Магия и пули - Анатолий Федорович Дроздов

усмехнулся фон Бюлов. – Курт умеет спрашивать. Ни один человек не в состоянии выдержать такую боль.

– То есть будете меня пытать?

– Не хотелось бы, но если вы проявите упрямство…

– Пытать пленника – недостойно для офицера. Или в Германии иные представления о чести?

– Ради рейха я на это пойду, – набычился немец. – Что до чести… Об этом не узнают. Вы с княжной исчезнете, а мои подчиненные сохранят тайну.

– Хм! – Федор загасил окурок в пепельнице. – Предлагаю поступить иначе. Тайны я раскрою, только вы их купите. Риск должен быть оплачен.

– Как же офицерская честь? – усмехнулся фон Бюлов. – И зачем платить, если мы узнаем даром?

– В том-то дело, что не все, – улыбнулся Федор. – На вопросы я отвечу, только вот всей правды не скажу. А вы не знаете, чего спросить. Могу ввести и в заблуждение – у вас нет возможности проверить. Сведения, полученные в ходе пыток, – источник ненадежный. Что до чести, то она, бывает, продается, только стоит дорого.

Фон Бюлов некоторое время размышлял.

– Сколько вы хотите? – наконец спросил.

– Двести тысяч франков.

– Ну, у вас запросы! – изумился немец.

– Сведения того стоят. Как скажу, поймете.

– Вы ведь можете соврать.

– Чтобы обрести себе петлю? Я ведь напишу расписку, а она улика. Стоит передать ее русской контрразведке… Не скупитесь, фон Бюлов! Не поверю, что у вас подобный вариант не предусмотрен.

– У меня нет с собой нужной суммы, – фон Бюлов развел руками. – Да еще наличными.

– Я приму и чек. Но открою вам секреты, обналичив его в банке.

Немец вновь задумался.

– Предлагаю так, – сказал решительно. – Тридцать тысяч вы получите сейчас. Остальное – чеком. Но сначала вы расскажете секреты. Слово офицера.

– Я могу взглянуть на деньги? – спросил Федор.

Фон Бюлов открыл ящик письменного стола и достал из него три пачки стофранковых билетов в банковской упаковке. Бросил их на стол перед Федором. Тот взял одну и, изображая алчность, пролистнул большим пальцем корешки. Затем взял другую. Немец наблюдал за ним с презрением во взоре.

– Кинет непременно, – хмыкнул Друг. – Он и эти отберет. После закопает нас с тобой.

– Знаю, – буркнул Федор. – Пусть расслабятся фашисты.

Бросив пачку на столешницу, оглянулся на охранников. Те стояли, опустив оружие к полу. А чего тревожиться? Русский только что продался с потрохами.

– Что же, все нормально, – объявил Федор, положив на стол последнюю пачку. Его скованные руки при этом оказались возле пепельницы. – Слушайте секрет. В Париж я прибыл по заданию Военного министерства для закупки оружия для Российской армии. Речь идет о… – он сделал паузу.

Фон Бюлов вытянул шею к собеседнику. В следующий миг тяжелая, мраморная пепельница взмыла над столешницей и с силой впечаталась в тевтонский лоб. Немец охнул и обмяк на стуле. Федор вскочил и развернулся лицом к охранникам. Среагировали те почти мгновенно: вскинув пистолеты, начали стрелять. Федор успел поставить Зеркальный щит. Несколько мгновений в кабинете гремели выстрелы, а затем пальба начала стихать. Один за другим подручные фон Бюлова, получив свои пули обратно, оседали на ковер. Наконец, рухнул последний.

– Дебилы, мля! – сплюнул Федор, переняв выражение Друга. – Видели же щит. Нахрена было палить?

Он подошел к телам. Ткнул каждого в бок ботинком. Убедившись, что готовы, Федор возвратился к фон Бюлову и стащил немца на ковер. Тот, упав, негромко простонал. Федор наскоро обыскал шпиона и дважды выстрелил фон Бюлову в грудь из его собственного «Браунинга». Несмотря на очевидные нестыковки, при большом желании французская полиция могла теперь списать трупы немцев на перестрелку между ними.

– Вот и все секреты, – сообщил, бросив пистолет на пол. Вернулся к телу Жана и, порывшись у него в карманах, вытащил два маленьких ключа – явно от наручников. Сняв с себя браслеты, бросил их на тело. Воротившись вновь к столу, рассовал пачки денег по карманам. На мгновение задумавшись, подошел к месту, где сидел германский офицер, и проверил ящики стола. И не зря, как оказалось. Обнаружил две пачки сто франковых билетов и еще стопку россыпью.

– Так и знал, что врет, – буркнул, рассовав деньги по карманам. – Закажу еще один аэроплан у Ньюпора.

– Лучше бы моторы, – посоветовал Друг. – Сам аэроплан сделать не проблема. А вот моторы в России изготовить не получится.

– Можно так, – согласился Федор.

Его внимание привлек сейф, встроенный в одну из тумб стола. Ключи нашлись на цепочке во внутреннем кармане фон Бюлова. В железной утробе хранилась всего лишь кожаная папка.

– Возьми! А вместо нее положи немного денег. Иначе подозрительно будет, отчего сейф пустой, – подсказал Друг.

Без сожаления расставшись с ассигнациями – легко пришли, легко и ушли, Федор двинулся к выходу. Увидав его на крыльце, Варвара выскочила из автомобиля и побежала навстречу. Федор глазом не успел моргнуть, как она прислонилась к нему. Скованные руки не позволили его обнять.

– Федор Иванович! Дорогой…

Она заплакала.

– Что ты, милая? – он погладил вздрагивающие плечики. Затем извлек из кармана ключ и снял с нее наручники. Зашвырнул их далеко. – Все в порядке. Жив, здоров.

– А они? – вымолвила Варя, справившись с рыданиями. – Я ведь слышала: стреляли.

– Все мертвы, – ответил Федор.

– Это вы их?

– Мой Зеркальный щит. Их убило собственными пулями. Все закончилось, родная. Отправляемся в Париж.

Отстранившись, он достал платок и отер слезы с девичьих щек. Варя обняла его шею и поцеловала в губы. Он в ответ чмокнул ее в щеку.

– Залезай в автомобиль, – сказал Федор. – Я надеюсь, что смогу им управлять. Не сложней аэроплана.

Повозиться все же довелось. Мотор у «рено» заводился с помощью «кривого стартера», то есть специальной ручкой, торчавшей впереди между колесами. Пригодилась помощь Друга – он в этом разбирался. Федор взялся за нее двумя руками и резко повернул. Еще теплый двигатель тут же и «схватился» обоими цилиндрами, плюнув дымом из трубы. Федор сел на водительскую скамейку.

– Руль справа. Все не как у людей, – прокомментировал Друг.

Федор включил передачу. Коробка скрежетнула шестернями, он чуть подгазовал, и «рено» неспешно