Старуха 5 - Квинтус Номен

нести? А раз уж секретари мои шведского не знают, потребуется и переводчица… с моей стороны. Почему бы Фрее переводчицей не побыть?

– Ясно… а что за секретари?

– А я знаю? Я женщина слабая, беззащитная, сама себе секретарей не выбираю… вы этим займитесь, причем как можно быстрее: нам уже завтра утром улетать…

Десятого ноября шведские газеты сообщили шведскому народу о том, что этому народу не нужно будет волноваться, если вдруг в стране окажется много русских солдат. Потому что король договорился со своей деловой партнершей о том, что в случае появления в границах Швеции любых иностранных солдат, которых король не пригласит лично, фру Синицкая для защиты своих деловых активов просто введет в Швецию свои воинские подразделения. И эти активы защитит, а заодно защитит и самих шведов…

Про «свои подразделения» газеты тоже дали подробные пояснения, рассказав о том, что фру Синицкая, кроме всего прочего, еще и командующая Саамо-Финского военного округа и вообще носит звание генерал-полковника русских охранных войск. А охранные войска – они вообще не оккупанты, вот, в Норвегии полстраны от германцев защищают, но норвежцы их почти и не замечают, разве что иногда, когда солдаты в местные бары заходят отведать национальной кухни…

На очередном совещании у Сталина Вячеслав Михайлович заметил:

– Надо бы товарищу Афанасьеву орден какой-нибудь вручить за то, что сумел этот договор подготовить. Какой-нибудь орден Ленина…

– Дружбу, – ответил Иосиф Виссарионович, – на Ленина он еще не наработал. То есть наработал, но не этим договором. А вот орден Ленина заработала у нас Старуха: это ведь она настояла на том, чтобы мы Прибалтику к Союзу не присоединяли. Густав и господин Ханссон увидели на этих примерах, что советские войска на чужой территории кроме пользы никакого вреда не несут, во внутренние дела не вмешиваются, коммунизм строить не заставляют – и решились Красной Армией прикрыться. Так что, получается, с севера мы уже страну существенно прикрыли – за нас и шведы уже готовы серьезно заступиться, а вот южнее Балтики…

– Южнее Балтики мы тоже прикрылись, – дернув щекой, уточнил Лаврентий Павлович. – там на каждые сорок-пятьдесят километров одна наша дивизия, а в ближайших тылах уже по три дивизии РККА. И еще столько же на расстоянии от двух до трех сотен километров от границы, это не считая кадрированных, которых еще столько же. Границу с бывшей Польшей мы дополнительно усилили, просто увеличив численность личного состава погранзастав… вчетверо, а вот с прибалтийскими странами усиление еще серьезнее провели: так как Сметона всерьез решил присоединить Литву к Рейху, то мы дополнительно в районах Белостока, Гродно и Вильно разместили по переформированной уже мотопехотной дивизии РККА, заканчиваем размещение еще двух на участке от Браслава до Постав – это во втором эшелоне. Этим всем Генштаб занимается, я лишь в плане взаимодействия войск КГБ с РККА вопрос смотрел. Напротив границы с Латвией товарищ Шапошников вроде еще четыре дивизии поставить планирует, а вот насчет Эстонии – здесь мы с Борисом Михайловичем оказались полностью единодушны. От Пскова до истока Нарвы четыре дивизии КГБ, восемь новых дивизий РККА под общим командованием, а по Нарве до моря – еще столько же. И с авиацией тут мы… скорее Старуха, особенно постарались.

– А Вера Андреевна-то тут причем? – удивился Молотов.

– Химпром нарастил вчетверо выпуск изделий из черного текстолита, Иркутск и Верхнеудинск сейчас производят больше десятка И-14 в сутки, тип двенадцать в основном. Дорого, но в ЛенВО у нас уже больше тысячи самых современных истребителей. И уже больше четырех сотен фронтовых бомбардировщиков Мясищева, а со всем этим Борис Михайлович разработал план прикрытия Ленинграда с юга аж до Сааремы.

– Насчет Литвы мы уже Риббентропу свое мнение высказали, есть довольно высокая вероятность того, что Германия просьбу Сметоны проигнорирует – заметил Вячеслав Михайлович. – а вот насчет Эстонии и Латвии возможны самые различные варианты.

– С чего бы немцам отказываться от новых территорий? – с любопытством спросил Сталин.

– У Риббентропа в министерстве тоже не дураки сидят, и они, скорее всего, отговорят Гитлера от такого невыгодного приобретения. В Литве народ немцам не подходит. Генерал Коробков говорил, что тамошние жители в деревнях к нацизму склоняются, но он слегка ошибся: литовцы по духу не нацисты, а националисты. Но националисты, я бы сказал, не воинствующие: пока их не трогают, в школах на литовском учить детей разрешают и праздники национальные отмечать, то им уже хорошо.

– И как это помешает Гитлеру?

– Но литовцы сильно поляков не любят, – на вопрос Сталина отвечать стал Берия, – они их практически ненавидят, да и немцев тоже… недолюбливают. Я про народ говорю, не про власти, но и во власти мерзавцев вроде Сметоны немного. Если Сметона Литву передаст немцам, то… особо бунтовать никто не станет, но пакостить по мелочи – это всегда пожалуйста. И партизанщина расцветет, буйных там тоже немало найдется. Но главное – немцы об этом знают, они с прошлого года, как Сметона им присоединение предложил, вопрос изучают. И, между прочим, все еще изучают – значит, что-то им уже сильно не понравилось. А еще проявляться стала определенная приязнь населения к СССР.

– Это ты про двадцать тысяч гражданских, которых генерал Коробков к нам привел?

– Это он двадцать тысяч привел, а за полтора года тихой сапой оттуда к нам уже за сорок тысяч народу перебралось. У кого родня в Виленском крае, те быстро узнали и про школы, и про книги на литовском, и про заработки у нас.

– А пограничники…

– Проверяют всех перебежчиков, конечно. Есть возможности, но я не о том, а о том, что Гитлер если Литву к Рейху