Я – Товарищ Сталин 5 - Андрей Цуцаев

Геринг, выпрямившись, поправил мундир:

— Мои «Юнкерсы» сотрут их в пыль! Франко получит «Панцеры» и пилотов. Сколько самолётов мы можем перекинуть, Канарис?

Адмирал, взглянув в папку, ответил:

— Мы готовим переброску 50 «Юнкерсов» и 30 «Мессершмиттов». Первые вылетят через неделю. Наши люди в Саламанке передадут Франко координаты советских складов.

Гитлер, наклонившись к карте, ткнул пальцем в Испанию:

— Франко должен бить первым! Красные не будут ждать, пока он соберётся с силами. Ударьте по их танкам, аэродромам. Сколько у них самолётов под Мадридом?

Канарис перевернул лист:

— Двадцать СБ-2, десять И-15 в резерве. Базируются близ Мадрида, в 40 километрах.

Геринг, шагнув к столу, сказал:

— Мои «Мессершмитты» разнесут их! Франко укажет цели, и мы сотрём их аэродромы в пыль.

Гесс, у окна, поднял взгляд от бумаг, его перо замерло:

— Нужно убедить нейтралов, что мы лишь помогаем порядку. Риббентропу понадобятся ваши данные, Канарис, для Лиги Наций.

Канарис кивнул, его пальцы сжали папку:

— Мы передадим Риббентропу всё. Наши люди в Саламанке уже координируют с Франко.

Гитлер, откинувшись в кресле, сжал кулаки:

— Франко не должен ждать — он должен действовать! Сколько инструкторов мы можем отправить?

Канарис, стоя прямо, ответил:

— Двадцать инструкторов, мой фюрер. Они обучат людей Франко обращению с «Панцерами» и зенитками. Первые будут в Саламанке через десять дней.

Гитлер, глаза сузились, ткнул пальцем в карту:

— Десять дней? Слишком долго! Сделайте это за неделю. Франко должен чувствовать нашу поддержку. Что на Дальнем Востоке? Советы и там лезут?

Канарис перевернул лист:

— Дальний Восток. 8 апреля японцы атаковали советский пост у Благовещенска. Всё прошло неудачно, Советы отбили нападение. В Токио говорят, что японцы планируют новые вылазки.

Геринг хмыкнул:

— Пусть японцы с Советами грызутся и дальше! Нам это на руку — Сталин увязнет в Азии.

Гитлер махнул рукой:

— Пусть дерутся. Это сковывает Сталина. Наблюдайте за ними, но не лезьте. Наш приоритет — это Испания.

Канарис закрыл папку:

— Абвер сосредоточится на Испании. Франко получит данные и координацию. По Абиссинии и Дальнему Востоку — только наблюдение.

Гитлер встал, его тень легла на карту.

— Если Франко проиграет, красные хлынут через Пиренеи. Дайте ему всё: «Юнкерсы», «Панцеры», пилотов.

Гитлер, ткнув пальцем в карту, продолжил:

— Красные танки, где они, Канарис?

Адмирал уточнил:

— Пятьдесят Т-26, в основном под Мадридом. Их склады — в 20 километрах от города. Мы передали Франко их координаты.

Гесс, отложив перо, добавил:

— Риббентроп должен убедить нейтралов, что Франко не агрессор, а защитник порядка.

Гитлер, сев, сжал кулаки:

— Порядок будет наш! Красные не пройдут. Канарис, сколько людей Франко нужно против интербригад?

Канарис ответил:

— Интербригады составляют пока 3000 человек. Франко нужно 5000, чтобы их задавить. Мы можем отправить инструкторов и оружие.

Гитлер кивнул:

— Сделайте это. Франко должен ударить, пока красные не готовы.

Канарис, отдав честь, развернулся к двери. Его каблуки щёлкнули, звук эхом отозвался. Гитлер, стоя у карты, провёл пальцем по Испании, его взгляд был прикован к красным линиям. Сев на стул, он сказал:

— Это только подготовка. Настоящая война впереди.

Глава 2

Шанхай просыпался под серым небом. Утреннее солнце, пробиваясь сквозь пелену смога, отбрасывало тусклые лучи на Французскую концессию. Узкие улочки, вымощенные потрескавшимися серыми плитами, гудели от суеты: рикши, скрипя бамбуковыми повозками, протискивались между торговцами, которые тащили корзины с трепещущей рыбой, связками мандаринов и пучками сушёных трав. Велосипедисты, звеня звонками, лавировали в толпе, их колёса подпрыгивали на неровностях.

На улице Фошан, где облупившиеся фасады домов с деревянными ставнями и потемневшими от времени балконами соседствовали с вывесками чайных и лавок, стоял чёрный «Паккард» генерала Чжан Вэйгуана. Автомобиль, массивный, с полированным кузовом, хромированными ручками и широкими крыльями, блестел под утренним светом, припаркованный у ворот его особняка — двухэтажного здания с черепичной крышей, резными балконами и тяжёлыми железными воротами. Тротуар, выложенный серыми плитами, был испещрён трещинами. Вдоль него стояли двое охранников в тёмно-зелёных мундирах с винтовками Маузера, перекинутыми через плечо. Их лица, неподвижные, словно вырезанные из камня, следили за прохожими: торговцами, таскавшими корзины с продуктами, и женщинами в длинных ципао, спешившими с корзинами белья.

Чжан Вэйгуан, крупный генерал Гоминьдана, вышел из ворот, поправляя чёрный китель с золотыми пуговицами и высокой стойкой воротника. Его широкое лицо с резкими скулами было гладко выбрито, тёмные глаза внимательно осматривали улицу, задерживаясь на каждом движении. За ним шёл адъютант Линь Фэн, худощавый, в сером мундире с аккуратно застёгнутыми пуговицами, с кожаной папкой под мышкой, где лежали отчёты и карты. В «Паккарде» на переднем сиденье ждал водитель Ван Цзинь в чёрной фуражке с блестящим козырьком. Его руки в кожаных перчатках сжимали руль, взгляд был прикован к дороге. Рядом с машиной стоял охранник Хуан Юй, держа винтовку Маузера у бедра, его пальцы слегка постукивали по прикладу. Второй охранник, Чэнь Лун, с квадратной челюстью и широкими плечами, проверял мотоцикл с коляской, который должен был следовать за машиной. Улица Фошан, обычно бурлящая, в этот ранний час была почти тиха. Лишь издалека доносились звон трамвая, крики торговцев и скрип колёс рикш.

Чжан остановился у машины и бросил взгляд на Линь Фэна.

— Линь, доклад по гарнизону готов? В штабе ждут точные цифры.

Линь, открыв папку, ответил с лёгкой ноткой напряжения:

— Да, генерал. Всё здесь, с разбивкой по подразделениям.

Чжан кивнул, ткнув пальцем в папку. Его брови сдвинулись.

— Хорошо. А что с поставками из Нанкина? Нам обещали артиллерию к концу недели.

Линь, перевернув лист, где чернила отпечатались неровными строчками, ответил:

— Два орудия, 75-миллиметровые, прибудут через три дня. Но Нанкин требует отчёт о боеприпасах и их распределении.

Чжан нахмурился, буркнув. Его пальцы сжали край кителя.

— Пусть ждут. Сначала я увижу пушки. Если задержат, я сам поеду к Чан Кайши. Ван, заводи машину.

Ван Цзинь повернул ключ зажигания и кивнул. Двигатель «Паккарда» заурчал, выпуская тонкую струю дыма из выхлопной трубы, которая заклубилась над плитами. Хуан Юй, стоя у двери, открыл её для Чжана. Его глаза пробежали по улице, задержавшись на рикше, который медленно тащил повозку в ста метрах, едва выделяясь в утренней дымке.

— Генерал, всё чисто, — сказал Хуан низким голосом с лёгкой хрипотцой, крепче сжав винтовку.

Чжан, садясь на заднее сиденье, ещё раз посмотрел на тротуар.

— Проверь ещё раз, Хуан. Не люблю сюрпризы.

Линь,