Новик - Геннадий Борчанинов

как знаешь, Никита, — сдался отец. — Чай, не мальчик уже, взрослый мужчина.

— Степан! — попыталась возразить мать, но он её не послушал.

— Коли считаешь, что там твоё место, неволить не будем, — сказал отец. — Но честь блюди, понял? Отца с матерью не позорь, ни словом, ни делом.

— И не собирался, — сказал я. — Наоборот. Честь и славу завоевать хочу.

Служи по уставу — завоюешь честь и славу. Правда, уставы мне предстоит написать самому, потому что я хотел предложить принципиально новые способы ведения войны.

Вместо лёгкой поместной конницы двухсотлетней давности — рейтары и драгуны. Русская конница ориентализировалась по одной простой причине — чтобы драться на равных с татарами. Теперь же основной противник уже не татары, а уважаемые западные партнёры, и драться с ними нужно иными методами. Вместо посошной рати и боевых холопов — стрелецкие полки, выученные стрелять плутонгами. Вместо тяжёлых пушек-тюфяков на деревянных полозьях — полноценная полевая артиллерия на лафетах. Конструкцию шуваловского единорога я помнил лишь примерно, но принцип конической зарядной каморы один, и верную форму ствола всегда можно подобрать методом научного тыка.

Основная проблема была, однако, не в снаряжении и даже не в выучке. Основной проблемой я видел сопротивление наших же дворян, реакционеров и консерваторов. Деды так не воевали, мол, и мы не будем. Но времена менялись гораздо быстрее, чем того хотели помещики. Очень скоро на поле боя будет править не личная доблесть, когда ты с саблей в руке мчишься на врага, а выучка и дисциплина, когда полки будут держать строй и шагать в ногу даже под огнём противника.

Мне было бы проще, если бы я мог сам набирать себе холопов, вооружать их и учить, но для меня такая задача пока что была неподъёмной. Для этого требовались деньги, и немалые, а те сто рублей, которые мне удалось оставить в своей мошне, утекут мгновенно. Потому что про пищали я подумал, а про боезапас к ним — нет, и мне придётся покупать ещё и порох, и свинец, и бумагу. А если учитывать, сколько пороха должен извести один стрелок, чтобы научиться не просто палить в ту сторону, а прицельно во врага, обучение и вовсе выйдет золотым.

Нужно было, наверное, сразу делать нарезные стволы и формировать роту егерей, чтобы издалека выщёлкивать вражеских командиров. Но ладно, начнём со стрельцов. Сейчас стрелецкая тактика состоит в том, чтобы укрыться в гуляй-городе и отстреливаться от накатывающих волн лёгкой татарской конницы. С противниками из европейцев наши стрельцы пока вроде ещё не сталкивались, если не считать болотных чухонцев из Ливонского ордена, совсем не мотивированных драться.

Значит, первое же столкновение с тяжёлой европейской кавалерией станет для наших воевод неприятным сюрпризом. Вообще, против такой кавалерии лучше всего работает плотный строй пикинёров, но если сотня стрельцов будет выдавать шесть или больше залпов в минуту, господа рыцари просто не доедут. Даже если будут очень стараться. Хотя вряд ли нам представится шанс столкнуться с французскими жандармами, это скорее будут польские гусары и немецкие рейтары.

На следующий день я всё-таки выехал из отцовского имения в сопровождении одного только Леонтия. Ехали теперь каждый одвуконь, без необходимости перегружать лошадей. Отец выделил от своих щедрот небольшой кошель с новгородками, матушка снарядила в дорогу съестных припасов, столько, что мы с Леонтием можем до самой Москвы не заботиться о провизии.

Леонтий всё пытался корить меня за то, что погостили так мало, но я не слушал. Повидался, гостинцы подарил, пока хватит с меня. Есть дела и поважнее, чем торчать в отцовском имении. Например, зарабатывать себе собственное.

До Москвы добрались без происшествий. Обратно ехали той же дорогой, через Юрьев-Польский, заехали в Троицкий монастырь, где отстояли с Леонтием службу, а затем въехали в Москву с севера, через Яузское Мытище. Вопреки названию, мыта, или пошлин, если говорить привычными мне терминами, здесь не собирали. Село как село.

Да и на постой мы в этот раз решили встать где-нибудь поближе к Кремлю и Кузнецкой слободе, объезжать половину Москвы верхом мне надоело ещё в прошлый раз. Поэтому мы поселились неподалёку от Златоустовского монастыря, на равном расстоянии от Китай-города и Кузнецкого моста. Сам Златоустовский монастырь я вспомнить не мог, хотя в центре Москвы бывал не единожды. Скорее всего, разрушен большевиками во время глобальной перестройки столицы.

Тут же поблизости была и Лубянка, у Никольских ворот Китай-города, и мне это показалось ироничным. Вот уж в подвалы Лубянки я бы препроводил добрую половину царских бояр. В один конец, намазав лоб зелёнкой.

Расположились с комфортом, заплатив сразу за месяц вперёд. Я не был уверен, что проведу здесь столько времени, но так выходило дешевле, да и пока есть деньги, лучше сразу решить вопрос с жильём, чтобы потом не носиться по городу, как ужаленный, в поисках другого постоялого двора.

Москва за время нашего отсутствия ничуть не изменилась, да и отсутствовали мы чуть больше недели. Со здешним темпом жизни — считай, что и не уезжали вовсе. Но на следующий же день я отправился в гости к Андрею Рыбину, узнать, как продвигается дело с моим заказом.

А дело потихоньку двигалось. Конструкцию и впрямь упростили, теперь кремневая пищаль выглядела не произведением искусства, чтобы дарить его царю, теперь она выглядела грубым инструментом вроде топора или кувалды. Ничего лишнего. Ствол, замок, ложе. Мне почему-то при виде этих пищалей вспоминались кустарные поделки сибирских промысловиков. Не уверен, что из такой пищали получится подстрелить белку в глаз, но стрелять они могли. Одним из моих требований была проверка каждого ствола выстрелом, двойной навеской пороха, так называемая пороховая проба, и Андрей Иванович эту задумку воспринял положительно. Клеймо ставил только после того, как ствол был проверен. Всё, как в лучших домах Парижу.

Сотня пищалей, естественно, пока была не готова, но работа кипела вовсю, он даже нанял себе ещё пару помощников для изготовления мелких деталей замка. Унификации, к сожалению, добиться не вышло, детали одного замка к другому подходили только после обработки напильником и кувалдой, но даже это, несомненно, был прогресс. Даже такой результат меня радовал. Осталось только набрать людей, начать обучение, а потом продемонстрировать результат своей работы царю. В успехе я ничуть не сомневался.

Так что я сказал Андрею Ивановичу, где меня теперь можно найти, взял у него десяток готовых пищалей и отправился в Стрелецкую избу. Пора набирать людей себе в подчинение.

Глава 14

Снова