Весна новой эры - Игорь Семенов

разной тяжести. И это тоже не лучшим образом скажется на демографии… и пусть прямо сейчас погибло народу меньше, но общий «провал» может получиться не меньше того, что был в Великую Отечественную. Просто он будет отсрочен по времени. Плюс еще возрастет диспропорция между мужчинами и женщинами, ведь наиболее тяжелая работа выпадет на долю первых. И оттого сильнее всего подорвет именно их здоровье. Да и погибнет тоже больше. Да уж… Не скоро еще получится преодолеть последствия Долгой зимы!

- Это что, с нами теперь еще и «эти» будут учиться? – послышался внезапно где-то в стороне возмущенный голос одного из студентов.

- Кто «эти»? – не понял в первый миг Михаил.

- Из Штатов которые! – ответил ему тот же голос.

Как раз сейчас они вышли из аудитории после первой в этом году лекцию и теперь топали на следующую пару. Странно… Он же, вроде, не замечал никого чужого? Или есть все же? Хотя когда пригляделся – и впрямь двоих обнаружил: пацан и девчонка. И оба словно в каком-то кольце отчуждения, все стараются от них подальше держаться. Что бы там не говорили на комсомольском собрании летом, от человека можно потребовать относиться к другому без дискриминации, не делать тому ничего плохого. Но нельзя заставить или потребовать с кем-то дружить или кого-то любить. Вот и сейчас другие студенты старались держаться подальше от этой парочки. К тому же, даже не все студенты комсомольцами-то были, так что и на собраниях тех не все были… Хотя таких было все же большинство.

Откровенно говоря, Михаилу американцы тоже были неприятны… И его счет к ним был куда больше! Не только за Долгую зиму, но и за их роль в развале СССР в той жизни. И кто знает, не принял ли участие в этом и кто-то из этой вот парочки студентов? Вот только неправильно это все – валить вину за произошедшее на эту вот парочку… Уж к Лонг-Вэлли они точно не имели никакого отношения. И не стоит делать так, чтобы те чувствовали себя нежеланными и нелюбимыми чужаками – им теперь в одной стране жить… Только что-то даже ему мешало спокойно с ними общаться. Странно, но первой среагировала Вика.

- Привет! – шагнув к парочке американцев, произнесла девчонка. – Я – Вика. А вас как зовут?

- Привет! – первым поздоровался пацан. – Я Ник Грин…

- А я – Катлин Тейлор, – явно удивленно взглянув в их сторону, произнесла девчонка.

- Ну будем знакомы, - улыбнулась Вика.

Следом за ней с «новенькими» поздоровался и Михаил – и это словно стало каким-то спусковым крючком… И вскоре они уже вполне себе спокойно общались, что даже несколько удивило Михаила. Но, видимо, их пример оказался заразителен. Тем более, что они комсомольцы, чуть ли не передовики производства и лучшие студенты с их потока… Можно сказать, те, кого обычно ставят в пример.

- Мы не виноваты в Катастрофе! – чуть ли не плача говорила девчонка. – У меня в тот день погибли отец с братом!

- А у меня одни только родители и остались, - произнес Ник. – Все остальные погибли… Кого-то убили бандиты, кого-то и вовсе так и не смогли найти среди Пустоши…

- Что за «Пустошь»? – обратил внимание на произнесенное слово Михаил.

- Это те земли, где не стало власти еще осенью 66-ого, - произнесла Катлин.

Оба американца, к удивлению Михаила, говорили по-русски очень хорошо – только словно слишком чисто, слишком правильно. Сразу чувствовалось, что язык для них не родной. В этом плане их разговор не походил даже на речь Кветы – все же все славянские языки имели достаточно немало общего, так что ее произношение в целом было достаточно близко к словацкому. Но вот учителя у этих американцев явно неплохие были!

- А Джек Тейлор тебе родственник? – вдруг спросил один из студентов.

- Дядя мой, - нахмурилась девушка. – Когда рвануло – авиабазу, где мой отец служил, буквально с лица Земли стерло, как и городок, где мы жили. Тогда дядя нас с мамой к себе взял…

- Так твой отец летчиком был? – спросила одна из однокурсниц Михаила, и в воздухе сразу повисла тень отчужденности и даже неприязни. – Против наших воевал?

- Да, - явно заметив такую реакцию окружающим, с тяжелым вздохом согласилась девушка.

- Чего вам, американцам, спокойно не жилось? – тихо произнесла все та же девчонка. – Одни беды от вас… То Корею со Вьетнамом бомбите, то громадный вулкан взорвете… - отвернувшись, она ушла куда-то в сторону коридора.

- У Светы отец в Корее погиб, - пояснил поведение девчонки стоявший рядом пацан.

Оба они были из эвакуированных, так что в вечной рабоче-учебной суматохе Михаил и познакомиться-то с ними успел буквально шапочно – узнали, кого как зовут, несколько фраз о себе да если вдруг что нужно по учебе. Так что он, по большему счету, понятия не имел, что они за люди… Только имена и знал – Светка Чижова да Вовка Никитин. Да, в прошлой реальности какие-то более тесные были отношения в их студенческом коллективе. А сейчас все как-то бегом, на ходу! Все уставшие кругом… Хотя, случись чего, всегда помогут – в этом плане люди стали даже дружнее, чем было до Долгой зимы. Понимали, что во многом именно от взаимопомощи сейчас зависит жизнь всех их, сегодня поможешь ты – завтра, случись чего, не бросят в беде тебя самого. Но к болтовне «обо всем и ни о чем» люди стали как-то не склонны…