажигалку «Зиппо», только сделанная здесь и в этом времени. Пока, к сожалению, в единственном экземпляре. Пусть она раза в три больше и не так эстетично выглядит, но принцип тот же. Спаянный прямоугольный корпус с защелкивающейся крышкой и начинкой в виде крепления под пропитанный в спирте фитиль, кремний и колесико с насечкой. Фрол возился над моим чертежом два месяца, но теперь, когда пресс уже готов, и трое выделенных ему в подмастерья пацанов не такие криворукие как в начале, я могу ожидать серьезного ускорения процесса.

К моему подходу машина почти готова. Фитиль обрезан, как и в прошлый раз по восьмую отметку. Остается только поднести огонь и крикнуть.

— Пли!

Ядро вырвалось из петли и, заскользив по высокой траектории, полыхнуло над землей яркой вспышкой разрыва. Мы все вчетвером тут же сорвались с места и бросились к мишеням.

Я рванул первым, но уже на полпути разочарованно остановился. Спешить некуда, даже отсюда видно, что все чучела стоят как стояли. Горящий спирт растекается на лужах и мокрой траве чуть позади, а наши соломенные страшила целехоньки. Медленно подхожу к мишеням, даже не зная как реагировать. Ведь это же провал! Если мы не смогли сбить какие-то кули соломы, то что говорить про реальный бой.

На лицах Куранбасы и Ясыра читается нечто схожее, а вот Калида настроен по-другому. Он как ищейка присел около чучел и начал обшаривать траву и невысохшие до сих пор лужи вокруг. Несколько минут все продолжается в том же духе. Мы втроем растерянно стоим и тупо смотрим на неповрежденные мишени, а Калида шарит вокруг по все расширяющему и расширяющемуся кругу.

Наконец, я выхожу из ступора и стараюсь вложить в голос напускной бодрости.

— Ладно, чего стоять, пошли еще раз попробуем. У нас еще один заряд остался.

Неожиданно, из всех первым отреагировал Калида. Оторвавшись от своих поисков, он разогнулся и глянул на меня со своим обычным прищуром.

— Да, давай еще раз, только фитиль обрежем на пол метки короче.

Калида раскрыл ладонь и показал мне с пяток керамических осколков.

— Нашел чуть дальше, — он провел взглядом, намекая на траекторию полета, — шагов на пятнадцать. Значит, над головами у мишеней пролетело.

Уловив его мысль, я тут же воспрял духом:

«Такой неутешительный эффект — это не низкая поражающая способность снаряда, а всего лишь промах. И я полный лопух, что не подумал об этом сразу. Конечно, кто же попадает сразу по баллистической траектории?! Классика артиллерии! Перелет, недолет, в цель! Если бы я не был бы так взвинчен с