Александр Маркьянов - Сожженые мосты ч.6 (СИ,с иллюстрациями)

Но пока капитаны танкеров в ожидании проводки через Суэц лаялись между собой, выясняя где чья очередь, пока на Лондонской, Нью-Йоркской, Санкт-Петербургской товарно-сырьевой бирже стоимость базовых товаров — бензина "Нормал"[38] и сжиженного газа "N 1 осушенный" медленно но неуклонно ползла вверх — Персидский залив спал.

Но не весь…

Невидимая в темноте радужная пленка разорвалась, повинуясь грубому насилию — и на поверхности залива появилась голова. Черная голова морского чудища с единым, большим, на поллица глазом стеклянной маски. Дышало чудище через гофрированные, армированные сталью — чтобы не перерезали в безмолвной и жестокой подводной схватке — трубы, ведущие за спину, где уютно устроились баллоны с дыхательной смесью. Чудище замерло, осматриваясь.

Никого. И ничего. Только впереди — остров. Кешм, порт, прикрывающий один из главных портов Персии — Бендер-Аббас. Здесь есть все что угодно — и артиллерия, и авиация на аэродромах и противокорабельные ракеты. В общем — это стратегический объект, который нужно обезвредить. Любой ценой.

Осмотревшись, боевой пловец погрузился.

То же самое происходило в данный момент на всех малых островах, которые в изобилии имеются в Персидском заливе. Форур, Киш, Лаван, все эти острова были признаны ключевыми точками, потому что штаб счел вероятным, что при начале штурма исламские экстремисты могут разлить по поверхности залива нефть и поджечь ее, попытавшись тем самым блокировать фарватер и не дать десантным кораблям пройти в залив. Могли и попытаться взорвать заводы по переработке сжиженного газа — взрыв выйдет очень мощный, несколько килотонн, а материальный ущерб — просто огромным. Поэтому — первыми удар наносили спецназовцы флота с острова Рыбачий в Черном море. В сотрудничестве с разведкой морской пехоты они должны были высадиться на берег и острова[39] первыми, захватить и обезопасить инфраструктуру переработки и отгрузки нефти и газа. Только после этого — в действие должны были вступать основные силы флота, сведенные в десантное соединение N 17.

Семь боевых пловцов из группы подводных средств движения ждали восьмого на глубине примерно метров пять под поверхностью. Они проделали путь больше тридцати километров, выйдя с подводной лодки "Макрель" типа "АМУР-1650", сейчас лежащей на дне где-то на траверзе полуострова Мусандам, в стороне от судоходного фарватера на глубине всего двадцать метров — до рубки можно было донырнуть. Три подводные лодки доставили к берегу тридцать шесть боевых пловцов каждая, оставшиеся — группа надводных средств движения — как раз должна была сейчас спускать на воду свои быстроходные катера с большого десантного корабля, стоящего на траверзе Муската. В вертолетах должны были занимать свои места ударные соединения морской пехоты, которые должны были высадиться ночью и закрепить успех спецназовцев. Пока операция развивалась по плану.

Нырнув, спецназовец безошибочно нашел висящие в мутной воде транспортеры — каждый на четыре человека, с нейтральной плавучестью, способны преодолеть сто морских миль без подзарядки батарей с полным грузом. Полный груз — это четверо, со снаряжением, четыре боевых пловца. В отличие от американского аналога, где двое сидели в открыто кабине, а двое — держались на рукоятки на боку "большого скутера" — здесь у каждого в транспортере было свое место, снабженное маленьким сидением, козырьком и шлангом, для питания дыхательной смесью — при движении спецназовцы дышали смесью со скутера, а не с баллонов.

Молча — боевые пловцы и в жизни молчаливые люди, на глубине не поговоришь — разведчик поднял большой палец. Все в порядке…

Оставив транспортеры на месте — их заберут потом — группа переключилась на дыхание от носимого запаса, выстроилась клином — семь человек и разведчик впереди. Лениво шевеля ластами, ощетинившись автоматами "Морской лев" — у исламских экстремистов не было боевых пловцов, а вот у американцев и британцев, которые стриптизируют[40] в международных водах в Красном море — они были, и мало ли что они задумали именно в этот конкретный момент. К нападению надо всегда быть готовыми, море не прощает ни небрежности, ни ошибок.

Разведчик подал сигнал — внимание, минная опасность.

Мины…

Мина против боевого пловца представляла собой совсем не ту рогатую гадину, которую мы привыкли видеть по фильмам. Это небольшая, ощетинившаяся во все стороны усами, отходящими от тела — цилиндра мина либо подрывается — взрыв ее по силе примерно равен взрыву противопехотной осколочной гранаты, либо поражает боевого пловца разрядом тока. Второе — менее вероятно, потому что надежной системы так и не создали. Либо — просто сообщает на берег о проникновении. В любом случае — ничего хорошего встреча с такими минами не сулила.

Разряжать такую мину смысла не было — но ее можно было просто отбуксировать в сторону, обрезав минреп. Или затопить — она изначально сделана с нейтральной плавучестью, и если добавить на ее корпус груз — она затонет. Разведчик достал специально для этого предназначенную палку, похожую на раскладную автомобильную антенну старого образца — и, стараясь не задеть отходящих от мины усов — прицепил к ней небольшой, но тяжелый магнит. Магнит нарушил плавучесть мины и она, медленно и величественно пошла ко дну.

Разведчик включил сканер (переделанный из гражданского для дайверов, охотящихся на рыбу с подводными ружьями или острогами) — его могли засечь по нему, и включать его было смертельно опасно — но еще опаснее было его не включать. Обвел им вокруг себя, засекая новые мины…

Их было шесть.

Две, находящиеся на самом краю — он просто оттолкнул в сторону, перерезав минреп. Еще четыре — затопил, посадив на них магниты. Потом, еще раз проверив "протраленный" им фарватер — подал знак — следовать строго за мной.

Построившись в колонну, один за другим спецназовцы миновали опасный участок.

Следующим препятствием на их пути стала сеть, причем новейшая, малозаметная, в которой можно запутаться, уже не выпутаться и умереть от удушья — но они точно знали ее местоположение, потому что сами ее и выставляли. Ее они просто раскромсали ножами, стараясь соблюдать осторожность, и страхуя друг друга. Проделав в смертельной для боевого пловца паутине проход, они проплыли через него.

Берег…

Полоса прибоя — самое опасное для боевого пловца место. Это не вода, и не земля — что-то между ними. Если ты снял с себя акваланг или ребризер[41] — то ты беззащитен и если впереди вспыхнет прожектор, ты уже не уйдешь, не нырнешь в спасительную литораль[42] и укрытий, чтобы избежать летящих в тебя пуль — на пляже обычно тоже не бывает. Боевой пловец — он рыба, он ищет спасения в воде, а тут, если их предали, если место высадки знает противник — им не спастись. А что исламские экстремисты делают с попавшими в их руки пленными — все они отлично знали.

Четверо остались в полосе прибоя, волнения почти не было — и они стояли по грудь в воде, безмолвными черными статуями. Несмотря на то, что автоматы они держали на изготовку — они вряд ли бы смогли помочь своим товарищам на берегу, потому что автоматы их — в подводном положении, снаряжены пулями-стрелами, которыми в воздухе нельзя попасть в цель и за пятьдесят метров. Это просто были правила высадки — сначала высаживается первая половина группы, приводит оружие в комплектацию "земля" и прикрывает вторую группу, которая высаживается следом. Этими же правилами предписывалось — в случае, если на берегу засада — ни в коем случае не пытаться помочь тем, кто высадился, а сразу нырять, уходить на глубину. Но все они знали, что если впереди вспыхнет прожектор, и застучат пулеметы, распиная на песке затянутые в резину тела — все они рванутся вперед, чтобы вынести, утащить в воду своих товарищей, живых или мертвых, потому что кодекс чести русского моряка запрещал бросать товарища на погибель. Так, они, скорее всего, погибнут сами — но честь в этом случае — важнее смерти.

Однако — не вспыхнули прожектора, не застучали пулеметы. Почему-то командир группы спецназа был уверен, что занявшие остров исламские экстремисты — а вчерашний пролет разведывательного самолета вкупе с данными спутниковой разведки показали, что они там есть — даже не проводят ночной обход береговой полосы, чтобы выявить высадку группы морского спецназа. Это все потому, что они террористы, а не военные. Террористы внезапно нападают и так же внезапно уходят — все это они делают на берегу. Но у них нет ни дисциплины, ни знания того что на самом деле нужно делать, чтобы обезопасить себя от нападения, комплекса ПДМ[43] они не знают, и выполнять его не желают, потому что это банда, а не армия. Типичнее сухопутные крысы, они даже не подозревают о возможности нападения из-под воды, они смотрят на ее зеркальную гладь — и не подозревают, что в водной толще может скрываться их смерть.