Эпоха перемен 3 - Сергей Котов

Всё-таки надо почаще заходить в контору. А то, когда слишком отдаляешься от дел, это чревато определёнными последствиями. Лика, она, конечно, порядочный человек — но в определённый момент даже для очень порядочного человека соблазн может оказаться слишком великим.

В переговорке Лика была не одна. Напротив неё за круглым столом сидел Борис Абрамович, собственной персоной. Он о чём-то говорил по мобильнику, однако, увидев меня на пороге, дал отбой и сложил трубку даже не попрощавшись.

— А, Саша, — сказал он, откидываясь на спинку. — Проходи, садись. Важный разговор есть.

Он даже не поздоровался и не протянул руку, что само по себе было довольно необычно. К правилам вежливости олигарх всегда относился с большим пиететом.

Лика посмотрела на меня и едва заметно кивнула. Я занял место за столом рядом с ней.

— У нас назревают неприятности, — сходу начал Борис Абрамович. — И я пока не знаю, как их можно купировать. Нужен ваш взгляд на ситуацию. С позиции пиарщиков.

— Для этого мы и работаем, — улыбнулась Лика.

— Лиана. Я не клиент, которому нужно продаться. Так что давай без этого вот всего, ладно? — чуть раздражённо бросил олигарх.

— Мы слушаем, — сказал я нейтральным тоном.

— Короче. Есть такой мудак. Зовут Пол Хлебников. Копает под меня, через «Аэрофлот», — сказал Борис Абрамович.

Я смутно припомнил скандал двадцатилетней давности, связанный с этим. Никаких подробностей, конечно, в памяти не осталось, поэтому я повернулся к Лике и спросил.

— Кто такой? Знакома?

— Знакома, — кивнула она. — Даже лично. Борис Абрамович прав, редкой породы мерзавец. Формально работает на «Форбс». На самом деле, думаю, ЦРУшник под прикрытием. Основная задача — держать наших в тонусе, раздувая противоречия. Пока, по крайней мере, видится так.

— Плохо дело… — вздохнул я. — Значит, деньги его особо не интересуют. На прошлых грехах не поймаешь. Джинсу не проплатишь.

— Всё так, — кивнула Лика.

— Сам знаю, что всё плохо, — раздражённо бросил Березовский. — Делать-то что? Вы спецы или как? Не мочить же его? Хотя…

— Нет-нет, думаю, это лишнее, — поспешно ответила Лика. — Дайте время, мы что-нибудь придумаем.

— Да нет у нас времени! Говорят, он ещё в феврале хотел материал печатать. Его кто-то там, за океаном отговорил. На это Ким намекнула… Саша, напомни, ты ведь знаком с Ким?

— Знаком, — подтвердил я.

— Хорошо. В общем, нет времени.

— Тогда нужно больше подробностей. Чем именно он угрожает? В чём опасность сведений, которые он получил? — спросил я.

— Вывод денег, конечно, — ответил Березовский. — Он представит это как высасывание соков из компании.

— На самом деле это не так?

— Нет. На самом деле это отмывание. И удержание компании на плаву за счёт других активов. «Аэрофлоту» лайнеры нужны! Купить не на что, лизингодатели западные работать не хотят, так как нет «ликвидных активов». Потому что в парке — советский хлам. Такие дела.

— Но публично об этом не расскажешь.

— Надо же, и как ты это понял? — с иронией сказал олигарх.

— Как именно деньги выводились? — продолжал я, сохраняя спокойный, выдержанный тон.

— Через Швейцарию. Там контора наша есть, называется «Андава». Он где-то отчётность раздобыл…

— А Ким не намекнула, с чем связана смена позиции? Там, среди его кураторов? — спросил я.

— Намекнула, — кивнул Борис Абрамович. — Все ждут большую грызню. Ельцин слабеет. Результаты залоговых аукционов могут быть под вопросом.

— Ясно… — я кивнул и посмотрел на Лику. Та едва заметно пожала плечами — мол, нет идей.

— Это может испортить мои дела на Западе, — продолжал олигарх. — Я не могу этого позволить.

— Перекупить эксклюзивом, — сказал я.

— Что? — спросил Березовский.

— Дать ему что-то большее. С условием, что он перестанет интересоваться этой темой. Только надо понимать, что именно ему может быть интереснее.

Борис Абрамович постучал пальцами по столу.

— Он пойдёт на это?

— Он журналист. И, вероятно, шпион. Они живут этим — торговлей информацией, — мягко сказала Лика. — Думаю, если будет подходящая тема, то смогу договориться.

— И что это может быть? — олигарх снова посмотрел на меня.

— Чечня, — сказал я. — Это может быть более интересно.

Олигарх прищурился.

— Это сработает? — спросил он, глядя на Лику.

— Скорее всего, да.

— Что ему будет нужно? Масхадов? Эксклюзив?

— Нет, — вмешался я. — И без того понятно, что он будет говорить. Оправдывать свою импотенцию.

Березовский одобрительно хихикнул.

— Нужен кто-то из противников, — продолжал я. — Который дал бы принципиально иной взгляд на происходящее. Я бы сделал ставку на другого человека… который в религии разбирается и не даст себя увести в сторону. Нужно создать картинку не только для американцев, но и для саудитов — чтобы у тех сложилось полное впечатление, что можно с выгодой договориться. Понимаете?

Теперь олигарх смотрел на меня с уважением. Я чуть ли не буквально видел, с какой скоростью крутятся шестерёнки у него в голове.

— Так, — сказал он, глядя мне в глаза так, будто пытался рентгеном просветить меня насквозь. — Где-то там текло? Лучше скажи, между нами, всё равно узнаю.

— Нет, — ответил я. — Не текло. Просто логика.

Я потрогал свой лоб указательным пальцем.

Олигарх снова широко улыбнулся.

— Это важный элемент управляемого хаоса, — сказал он. — Без него сложно просчитать конфигурацию власти. Чистая математика, как ты понимаешь.

— Понимаю, — подтвердил я. — Но вы хотите прикормить волка.

— Да знаю я, знаю!

— Плохо, что волк это понимает, — добавил я. — Но вот если сделать так, будто он сам обеспечил добычу всей стае. И по праву занял место вожака. Понимаете, о чём я?

— Ладно, — кивнул Борис Абрамович. — Я сделаю выход на Кадырова. Детали чуть позже обговорим — а вы пока свяжитесь с этим…

Он сморщился, не желая лишний раз произносить имя неприятного ему человека.

— Свяжемся, — кивнула Лика.

— Ну всё, на связи тогда.

Березовский поднялся с места и не прощаясь вышел из переговорки.

Лика с облегчением вздохнула.

— Саш, я не знаю, когда ты успел подготовиться, но ты гений. Ты спас нас всех!

— В смысле спас? — удивился я.

— У