Десант местного значения - Роман Борисович Грибанов
Десант местного значения читать книгу онлайн
Карибский кризис перерос в Третью мировую войну. Противостоящие стороны уже не соблюдают никаких правил и законов. Кто победит, тот и прав, вот главный девиз. На Камчатке флот и морская пехота США высаживают десант. Высадка десанта преследует две цели. Первостепенная – это захват плацдарма, с которого можно атаковать другие территории СССР: Сахалин, Приморье и Восточную Сибирь. И вторая это захват огромного куска территории, не загрязненного радиоактивными осадками. А территорию эту обороняют ну совсем незначительные силы русских – так кажется американским адмиралам и генералам. Правда, у русских есть другое мнение, но кого это интересует?
– Торпедные катера противника, по азимуту триста сорок, идут прямо на нас.
Учитывая то, что эсминец был сильно избит, и, кроме поврежденной кормовой башни главного калибра, у него уже была разбита РЛС управления стрельбой, эти катера становились большой проблемой. Зенитные «Бофорсы» эсминца имели дальность стрельбы меньше, чем торпеды русских, а кроме «Бофорсов» на юте корабля уже ничего не было.
02 ноября, местное время 10:35. Камчатка. Авачинский залив. Торпедные катера из состава 282-го дивизиона торпедных катеров ТКА-1288 и ТКА- 1290 Камчатской военной флотилии
Командир ТКА-1288 только ухмыльнулся, когда большой эсминец лег на борт и перевернулся, получив торпеду в борт с его катера. Его ТК-1288 стал первым в Советском Союзе торпедным катером, утопившим уже два таких крупных боевых корабля. Прошлой ночью они добили ракетный эсминец типа «Чарльз Ф. Адамс», водоизмещением в четыре с половиной тысячи тонн. Если судить по меркам прошлой войны, так это вообще легкий крейсер. А сейчас они торпедировали эсминец типа «Гиринг», чуть поменьше, в три с половиной тысячи. И идут в атаку на второй такой же эсминец, причем уже видно, что у янки кормовая башня главного калибра молчит, и вдобавок ход узлов двадцать, не больше. Уже у его катера есть восемь тысяч тонн потопленного тоннажа, и сейчас будут еще, одна торпеда у него осталась. А если что, ему поможет ТКА-1290, идущий на левой раковине. И его тоннаж – это не транспорты, как у того же Героя Советского Союза Шабалина в прошлую войну. Современные боевые корабли из состава самого мощного флота на планете. Можно уже вертеть дырочку на кителе, как минимум орден Красного Знамени ему должны дать… А может быть и больше, орден Ленина или даже Звезду Героя? Он даже закрыл глаза, представляя, как будет выглядеть в мундире со столь высокой наградой. «Черт, забыл ведь, это плохая примета!» – подумал он, в следующую секунду услышав крик сигнальщика:
– Три фрегата противника, по азимуту 155, выходят из дымовой завесы, курс 330, дистанция до головного две мили! Головной определяю, как тип «Трайбл», под канадским флагом!
Все радужные мысли о почете и наградах, витавшие в голове молодого лейтенанта, вымело из головы, как душем из забортной ледяной ноябрьской водички. Три целехоньких фрегата типа «Трайбл» – это приговор для его катеров. Днем, в условиях хорошей видимости, двенадцать скорострельных трехдюймовок, стоящих на этих фрегатах, нашпигуют их снарядами так же быстро, как опытный плотник забивает в доску гвозди. А торпедному катеру, этой скорлупке длиной всего двадцать пять метров и водоизмещением меньше сотни тонн хватит и пары-тройки таких снарядов. Но надо согнать эти неожиданно выскочившие фрегаты с курса, кровь из носу, иначе они через пять минут будут доставать уже до ракетных катеров кап-три Балабанова. Береговые батареи могут не успеть их остановить, а на наши эсминцы надежды мало, они тоже сильно избиты, горят и почти не стреляют. Все эти мысли пронеслись в голове командира ТКА-1288 в один миг, и в следующую секунду он уже командовал.
– Поднять сигнал «Делай, как я!».
Радиосвязь по-прежнему работала очень плохо, и лейтенант сомневался, что сможет быстро растолковать свой план командиру ТКА-1290 по радио.
– Курс 150, самый полный! Торпедная атака, цель – головной фрегат типа «Трайбл»!
Катер дернулся, выходя передней частью корпуса из воды. Четыре дизельных двигателя М-50Ф мощностью тысяча двести лошадиных сил каждый взревели, выходя на полную мощность. Теперь для передачи команд приходилось кричать даже в гарнитуру передающего устройства, настолько был силен рев двигателей. Катер, оставляя за собой высокий, высотой больше своей мачты, белоснежный бурун многометровой длины, рванулся под углом наперерез к фрегату. На испытаниях катер проекта 183 развил скорость сорок четыре узла, но ТКА-1288, казалось, выжимал сейчас все пятьдесят. РЛС целеуказания «Рея» по-прежнему не мог выдать данные для прибора управления торпедной стрельбой «Онега», поэтому лейтенант прильнул глазами к оптическому визиру торпедного автомата стрельбы ТАС, который на основе поступающих данных постоянно вырабатывал дальность, направление и решал торпедный треугольник. В заряженном торпедном аппарате лежала торпеда 53–39, с выставленной дальностью хода четыре километра при максимальной скорости пятьдесят один узел. Другие параметры – 8 километров и скорость 39 или 10 и 34 – для верткого фрегата со своей скоростью двадцать пять узлов не годились. Все вышеописанное длилось в реальности всего несколько секунд. Наконец американцы, вообще-то не ожидавшие такой наглости от пары крохотных корабликов, спохватились. На головном фрегате баковая спарка сверкнула вспышками пристрелочных выстрелов. Через секунду два снаряда встали всплесками далеко позади, почти в двух кабельтовых от ТКА-1288.
«Конечно, хорошо, что они так мажут, но с чего бы это? Наверное, у них тоже артиллерийские радары не работают из-за помех. Ну тогда у нас появляется шанс…» – подумал командир ТКА-1288.
02 ноября, местное время 10:36. Камчатка. Авачинский залив. Отряд кораблей Королевского канадского военно-морского флота. Фрегаты HMCS «Haida», «Saguenay», «Assiniboine»
«Индейцы»[12], как с легкой насмешкой называли эти канадские эскортные корабли их большие соседи с юга, первыми вышли из дымовой завесы и соответственно первыми увидели вообще-то безрадостную для союзников картину боя.
Вместо трех эсминцев типа «Гиринг», которые по плану должны были надежно запереть красному флоту выход из бухты, на поверхности воды был только один, «Лири». И тот уже горел и отползал от места боя на скорости узлов пятнадцать, не больше. Вдобавок по нему лупили как минимум две береговые батареи. И, кроме того, его догоняли два торпедных катера противника. Еще из сил союзников там были два фрегата, которые должны были поддерживать дымовую завесу. Но один из них, «Вэриан», уже стоял без хода, медленно погружаясь, а по второму, тоже горящему, вели огонь два русских эсминца. Эти, правда, тоже уже были в состоянии, которое точнее всего определяет русская поговорка: «краше в гроб кладут», но они упорно ползли на юг,
