Ефрейтор. Назад в СССР. Книга 2 - Максим Гаусс

тлеющий очаг, от которого веяло теплом. Пахло какими-то травами и жаренным мясом. Меня провели в третью комнату, что поменьше. Там, на диване, больше похожим на огромную бесформенную подушку, заваленную одеялами, лежал человек. При нашем появлении, какая-то женщина закутанная в темный хиджаб или паранджу, поспешила покинуть комнату.

С первого взгляда стало понятно, что у лежащего проблемы.

Душману на вид было лет тридцать, может меньше. При моем появлении, он вяло дернулся, посмотрел на меня злыми глазами, потом на Иззатуллу. Старик ему что-то сказал и тот кивнув, успокоился. Рядом со стеной стоял автомат Калашникова, скорее всего, трофейный. Видимо, подобранный на месте схватки, когда мы подорвались на мине.

— Что с ним? — коротко спросил я.

— Два дня назад упал, сорвался с обрыва и сломал ногу. Ему оказали помощь, все было нормально. Но вчера вечером стало плохо. Все хуже и хуже. А сегодня он совсем плох.

Само собой, я не врач, но в медицине более менее соображал, особенно в плане оказания первой помощи при пулевых и восемь минут зажимать пальцами перебитую артерию на шее у двенадцатилетнего мальчика, пока не прибыли медики и не перехватили инициативу на себя. Мне потом родители пытались благодарность выразить, деньги предлагали. Но я отказался. За такое не благодарят.

Очевидно, что никаких лекарств тут не было, от слова совсем. С первого же взгляда стало понятно, что у него жар и лихорадка. Раз сломал ногу, значит пошло воспаление на весь организм и оно достаточно серьезное.

— Температура у него! — коротко пояснил я.

Затем перешел к осмотру пострадавшей конечности. Как я и думал, так и оказалось. Открытый перелом, который душманы, наверное, пытались лечить по-своему, но тот оказался слишком сложным. Кость вроде как вправили, наложили шину из дощечек. Забинтовали. Но перевязка была просто ужасной. Минуты три я возился над ним, а за всеми моими действиями пристально наблюдали. Саид постоянно держал меня на прицеле. Краем глаза я отметил, что все его действия были совершенно глупы и наивны — мне не составило бы труда напасть и отобрать у него оружие, пристрелить обоих, а дальше пробиваться к зиндану. Только зачем?

Наконец, когда я закончил, повернулся к старику и тяжко вздохнул.

— Уважаемый Иззатулла, ваш сын умрет, если не оказать ему квалифицированную медицинскую помощь. Перелом это половина беды, его не долечили. Пошло осложнение. Он умрет, если ему не помочь.

— Так помоги! — произнес он.

Во взгляде старика читалась немая просьба и одновременно гордость, превосходство. Ведь я пленник, который тут против своей воли. Да, я выразил желание остаться, чтобы не возвращаться в Союз. Но слова, это слова. С чего бы мне верить?

А теперь именно от этого самого пленника зависит, выживет ли больной. Очевидно, что в кишлаке или где-то поблизости должен быть и свой человек, соображающий в медицине, но почему-то его не пригласили, а обратились ко мне, солдату советской армии, которого насильно хотели сделать рабом…

— Как я помогу? — возразил я. — Нет ни лекарств, ни бинтов. Нет даже градусника. Нужны антибиотики, обезболивающие, перевязочный материал, антисептики. Условия тут не для таких ран. Я врач, а не волшебник! Сейчас время работает против него. Если не помочь, он ногу потеряет, а может и жизнь. Я плохо знаком с вашими обычаями, но считаю, что такая смерть для моджахеда не будет достойной…

И я был прав. Надавил на больное.

Если моджахед погибал в схватке с врагом, это хорошо. А вот так, на подушках — позор.

Старик уселся на подушку, задумался. Принялся наматывать на палец свою седую бороду. Было тихо, лишь быстро и часто дышал пострадавший.

— Шурави! — хозяин кишлака принял какое-то решение. — В часе пути отсюда есть другой, большой кишлак. Там есть базар. Можно купить все. Аптека даже. Лекарства тоже.

— Да, это решение! — согласился я, рассчитывая именно на такой вариант. — Если меня туда отведут, я могу взять все, что нужно. Тогда у него будет шанс.

— Напиши, что нужно купить. Я отправлю Саида, — возразил Иззатулла. — Он быстро сбегает и принесет все, что нужно.

Ну нет, такой вариант меня не устраивает совершенно.

— Так не получится! — спокойно возразил я, качая головой. — Я должен своими глазами увидеть их, проверить. Саид, конечно, может принести то, что я напишу, но там могут быть лекарства, у которых уже закончился срок годности. Просроченные лекарства не принесут пользу, а может, даже сделают еще хуже.

Тут пострадавший заскрежетал зубами — видимо, хорошо прижало.

Это стало решающим фактором.

— Хорошо! Пойдешь на базар! С тобой шестеро моих людей. Деньги тоже дам. Возьмете все, что нужно и сразу назад. А сейчас, тебя отведут обратно к яме. Через час пойдете. Но даже не думай что-то устроить или убежать, а то твои друзья тоже сильно пожаленют.

— Как скажешь, — согласился я. Такой расклад меня устраивал. — Куда же я против шестерых⁈ И я думал, что ты меня понял… Разве нет?

— Саид! — старик приказал ему что-то. Тот изменился в лице, закивал, что-то ответил. Меня вернули обратно к зиндану.

Когда я все рассказал Корнееву и Самарину, те отреагировали неоднозначно. Один был вроде как за, другой категорически против.

— Макс! Да на хрена они сдались? Пусть подыхают! — возмущался Самарин. — Они столько наших перебили. Лавров погиб, Горелов. Этот наверняка наших убивал, издевался над другими. А ты его лечить. Ну, зачем?

— Дима, думай шире. Это прекрасный шанс втереться в доверие. Осмотреться, понять, где мы находимся. Возможно, в том кишлаке будет что-то, что поможет нам сбежать. Думаешь, мне есть дело до этого душмана⁈ Да чихать я на него хотел. Сам бы глотку перерезал. Но этот же момент можно развернуть в свою пользу и извлечь выгоду.

— Ну, не знаю… — нахмурился тот. — Уверен?

— Да. Паша из чего можно приготовить самую простую взрывчатку? По частям, чтобы они не догадались. Со мной пойдут душманы, как охрана. Сильно сомневаюсь, что у них есть хоть какое-то понимание химии или о составе взрывчатых веществ.

Корнеев даже улыбнулся.

— А ты я, смотрю, хитрец! Эка ты все развернул, стратег. Ну, допустим, скажу тебе все и если очень повезет, то ты купишь все необходимое. Как ты это принесешь сюда?

— Сюда и не нужно! — загадочно хмыкнул я. — У меня пока еще нет четкого плана, но