Возраст – преимущество - Виктор Сергеевич Мишин

они там. Силосная яма, возле которой стояли два упыря, казалось, отпугнет любого, но не этих выпивох.

– Стоять! – резкий возглас, и я, не видя угрозы, застываю на месте. – Кто таков? – как обычно, на мове.

– Василь, – представляться именем, на которое у меня документы в городе, не хотелось.

– И шо ты тут делаешь, Василь? – из кустов, возле самой ямы, на меня вышло этакое чудо. Грязный, даже рожу в последний раз мыл, наверное, до войны еще, полицай с вонючим перегаром тыкал в меня винтовкой.

– Мимо проходил, – едва сдерживаясь, чтобы не сморщиться от вони, ответил я.

– Местный? – появление второго вызвало все же предательскую улыбку на губах. Если первый был длинным и тощим, да еще и грязнулей, то второй был противоположностью. Сходство у них было лишь в одном, от обоих мерзко воняло.

– Нет, у родни был, возвращаюсь в город, я там работаю.

– Чего ж ты, Василь, огородами ходишь? – и хитро так, гад, прищуривается, но винтовку не выпускает из рук, так и держит направленной на меня. А вот второй ее даже не поднимал.

– Почему огородами? – наигранно удивился я. – Мне так короче…

– Пошли к старшему, посмотрим, кто ты таков! – приказным тоном заявил тощий.

– Да пошли, – кивнул я. Возле крайних к нам домов овражек есть, заросший кустарником, попробую сбежать, стрелять только будут, как бы не попали.

Рывок удался. И в том, что будут стрелять, я также угадал. Эти два алкаша шмаляли кто куда, в белый свет, ни одна пуля даже рядом не пролетела. Нырнув в овраг, пусть и мелкий, но закрытый кустами, для врагов, я в одно мгновение исчез. Секунды ступора, затем стрельба. Выбравшись метрах в тридцати из овражка, я ползком добрался до низины, теперь уже не достанут, вскочил и ломанулся во весь опор. Собак у них нет, хрен поймают. Печалило лишь одно, наверняка смогут опознать в городе, если там бывают. Да и черт с ними, там я буду уже другой личностью, хрен они мне, как члену абвер-команды, что сделают, я ближе к немцам, чем они, уж это точно.

До города добирался очень долго, а когда подошел к окраинам, охренел от суеты. Да, устроили немцы шмон после нашей диверсии, только прячься теперь. Пробраться в город проблемы не было, не обязательно же по дороге заходить! Огородами, огородами, и вот я уже на улицах. В самом городе было немного тише, чем на окраине, но патрулей хватало. В одном месте, увидев, что патруль с собакой идет прямо на меня и всего в пятидесяти метрах, вовремя увидал пожарную лестницу на двухэтажном доме, за которым прятался. Едва успел заскочить на крышу, как услыхал снизу скуление пса и тихую невнятную речь патрульных. Но оставаться на крыше долго нельзя, скоро рассвет, из окон соседних дворов меня обязательно увидят. Нужно торопиться, на квартире нашего агента и моя одежда, и документы, с ними, я в принципе и ночью могу ходить, при надобности.

Вообще, мне крайне повезло с этим самым Юрко. Если бы я, как Кузнецов, косил под немца, приходилось бы «служить», то есть постоянно искать правдоподобное занятие, чтобы не докопались. В личине же абверовца Юрко я, по идее, тоже должен «служить», но никто не знает моих обязанностей и методов работы. А специфика такова, что я всегда найду себе оправдание на нахождение в городе. Выслеживаю я тут подозрительного человека. Какого? Да мало ли, вот выслежу, и, если он партизан, доложу жандармам! Кстати, надо обязательно повидать Николая Ивановича, ну или хотя бы Медведеву передать о смене документов у немцев, помнится, Кузнецов попал под подозрение в том числе из-за старых документов, хоть и не только из-за них. Вообще, ему надо быть осторожнее, а то он со своим отстрелом офицеров скоро засветится, нельзя нам его терять, такого человека еще найди.

Добраться до агента я все же смог, а переодевшись, уже целиком успокоился. Во всем произошедшем было плохо только одно, мы упускаем эшелон с танками. Но встретивший меня Петр Николаевич, наш агент, успокоил.

– Время еще есть, эшелон с топливом, что ты так красиво сжег, перегородил и испортил пути, на разбор завала уйдет время, а значит, оно у нас есть.

– Тогда посплю пару часиков и схожу на станцию. Посмотрю, что там и как, – заключил я.

Меня накормили и уложили спать, обязавшись разбудить через три часа. Все же я очень устал и попросил именно три часа. Но и их не хватило, конечно. Когда Петр Николаевич тряс меня за плечо, мне снилось, как меня пытаются связать полицаи, и, не проснувшись до конца, едва не свернул челюсть агенту

– Юра! Да очнись же ты! Проверка в доме! – растряс все же меня Петр Николаевич.

– Все-все, проснулся вроде, – протирал я глаза руками, но никак не мог их толком открыть, самый сон у меня был, даже снилось что-то, не сразу придешь в себя.

Спал я в закутке, маленькой комнатке, которую якобы сдавал Петр Николаевич. Он в первый же день как я у него появился, сходил в комендатуру и все оформил, как полагается. Вопросов не возникало, так что, думаю, и проверку мы пройдем легко. У него даже на двери, снаружи, указано количество проживающих, все по правилам оккупационной власти. Мать их об дерево.

– Откройте немедленно! – постучали в дверь довольно требовательно. Глянув на настенные часы, с удовлетворением отметил про себя, что час еще ранний, и продолжил лежать в кровати, делая вид, что только недавно проснулся.

Слышу, как Петр Николаевич что-то ответил тем, что ожидали под дверью, но не разобрал слова. Затем раздались глухие, тяжелые шаги, кто-то явно ходит по квартире и осматривает помещения. Затем, услышав шаги уже возле двери в комнатку, где квартировал я, приготовился. Распахнулась дверь и передо мной, буквально в двух метрах от кровати, появился фриц. За его спиной маячил еще один.

– Это мой постоялец, вот документы, господин фельдфебель, – окликнул немца Петр Николаевич.

– Кто ты? – Ну что за грубость, фельдфебель?

– Рядовой Осипчук, абвер-команда «Восток», группа «Киндер-43», – четко, на хорошем немецком отчеканил я и даже заметил, как фельдфебель чуть поднял брови, когда взял мои документы в руки.

– Что ты тут делаешь, рядовой? – закончив изучать бумаги, фельдфебель не спешил возвращать их мне.

– Прямо сейчас? Отдыхаю, – видя непонимание в глазах жандарма, пояснил: – Я вчера вернулся из очередного похода по лесам, вот и отсыпался.

– Что ты делал в лесу? – чуть мягче, но явно не понимая, как со мной быть, продолжал опрос немец.

– Вы же