Анти-Горбачев-6 - Сергей Тамбовский

и еще это… удачи вам, ребята, постарайтесь вернуться в полном составе.

— Спасибо, начальник, — отозвался Леонов, — мы очень постараемся… тем более, что это в наших интересах.

— Десять секунд до старта, — начал отсчет Волк, — девять, восемь…

Переход на вторую космическую скорость это, конечно, не совсем то, что набор первой, но все равно является достаточно серьезным стрессом для космонавтов. Перегрузки тут примерно 3–4 же и продолжаются они примерно полторы-две минуты. Когда маршевые двигатели третьей ступени выключились, в кабине наступила мертвая тишина.

— Надо пофотографировать отлет, — первым нарушил молчание Волк, — пригодится для отчета.

— Правильно, Игорь, поснимай — это не помешает… Муса, что у нас там с параметрами траектории?

— В пределах нормы, командир, — отозвался Манаров, — минус пол-процента влево. Следующая коррекция орбиты через шесть часов.

А Земля тем временем начала медленно, но неотвратимо удаляться в иллюминаторах, постепенно уменьшаясь в размерах.

— Красота, — подал голос Волк, — можно будет подзаработать на этих снимках.

— Коммерсант ты наш, — усмехнулся Леонов, — почем продавать-то собрался?

— Договоримся, — ответно усмехнулся Игорь, — кто больше даст, тому и продадим… я, кстати, в багаж положил несколько юбилейных рублей, их тоже можно будет потом загнать желающим.

— Но для этого нужны будут доказательства, что они на Луне побывали.

— Ну так заснимем их на фоне кратера какого-то, — объяснил Волк, — чтобы сомнения у покупателей снять.

— Тогда их надо будет как-то пометить, — внес элемент реализма в дискуссию Манаров, — чтоб было понятно, что это те самые рубли.

— Правильно… — всерьез воспринял его слова Волк, — а еще у меня тут целый кляссер почтовых марок с космической тематикой, их тоже можно проштемпелевать в Море Спокойствия… чтобы мы все спокойны уже были.

— Все, ребята, — осадил подчиненных Леонов, — заткнулись и посторонние темы обсуждать перестали.

А на Байконуре тем временем Романов распрощался с Дэном, тот отправился к себе в Пекин прямо с местного аэродрома, а Фидель полетел в Москву вместе с генсеком.

— У меня были контакты с Бушем насчет твоей страны, — сообщил ему Романов уже в полете, — есть такое мнение, что эмбарго будут потихоньку убирать.

— Это отлично, компаньеро, — обрадовался Кастро, — конечно, за 28 лет мы уже привыкли жить и с эмбарго, но без него станет намного легче.

— Что там с никарагуанскими товарищами? — перешел к новой теме генсек.

— С ними все грустно, камерадос, — отвечал Фидель, — СФНО проиграло выборы, сейчас к власти возвращается олигархия во главе с кланом Сомосы…

— Надо бы помочь никарагуанским товарищам, — сделал такое предположение Романов, — сможете что-то сделать в этом направлении?

— Увы, Грегорио, — грустно отвечал Кастро, — второго Че Гевары у нас нет… да если бы даже и был, это не помогло бы, если вспомнить, как закончил свои дни Че…

— Наверно ты прав, Фидель, — так же грустно отвечал Романов, — и Никарагуа лучше оставить в покое, пусть развиваются, как хотят… а кубинского космонавта мы все же запустим до конца этого года. На Луну не обещаю, но на околоземную станцию точно полетит, кто уж у вас там выбарн на эту миссию?

— Арнольдо Мендес, — тут же вылетело из Кастро, — кадровый пилот кубинских ВВС. А если что-то не сложится, то дублером у него назначен Хосе Фалькон, тоже летчик, но не истребительной авиации, а бомбардировочной. Надежные товарищи.

Глава 21

Включение маршевых двигателей лунного корабля прошло без каких-либо происшествий, сход с околоземной орбиты случился именно так, как его рисовали в ЦУПе. И через полчаса связь с Землей возобновилась, на этот раз говорил уже командующий ЦУПом генерал Береговой.

— Как дела сынки? — раздался в наушниках его тяжелый начальственный бас.

— Все по плану, Георгий Тимофеевич, — отвечал Леонов, — ни одного отклонения от программы не имеется.

— Сплюнь, Алексей, — посоветовал ему командир, — чтобы не сглазить.

— Плевать в космическом корабле не полагается, — не принял его шутки Леонов, — в физическом смысле. Но если брать образную сторону этого процесса, то да, мысленно мы уже не раз сплевывали все трое.

— Сувениры с собой взяли? — поинтересовался Береговой.

— А как же, командир, — вмешался в их диалог Муса, — чтобы к Луне, да без сувениров…

— Один мне оставьте, — неожиданно попросил Георгий Тимофеевич, — сам не слетал, так хотя бы что-то останется на память…

— Что именно оставить? — спросил Волк, — монету, марку или может вашу фотографию на фоне Аполлона-11?

— А у вас моя фотография есть?

— Найдется, Георгий Тимофеевич, — бодро заверил его Волк.

— Если привезете, буду очень благодарен… а сейчас у нас конец сеанса связи, следующий через шесть часов, будет прямой канал с Красной площади, готовьтесь — ну и удачи вам, ребята…

Но никакого прямого канала с Красной площадью не случилось, потому что у экипажа возникли определенного рода трудности.

— Земля-Земля, не по плану вышел в эфир Леонов, — у нас проблема…

— Что случилось, Алексей Архипович? — на связи оказался Севастьянов, заместитель директора НПО Энергия.

— Падение давления в пилотской кабине, — будничным голосом сообщил Леонов, — видимо где-то образовалась течь.

— Датчики обшивки что показывают? — спросил Севастьянов.

— Ничего не показывают, Виталий Иванович… точнее говорят, что все в норме.

— Насколько упало давление, какая скорость падения? — задал два вопроса замдиректора.

— Упало на полтора гектопаскаля за… за последние полчаса, — пояснил Леонов.

— Спокойно, товарищи, без паники, — строго ответил Севастьянов, — подключаю тревожную команду, будем разбираться… а вам всем лучше надеть шлемы и