Александр Маркьянов - Период распада часть 4 (СИ)

Салман Магомедович Рзаев, у которого дед работал против фашистской Германии, а отец был партийным деятелем — был потомственным разведчиком, потому что вырос на руках деда. Он окончил не профильное учебное заведение, где готовят разведчиков — а Восточный факультет Ленинградского университета, где давали, наверное, лучшее в Союзе базовое образование по Востоку. Еще с царских времен в Ленинграде остались лучшие востоковеды в Союзе, и они научили Салмана быть на Востоке не туристом, а своим, человеком, который может раствориться на арабской улице и никто никогда не заподозрит его в том, что он не араб. Начинал Салман в одном из самых страшных мест на земле — в Бейруте восемьдесят третьего, сразу после тяжелых боев и израильской осады. Город был полуразрушен, здесь "играли" КГБ, ЦРУ, МОССАД, палестинская разведка, сирийская разведка, польская разведка. Тот, кто плохо играл в эти игры, умирал здесь в самом прямом смысле этого слова — с бейрутского резидента ЦРУ сняли кожу с живого и прислали посылкой в американское посольство, штаб-квартиру морских пехотинцев США взорвали, и в один день погибло почти триста человек. После года работы на технических должностях Салман был переведен в оперативный состав резидентуры, за год он выучил иврит, и вообще при желании он мог сойти за израильтянина, а при желании — за араба. Тогда то ему дали неофициальную кличку, причем дали ее не свои, а палестинцы из семнадцатого отряда[57], с которыми он действовал в самом Бейруте и в долине Бекаа.

Вторым местом, где он работал, был Багдад… лукавый, опасный город, Саддам не доверял русским и тайно играл против них, чуть зазевался — и получил нож в брюхо, а потом найдут в Тигре и скажут, что это сделали грабители. Но он выжил и там, после чего был выслан по предложению саддамовской контрразведки как человек опасный и совершенно обнаглевший. Вероятно, Саддам потом сильно пожалел об этом — его самого в то время усиленно обхаживало ЦРУ, и некий человек, потом добравшийся до министерского поста в правительстве Буша-младшего, прямым текстом дал Саддаму добро на вторжение в Кувейт. Когда же ловушка захлопнулась — было поздно, а между тем резидентура советской госбезопасности, против которой Саддам приказал предпринять жесткие меры с целью снижения ее разведывательной активности[58] — могла бы переиграть ЦРУ, и тогда история всего Ближнего Востока пошла бы по совсем другой колее.

Да что там сейчас гадать…

Когда погиб генерал Дудаев — бригадный генерал Рзаев скрылся из страны вместе с пакетом, который он успел раздобыть, и несколько лет не показывался в стране. О его деятельности в качестве начальника разведки Ичкерии знали очень немногие, найти его было почти невозможно — а в том, что происходило в "Независимой Ичкерии" генерал Рзаев участвовать не хотел. Он мог подчиняться советскому генералу Дудаеву, возглавившему Ичкерию — но он не мог и не хотел подчиняться тем, кто ворует людей как кур, и дырявит нефтепроводы… он просто потерял бы уважение к самому себе, если бы подчинился таким людям. "Всплыл" на поверхность он только в конце третьего года, явившись лично к Ахмаду Хаджи, и после долгого разговора Ахмад Хаджи вызвал своего сына и сказал, что теперь бригадный генерал Рзаев подчиняется напрямую ему и никому больше. Генерал Рзаев меньше чем за месяц заново активизировал сеть и принялся плести новую — в Москве, Тбилиси, Киеве, Лондоне. Вскоре после этого Ахмад-Хаджи Кадыров был убит боевиками… кому то очень сильно не понравилось то, что сеть снова активизирована и работает, они отлично понимали, что это не бестолковая русская разведка, это смерть всем им. Такая, к примеру — какую принял всемирно известный эмир Хаттаб, вскрывший письмо, отправленное от одного из шейхов и в тот же день скончавшийся от отравления. Ахмада-Хаджи убили, потому что думали, что пакет Лассо у него в надежном месте и таким образом можно все это остановить… но это остановить было уже невозможно.

За все время второго периода — так генерал Рзаев называл свою работу в обновленной Ичкерии — у него был только один провал, но это был такой провал, после которого — хоть стреляйся. В провале он в общем то и не был виноват… русские все это устроили за огромные деньги — но все равно, он считал себя виноватым, потому что так научил его дед. Если отвечаешь — отвечай за все, от и до — сталинская закалка, дед до смерти держал на комоде фотографию генераллисимуса. После того, как назначенный к ликвидации человек ушел и нашел себе больших покровителей — они обменялись ударами, но ни один из них не был смертельным. Генерал Рзаев заслал в окружение этого человека своих агентов — и подозревал, что тайных сторонников имеет и этот человек среди его людей. Сейчас, с информацией, полученной с севера Афганистана, начинался новый этап игры, в котором он намеревался если и не уничтожить своего соперника физически (его он презирал, но отдавал должности его храбрости и увертливости), то нанести ему тяжелый удар и навсегда дискредитировать его в глазах его хозяев. После чего, возможно, они уберут его сами.

А если нет — игра продолжится. Время еще есть.

Иса на своем Мерседесе промчался по ночному городу, по трассе, гладкость асфальта и великолепная подвеска Мерседеса делали поездку подобной полету на ковре-самолете, тем более что Мерседесы здесь не останавливали, надо быть сумасшедшим, чтобы остановить в ночном Грозном черный Мерседес S-класса, тем более с "блатными" номерами. Свернул к зданию Грознефть — в тринадцатом энергетики переехали в новый офис, вместе с некоторыми другими службами, построили вскладчину — двадцать этажей, стекло и бетон, трехуровневая подземная стоянка, контроль доступа и вооруженные патрули на входе. С тех пор, как частным предприятиям разрешили создавать "службы безопасности" и вооружать их боевым оружием — в Грознефть создали целый батальон для охраны нефтепроводов, офисов, высшего руководства компании: автоматы АК-200, снайперские винтовки AW и Barrett-107, пулеметы Печенег и КОРД, приборы ночного видения, термооптика, американское и французское снаряжение, бронированные машины, израильские беспилотные летательные аппараты "для дистанционного контроля нефтепроводов". Собственная база на окраине Грозного — несколько домов для отработки городских боев, подземный комплекс, стрельбище "триста шестьдесят градусов", чуть подальше — стрельбище с "сертифицированной милей", в Европе такое только одно, во Франции, в России — в Челябинске и под Грозным и больше нигде на европейском континенте нет. По сути, отец Исы создал, экипировал, обучил никем кроме него и Рамзана не контролируемый батальон спецназа, готовый к выполнению задач в любой точке земного шара — в Москве, Вашингтоне, Багдаде, Абу-Даби — где угодно. Двое спецназовцев сейчас патрулировали территорию вокруг офиса, на машину Исы они не обратили никакого внимания — на каждой машине, принадлежащей компании и ее высшим руководителям есть потайная метка, что-то вроде маячка, она обменивается данными с интегрированной охранной системой здания, если что не так — будет тревога.

Отец сидел в своем кабинете на последнем этаже, что-то писал хорошо поставленным почерком, справа налево, по-арабски. Увидев входящего сына, он моментально перестал писать, сложил лист, и убрал его в сейф под рукой, он отпирался не от кода, не от крюча — а от перстня, который был на руке отца. Этот сейф он использовал, когда работал в течение дня — а как заканчивал работать — брал оттуда все бумаги и переносил их в большой сейф, который, наверное, и танковой пушкой не пробьешь. Отец не доверял никому, даже родному сыну.

— Салам, отце — сказал Иса по-чеченски

— Говори по-русски — ответил генерал Рзаев — по-чеченски ты и так хорошо говоришь. Ты сделал то, что я тебя просил?

— Да, отец — Иса положил на стол носитель информации, USB-карту, которую он получил от казака.

— Что ты скажешь про казака?

Иса набычился

— Он не нохча.

Генерал Рзаев улыбнулся

— Правильно. И что еще?

— Он не нохча и ненавидит нас, нохчей. И я его ненавижу.

— И это правильно.

Иса тряхнул головой.

— Отец, но зачем ты ему помогаешь против нохчей?! Ведь наши враги, какими бы они не были — они нохчи! А это — русист!

Генерал Рзаев продолжал улыбаться, но в глазах его был холод

— Ты так ничего и не понял, Иса, вероятно я сделал ошибку, когда разрешил тебе учиться в медресе. И я сделал ошибку, разрешив тебе работать с подпольем. Мне нужен человек, которому я могу доверять, но я вижу, что нынешнее окружение плохо влияет на тебя. Ты начинаешь верить в тот бред, который они говорят. Тебе надо пожить в Москве, Вашингтоне, Берлине — чтобы кое-что начать понимать. Враг — это враг, кем бы он ни был, нохчей ли, русистом или кем-либо еще. Шамиль — это враг, и все амиры — Ичкерии, Кавказа, Грозного — это враги и их надо убить. Когда нохча начнет убивать нохчей — это будет плохо. Но если их убьют русисты, тем более казаки — это будет хорошо. Так у тебя не останется врагов, а русистов будут ненавидеть еще больше за то, что они убили нохчей.