Вперед в СССР! - Михаил Ежов

— Гражданин, не безобразничайте! — крикнула женщина в цветастом платье.

— Милицию нужно вызвать! — неуверенно пробормотал высокий тощий парень в безразмерной толстовке.

Алкаш развернулся и обвёл очередь налившимися кровью глазами. Сжал кулаки.

— Это вы мне⁈ — рявкнул он. — Кто сказал⁈ А⁈ Кто посмел тявкать⁈

И он угрожающе шагнул вперёд.

Девчонки с визгом отскочили, остальные тоже попятились. Конфликт норовил перейти в потасовку. Похоже, придётся принять меры. Я мысленно потянулся к алкашу и спустя пару секунд увидел его переливающуюся багровым и чёрным ауру. Так, ясно: мужик от бухла совсем поехал. Социальные ограничения у него полетели, и он готов на всё. Взбесившийся злобный индивид. В третьем узле пульсировал сгусток страдания. Нажрался он не просто так — чтобы заглушить боль. И теперь был готов выплеснуть её на окружающих. Нет, так не пойдёт.

Пока мужик размахивал кулаками, пугая людей, я коснулся его энергетической системы, прошёлся по каналам, сужая их и замедляя течение агрессии, добрался до центров и принялся работать с ними, снижая уровень ярости, гнева и обиды. Затем перешёл к третьему узлу, который служил источником всего этого хаоса, творившегося в голове и сердце алкаша.

— Я просто хочу пожрать! — крикнул мужик, останавливаясь. Кулаки его были ещё сжаты, но он уже не хотел кого-нибудь догнать или схватить. — Что, так трудно подождать⁈

— Гражданин, уходите! — пискнула женщина, державшаяся от него на расстоянии. — Вас всё равно не обслужат!

— Почему⁈ — буян разразился матерной тирадой. — Я что, хуже остальных⁈ Ну, выпил человек, и что теперь⁈

По мере того, как его пси-энергия приобретала нормальный окрас, а воспаление в сердечном узле затихало, он терял запал. Кулаки, наконец, разжались, из глаз алкаша вдруг потекли слёзы, и он завыл, словно ребёнок. Опустился на пол, подвернув ноги, и принялся раскачиваться, размазывая их по физиономии.

В этот момент на фуд-корте появились охранники в серой униформе. Вероятно, их привлекли крики. Ну или кассир вызвал.

Они подбежали к алкашу, подхватили под руки, подняли и под одобрительные возгласы людей из очереди потащили прочь. Мужик вяло подёргался, но тут же прекратил попытки сопротивления и обмяк, словно кукла.

Очередь восстановилась.

— Влад, ты почему ничего не сделал? — робко спросила Оля. — Ты же можешь, я знаю.

— Не всегда людей нужно бить по зубам, — тихо ответил я. — Этому человеку просто было очень плохо. Вот он и довёл себя до такого. В принципе, ему можно посочувствовать.

— Но он мог на кого-нибудь напасть, — подумав, сказала девочка.

— Мог. Но не напал же.

— А если бы напал, ты бы помог?

— Ну, конечно. Как же иначе?

Сестра удовлетворённо улыбнулась.

— Помог, как же! — вдруг сказала, обернувшись, женщина, стоявшая впереди и, видимо, нас услышавшая. — Стоял как столб! Ещё мужчина называется!

— Да мой брат самый смелый человек на свете! — вскинулась Оля.

— Ага, мы видели! — презрительно усмехнулась женщина и демонстративно отвернулась.

— Вы ничего не знаете!

Я сжал плечо сестры.

— Не надо.

— Но…

— Серьёзно, перестань. Не так это и важно. Ты знаешь, я знаю. Этого достаточно.

Тем не менее, даже когда подошла наша очередь, и мы, купив поесть, сели за один из свободных пластмассовых столиков, девочка не успокоилась. То и дело бросала злобные взгляды на женщину, которая расположилась в другом конце фуд-корта. Пришлось пройтись по её центрам возмущения, обиды и раздражения. Только тогда Оля перестала злиться и сосредоточилась на поглощении блинчиков с ветчиной и сыром.

Домой мы возвращались на беспилотном такси. Девочка позабыла о случившемся в ресторане и разглядывала город за окном. В детстве я тоже во время поездок не отлипал от стёкол. Даже один и тот же вид не надоедал.

Дождь закончился, Москва выглядела умытой и посвежевшей.

Добрались быстро: не так уж далеко мы и ушли от дома. Оля отправилась к себе — слушать музыку через новые наушники, а я набрал на мобильнике номер Кирилла. Он ответил почти сразу.

— Привет. Как дела?

— Благодаря тебе хорошо. Как раз позвонил, чтобы спасибо сказать.

— Ну, я рад. Расскажешь, в чём дело-то было?

— Не сейчас. Просто имей в виду, что я у тебя в долгу. Очень большом.

— Да ладно, перестань. Мы же друзья. Какие могут быть счёты?

— Тем не менее.

— Ну, как скажешь. Может, встретимся как-нибудь? Посидим, поболтаем. В последнее время мы почти не виделись. Да не помню, когда в последний раз, если не считать этого.

— Конечно. Созвонимся. У меня сейчас учёба начнётся… Как только станет ясно, что и когда, я тебя наберу.

— О, ты поступил? И куда?

— Расскажу при встрече.

— Ладно, давай. Пока.

Повесив трубку, я сел в кресло и включил телевизор. Показывали какой-то фильм, весьма зрелищный. Боевик. Явно советского производства. Главными героями были менторы, спасавшие мир от проникших через портал на Землю некродов. Американцы вступили с ними в сговор, не зная, что пришельцы намерены уничтожить и их тоже. Спустя полчаса я переключил канал и стал смотреть новости. Слово дали политическому обозревателю, который завёл речь о росте напряжённости между Востоком и Западом, холодной войне и оскале империализма. У меня прямо дежавю случилось: что-то такое было и во времена моей молодости в родном мире. Тогда тоже казалось, что вот-вот столкнутся две идеологии, две военные машины. Но обошлось.

Через некоторое время меня начало клонить в сон, хотя время было ещё раннее. Я решил прикорнуть. Наверное, дело было в том, что мой организм ещё не привык к работе с пси-энергией, и откаты могли накрыть в любой момент. Накопительный эффект. Так что я перебрался на кровать, оставив телевизор работать в качестве фона, и вскоре уснул.

Глава 10

К моему удивлению, проспал я весь вечер и большую часть ночи. Проснулся в начале шестого утра. Выключив телевизор, проверил смартфон и обнаружил детальную инструкцию по началу обучения, присланную Соколовой. Хорошо, что я встал так рано: занятия в академии начинались в восемь, но ехать мне нужно было вовсе не в то здание, где я подписывал документы, общался с куратором и Красиным, а также проходил проверку на спектроскопе.

Глянув на адрес, я ткнул в геолокационную метку. Развернул перед собой голограмму с картой Москвы.

И озадаченно присвистнул.

Особую