Олигарх 3 - Михаил Шерр

— Николай Андреевич сказал, что готов еще один пароход. Пароходы могут ходить пять-шесть раз в год. За один рейс они перевозят сейчас в среднем по пятьдесят семей, всего двести. За год получается тысяча семей как минимум. Кризис у товарищей Остина в отношениях с Мексикой может наступит в ближайшие месяцы. Но нам сейчас разрывать отношения с Мексикой совершенно не выгодно, — теперь Ружицкий говорил медленно как бы размышляя вслух. — Мы не готовы к серьёзным решительным действиям. Нас просто мало. Мексиканцев мы с Остином конечно сможем вышвырнуть, но сразу сюда хлынут иммигранты из Штатов и они быстро нас задавят. Поэтому нам надо быстрее наращивать свое присутствие здесь и попытаться пока не конфликтовать с властями. Мы здесь по-любому непрошеные гости, откровенно говоря, просто захватчики. Конечно сюда мы пришли почти на пустое место. Но сути это не меняет.

— Тут с вами не поспоришь, — Ружицкий зрит в корень и говорит совершенно без всяких политесов, как оно есть на самом деле..

Джузеппе покашлял, привлекая внимание к своей персоне. Он до этого сделал небольшой шаг назад и слушал и наблюдал за нами как бы со стороны. Я повернулся к нему и спросил.

— Джузеппе, у вас есть какие-то дополнительные соображения?

— Да, ваша светлость. Нам надо на свою строну привлечь местных индейцев, их конечно немного, но наш атаман с некоторыми установил очень хорошие отношения и они говорят, что чуть ли не сотни две из них готовы влиться в наше казачество. А господин атаман говорит, что из них получатся очень хорошие настоящие казаки. И мне очень заинтересовал рассказ вашей светлости об ирландцах в Калифорнии, думаю здесь будет тоже самое.

В Калифорнии произошла очень интересная вещь. Ирландские семьи через какое-то время попросили наших казаков разрешить им поселиться по сути среди них и стали проявлять неподдельный интерес к казачьему образу жизни и даже зондировать вопрос о возможности их вступления в ряды наших молодцов.

— Ты хочешь сказать, что ирландцы могут начать примыкать к нашим казакам Или даже пополнять их ряды? — я решил немного уточнить позицию Джузепее

— Пополнять слишком смело, ваша светлость. — Ружицкий почему-то заулыбался от моего предположения, — а вот прочный союз с нами вполне. Здесь в Америке их выходцы их Англии гнобят также как и в Европе, только мы в них людей видим. А Ирландия много ближе чем Россия и они итак уже сюда потянулись.

Пора подводить итоги, дискуссию как может быть, можно вести до бесконечности.

— Вот что мы, господа, сделаем. Будем здесь развивать свою колонию. А когда колонисты Остина поднимут бучу, мы к ним присоединимся, но отделения от Мексики требовать не будем, — я внимательно посмотрел на своих соратников, понимают ли они мои мысли.

— События, я думаю, развиваться будут следующим образом. Брэдберн своим рвением спровоцирует колонистов Остина и они скорее всего восстанут. Вот тут мы и вмешаемся. Война с Мексикой не нужна и отделение Техаса сейчас не в наших интересах. Думаю наш идеал сейчас добиться компромисса с властями, легализовать наше присутствие и сделать Техас максимально автономным, — я внимательно окинул взглядом карту и закончил

— А насчет ирландцев мысль конечно интересная.

Перед самым отходом ко мне подошел отец Гавриил.

— Ваша светлость, мне надо с вами поговорить.

Мы отошли на дальний конец причала, я был уверен что разговаривать надо тет-а-тет.

— Ваша светлость, то, что вы хотите построить храмы хорошо, но в них должны служить без священники. Я человек преклонных лет и скоро мой век закончится, — батюшка заволновался и замолчал, но я его понял.

— Не переживайте. Я сделаю все что в моих силах, чтобы в вашем будущем храме было кому служить.

Иван Васильевич хранил невозмутимое молчание после моего программного выступления, а вот адмиралу явно хотелось со мной на эту тему поговорить и вечером нашего отхода из Техаса он, улучив момент, высказался по этому поводу.

— Я очень рад, Алексей, что услышал всё это от вас, — он по-русски уже говорил совершенно свободно и по родственному иногда обращался ко мне по имени. Это было очень редко, но всегда в очень значимые моменты. — И вы не разочаровали меня.

Больше никаких разговоров на эту тему не было и вообще до Кубы я старался быть в одиночестве, накатилась усталость и хотелось просто тупо пассивно отдохнуть, тем более, что внезапно разболелись шрамы на руке.

Маркиза со своей свахой миссис Джервис перед возвращением наших пароходов уплыли во Флориду. Там у покойного маркиза осталась какая-то собственность после присоединения её к Штатам, она решила её продать и попросила Сонину матушку составить ей компанию в этой поездке.

К нашему возвращению из Техаса их еще было, отремонтированные пароходы были готовы отправляться в путь и пришлось обойтись без свидания с родственниками, хотя у нас был небольшой вопрос, который хотелось бы обсудить с маркизой.

Она твердо решила продать свою плантацию и не знала что делать со своими рабами. Их было у неё немало, около сотни семей и она предложила их нам. На Кубе рабство еще процветало и она опасалась, что если просто освободит своих людей, то их могут повторно обратить в рабство. Такие дикие случае еще случались.

Адмирал, который был в этом вопросе на правильной стороне, идею горячо поддерживал, но сомневался, куда эту публику везти: на Пинос или в Техас.

Я, посмотрев на нашу Техасщину, решил предоставить им право выбора колонии.

Ожидать возвращение тещи с маркизой возможности уже не было, пароходы стоят под парами и в Россию надо уже срочнейшим образом.

В гости приехала матушка, Павлушку наконец-то покрестили, а потом подтянулся и Джо. Они ждут моего возвращения и будет отлично если удастся с ним обсудить несколько животрепещущих вопросов. Надо срочно создавать базу для промежуточной заправки пароходов углем где-нибудь в Южной Америке на побережье от Джорджтауна в британской Гвиане до бразильского Ресифи. Планировать переходы на паровой тяге протяженностью больше десяти тысяч километров на самом деле безумие. То, что мы дошли до Чили, просто чудо.

А самое главное, что меня ждет в России, Мария Андреевна вышла замуж.

Глава 17

Перед Рождеством 1831-ого года матушка приехала в Россию и сразу же покрестила Павлушку. Крестным стал Матвей, а крестной одна из внучек графини Комаровой. В начале января 1832-ого года её с Машей нелегкая понесла в Москву, Елизавета Павловна решила продать какие-то свои драгоценности, чтобы вложить их в предприятия мужа. Зачем это было делать в Москве я совершенно не понял.

Пользуясь случаем, сестра решила съездить в Новоселово, а возвращаясь в Москву, она попала в страшный буран. От плохого её спас бравый драгунский офицер, который со своими молодцами вызволил из снежного плена почтовую карету.

В Коломне, они провели два дня, пережидая окончания стихии. Потом поручик Сергей Ильич проводил сестру до Москвы. А через неделю предстал пред матушкиными очами и попросил руки Марии Андреевны.

Матушке бравый поручик понравился и она дала согласия на брак. Мария Андреевна готова была под венец бежать тут же, но ей пришлось терпеть несколько месяцев.

Но потом терпеж у неё закончился и она уломала матушку и сестру Анну согласиться обвенчаться после Великого Поста. Но главным было слово Софьи Андреевны.

Какие там слова Маша нашла я не знаю, но после беседы с младшей сестрицей Соня сказала, что я не обижусь и пусть идет под венец.

Всё это я узнал от адмирала, а он естественно от Николая Андреевича. Как беспоместный и безродный дворянин, да еще и круглый сирота, мог решиться просить руки светлейшей княжны было не понятно. Действительно токующие глухари, то бишь влюбленные человеки, действительно сумасшедшие люди.

После Машиного венчания засвербило у княжны Татьяны, но здесь триумвират, Бакатины и Соня, были непреклонны. Только после восемнадцатилетия и моего возвращения.

Весь переход через Атлантику я тянул лямку корабельного офицера, занимался с крестным и старшим офицером, которые учили меня морскому уму-разуму и писал. Я сразу после попадания решил вести дневники и надо было срочно навести порядок в записях о нашем плавании. Как не крути, это кругосветка и впервые на паровом ходу.

В Англии, куда мы естественно зашли, нас ждали. Куча журналистов, какие-то официальные лица. Но я сразу же увидел среди встречающей толпы Федора с тетушкиным дворецким и по его виду понял, что умерла тетушка.

Оставив