Император-беглец. Наемник - Виталий Свадьбин

несправедливости дурных баб, которые заняли престол. Елизавета упекла несчастного младенца в темницу и продержала его там почти два десятка лет, а Екатерина и вовсе велела убить страдающего юношу, однако императору помогли добрые люди с побегом. Русский народ имеет одну особенность, любит тех, кто гоним властями. Вывалив такую информацию на суждение народа, Шувалов знал, что народ такого наследника признает мучеником и будет его любить, даже заочно. Агентура докладывала Шувалову, что Екатерина бесится от таких слухов, а Шешковский с ног сбился, выявляя тех, кто распускает такие разговоры, но пока безуспешно. Граф уже выявил персоны, которые недовольны правлением Екатерины. Градус недовольства накалялся. Никто даже не подозревал, что Шувалов может «поднести спичку к бочке пороха», что здорово грело самолюбие Александра Ивановича.

Лето 1765 год. Возвращение в Европу. Хуан де Суньига.

Перезимовали вполне спокойно. Здесь на юге земель Огайо зимы, как таковой нет, даже река не замерзает, а температура редко опускается до нулевой отметки. Удалось наладить отношения с племенем шауни. Пленных индейских женщин, что остались от гуронов вывезли к вождю Кочисо, который не отказался принять молодых женщин до тридцати лет. То, что женщин поимели наёмники, в том большой беды нет. Ну родит какая метиса, от этого только порода улучшится. Новая кровь для племени играет важную роль. В результате наладились торговые отношения. Теперь индейцы везли шкуры животных в факторию и в поселение, которые вывозили в Ост-Индскую компанию, а значит я и колонисты набирали очки репутации. Почти с каждым приходом парохода привозили колонистов. Заселение земель Огайо двигалось хорошими темпами. Наше поселение разрасталось, уже к весне здесь проживало больше тысячи колонистов. Многие семьи желали получить свои участки и селились западнее по реке, вверх по течению, либо севернее. Строили дома, готовились обрабатывать землю. Я не сомневался, что осенью многие соберут неплохой урожай. За зиму я со своими наёмниками уничтожил две мелкие банды, которые решили заняться грабежом колонистов. В остальном, я проводил время тренируясь в фехтовании, стрельбе и обучал рукопашному и ножевому бою, которому меня научили в прошлой жизни. Я уже подобрал примерный состав наёмников, которые будут готовы со мной поехать на любой край света. Таких оседлая жизнь не привлекала. Джекинс за зиму «проклевал мне мозг»[2] со своими напоминаниями, что надо бы выдвигаться в Европу.

— Билли, чего ты мечешься? Пройдёт зима и весна, летом морская прогулка будет более спокойной. Ты же говорил, что средства вложены в дело или хранятся в банке. В чём причина твоей надоедливости, может ты чего-то скрываешь от меня? Здесь у тебя жизнь, как у бога за пазухой. Вкусно ешь, сладко пьёшь, даже бабу тебе оплачивают раз в две недели. Не будь таким привередливым, веди себя скромнее и будет тебе счастье, — так в конце беседы я обрывал его нытьё.

— Как можно, сэр, я полностью с вами откровенен. Боюсь, что помощник Джона, вор Джейкоб Кривой подомнёт под себя всю банду и доберётся до тех капиталов, что я припрятал, — никак не успокаивался Билли.

Я подозревал, что имеется ещё какая-то «воровская касса»[3], о которой мне Джекинс не поведал. Я его не тормошил по этому поводу, приедем в Англию, там и расспрошу.

— Не суетись, Билли, никуда монеты не денутся. Если ваш Джейкоб Кривой будет нам мешать, мы его сделаем не кривым, а немножко мёртвым, — успокаивал я беспокойного бандита, вставшего на путь исправления.

Джекинс всегда находился под наблюдением, рядом с ним постоянно крутилась пара наёмников, чтобы он не наделал глупостей. Я и сам понимал, что с поездкой в Англию затягивать нельзя, так что готовился поздней весной отправится в Европу. Чтобы не уплачивать неустойку компании, так как контракт не закончился, надо было решить с документами. На это дело я поставил несколько человек, чтобы они подыскивали бумаги на умерших колонистов, подходящих нам по возрасту мне и Копытову. Смерть в Новом Свете совсем нередкое событие, убивают здесь часто. Опять документы требовались не для всех, а только для нас. Многие из наёмников контракты не подписывали, а прибыли, как колонисты, вступив в отряд уже здесь. Убитых колонистов списывали. Об этом я узнал случайно, когда в конце зимы посетил Флориду. Привёз Карлу Энтони списки погибших наёмников и колонистов. Их контракты, у наёмников, просто закрыли без всяких проволочек, а колонистов внесли в списки погибших. Вот тогда меня и посетила идея не менять имена тем бойцам, которые точно пойдут со мной, если имеется контракт. Своё имя придётся изменить. Мало того, что в России могут узнать о том, что их обманули, за моей головой может начать преследование Ост-Индская компания, ведь по контракту я должен уплатить штрафы. Может и спустят на «тормозах», но рисковать не хочется, мне не нужна дополнительная свора ищеек по моим следам. К весне Копытов достаточно хорошо выучил английский и испанский языки, улучшил знание французского и немецкого. Я пришёл к выводу, что смена имён требовалась только нам. Мой слуга вообще не нуждался в замене имени, так как был только мной нанят, к торговой компании не имел никакого отношения. В том числе индейские девушки. А Логану вообще было наплевать на компанию, я не знал какие у него отношения, но видимо уйти он мог в любой момент, когда пожелает. Уйти со мной собирался, в том числе, пруссак Фридрих Либус. Но в марте к нам прибыла семья колонистов из шотландцев, у них была половозрелая дочь Кензи. В тот день наш горячий парень Либус влюбился, втрескался по самые уши, а девушка ответила ему пламенной взаимностью, когда он начал проявлять к ней внимание. Разница в возрасте влюблённых в пятнадцать лет не пугала обоих, как и родителей девушки. Фридрих повинился мне, что поехать со мной не может. Я не обижался на него. Зато Либус прекрасно мог выполнить роль в инсценировке по нашему исчезновению. Он повезёт списки погибших вместо меня, нас удачно запишут в покойники, и мы двинем в Европу, так сказать к новой жизни с чистой совестью. У меня до сих пор жил две индейские девчушки Амитола и Аренк. И что мне с ними делать? Я так и не принял решение. Постельными утехами с ними тоже не занимался, хотя здесь, в этом времени, девочку в таком возрасте вполне делают женой, при этом такой факт никого не смущает. Может моё воспитание в прошлой жизни, может ещё что-то мешало мне перейти к сексуальным отношениям с ними. Девочки ко мне привыкли, отношения