Соединенные Штаты России 3 - Полина Ром

Чертыхнувшись про себя, Рим пошёл по коридору в поисках кухни или любого места, где можно попить. Здесь стражники уже патрулировали углы, но на Рима они внимания не обращали. Похоже, союз двух королев оказался на удивление прочным, и они обе приказали не трогать гостей.

Тогда Рим от нечего делать направился обратно в зал для торжеств. Конечно, здесь никто и не подумал за ночь убрать столы. Более того, недоеденные блюда всё ещё остались, распространяя яркий аромат тухлятины и прокисшего пива.

Но зато здесь нашёлся Скрип, который монотонно уничтожал какую-то зелень, сверля синими глазами столешницу.

— Утро, командир, — сказал он не отрываясь от своего занятия. — Садись, фокус покажу.

Рим подобрал с пола кувшин, в котором плескалось пойло. Выплеснул его, подошёл к бочке, открыл крышку и начал черпаком набирать себе воды.

— Ну давай, покажи, — согласился он.

— Смотри, — сказал Скрип, чуть меняя позу. На столе возникло изображение. Четкое, но в слегка синеватом оттенке.

От такого зрелища Рим едва не выронил кувшин.

— Это что, проектор? — спросил он. — Откуда?

— От верблюда, — сказал Скрип довольно, постукивая себе по голове. — Пересобрал некоторые схемы. Теперь вот могу картинку прямо из глаз проецировать. Круто, да?

— Охренеть! — только и мог произнести Разумовский. — Я не знал, что вы так можете.

— Такая технология была, только оставалась заблокирована, — сказал Скрип, — Чтобы сведения врагу не передавать. У меня в памяти столько фильмов закачано… Тебе поставить что-нибудь? Вспомним дом, родину и всё такое.

На столе появилось проекционное изображение Москвы будущего. Рим тяжело вздохнул.

— Знаешь, наверное, не надо, — сказал он. — Спасибо. Я, честно, ценю. Но не нужно. Теперь это мир сказок. Да и истинного будущего мы не знаем.

— Может, оно и к лучшему, — сказал Скрип, выключая картинку. — Будет шанс прожить свою жизнь нормально. Не зная, что будет дальше.

— Может, я посмотрю с тобой позже кино, — сказал Рим, садясь рядом с кувшином. — Просто не готов я сейчас. Надо подумать, что делать дальше.

— Пока ты спал, мы с ребятами обсудили, — сказал Скрип. — И решили, что ты был во всём прав.

Скрип больше ничего не добавил. Рим ни о чём не спрашивал, пока «синоглазка» не заговорил снова:

— Не знаю, правильно ли это считать русской идеей. Только мы верно сделали, что прилетели сюда. Не позволили ни Марии Стюарт в одиночку напялить царскую каску, ни одной лишь Елизавете. И испанцам страну не сдали. И при этом не убили их. Живы все, кто мог выжить. И войны как бы и нет. Дальше, наверное, будет пусть худой, но всё-таки мир. Рим, ты нам поставил верную задачу. Только половина команды тебе в этом не признаются. Стесняются.

— Даже не буду спрашивать кто, — хмыкнул Разумовский.

— Командир, не прибедняйся. Ты нас знаешь, как облупленных. Только нам теперь следующий шаг надо думать. Что делать? Останемся в Англии, или ещё куда-то полетим?

— Капсула, наверное, на прежнем месте, — произнёс Рим, погружаясь совсем в другие мысли. — А скажи, Скрип, у тебя же в башке полная энциклопедия есть, да? С учебниками истории всё в порядке?

— Да вроде в порядке.

— Поищи информацию про Родриго Веласкеса. Кто он такой вообще?

Глаза Скрипа снова замигали синим. И через минуту он ответил:

— Человека с таким именем ни в одних учебниках нет в этих временных границах. Есть только один, но тот помер в 977 году…

— Значит, этого Родриго мы создали, — задумчиво сказал Рим. — Наше вмешательство породило новую элиту. Таинственный Веласкес — один из них.

— Наверное, приближённый короля, — предположил Скрип.

— Если так, то очень странный приближённый, — покачал головой Рим. — Потому что у короля уже был посол. Бернардино де Мендоса.

— Да, был такой, — подтвердил Скрип, очевидно, снова копаясь в исторических сведениях. — При короле Испании Фелипе II. Он был на ножах с Елизаветой. Но потом вроде помирились. Имел какие-то дела с Генрихом III, королем Франции. Ну и с оппозицией, само собой. Со всеми тусил дядя. Сколотил себе имя и состояние. Да, собственно, он сам из небедной семьи.

— Он вчера был здесь, — сказал Рим. — Вместе с испанской делегацией.

— Да, я знаю, — кивнул Скрип. — Я сразу срисовал их рожи. Пробил по базам, кого мог. Бернардино де Мендоса — единственный, кого я опознал. Остальные все неизвестные. Даже странно, что он у них не главный.

— Ясно. Скрип, а нет ли у тебя базы данных итальянских девушек от конца пятнадцатого века?

— Извини, командир, — хохотнул Скрип. — Нет.

— Но кто из них мог иметь кольца, достойные королевы? Такие, чтобы на подарок сгодились?

— Что-то ты странную задачу задаешь, Рим, — поморщился Скрип. — Точно не хочешь расслабиться, фильм посмотреть?

— Ладно, забей, — вздохнул Рим. — В самом деле, что-то я загоняюсь. А на каком корабле путешествовал этот Мендоса? Есть данные?

— Рим, если бы в истории было что-то стоящее — я бы об этом знал, — спокойно сказал «синеглазка». — Видишь ли, история — такая штука, в которую попадает всё примечательное. Если кто-то плавает на выдающемся корабле, то корабль попадает в историю. А если его в истории нет — значит, корабль невыдающийся. Я не знаю, что тебе сказать и куда ты копаешь, но всё равно готов выполнить любую твою просьбу. Знаешь почему?

— Просвети.

— Потому что ты был прав со спасением королевы.

— Да я вообще не знал, что спасать придется! — возмутился Рим. — Это совпадение. Я просто сказал, что надо лететь в Англию и посмотреть, чем можем помочь местным.

— Вот это и было верным решением, — сказал Скрип. — Потому что только ты, один из нас, оказался такой, которому этого хватило, чтобы поднять задницу и начать действовать. Без тебя бы мы решили и дальше торчать в Южной Америке. А ты вдохнул в нас жизнь, вроде как… Ребята тебе не признаются, но они благодарны.

— Ты признался, — усмехнулся Рим. — Может, ещё у кого яйца появятся.

— Может быть, — улыбнулся «синеглазка». — Нет, всё-таки хорошо, что мы в текущем времени застряли. А не в том, куда попали сначала. Пятнадцатый век — хреновое время во всех смыслах. Народ сейчас как-то попрогрессивнее стал. Спокойнее, что ли. Дипломатия вон появилась. Смотри, королеву хотели убить, зато не по беспределу уже, а по закону. А представь, если бы мы вмешались, например, в попытку отравить Родриго Борджиа. Тогда же с людьми быстро расправлялись. Яд в бокал. Кинжал в бочину. Отравленный перстень. Царапнул — и кирдык. Сто лет назад совсем люди другие были. И политику иначе вели.

— Отравленный перстень, — ошеломленно произнес Рим.

— Да это так, — махнул рукой Скрип. — Чисто как пример привел.