Отморозок 3 - Андрей Владимирович Поповский

чтобы в моем почтенном возрасте совсем не забыть, как это делается, — с улыбкой доброго дядюшки говорит девушке хозяин дома.

— Такой мужчина, как ты, Вахо, в любом возрасте умеет ухаживать за женщинами, — засмеялась в ответ Марина.

— Как приятно, когда такая красивая девушка, делает комплименты старому и толстому домоседу — покачал головой Вахо.

— Никакой ты не старый и не толстый Вахо, — начала протестовать девушка. — Ты еще очень видный мужчина в самом расцвете сил, просто напрашиваешься еще на один комплимент от скромной девушки.

На какое-то время за столом воцарилась тишина, и гостья и хозяин дома пили маленькими глоточками чай вприкуску с шоколадными конфетками, думая каждый о своем.

— Меня официально вызвали на допрос, и я пришла тебя об этом уведомить. — сделав маленький глоточек и поставив чашку на блюдечко, — сказала Марина.

— Кто в этом городе мог вызвать на допрос мою любимую девочку? — поднял бровь Вахо, тоже поставив свою чашку на стол.

— Капитан Казанцев Алексей Петрович, — прочитала Марина повестку, которую достала из своей маленькой сумочки. — Я узнавала, это не наш городской следователь, он из московской комиссии, которая тут уже почти месяц носом землю роет.

— Ну сходи, послушай этого капитана — подумав сказал Вахо — какие к тебе могут быть претензии у комиссии? Ты просто красивая женщина и ни в чем таком не замешана.

— Томаз знает меня, и мог в Москве наговорить много лишнего.

— Что значат слова какого-то отщепенца? — раздраженно стукнул кулаком по столу Вахо. — Это лишь его слова против твоих. Никаких фактов у них против тебя нет. Подумаешь, Томаз видел тебя пару раз в моем обществе. Нет ничего криминального в том, чтобы красивой женщине пообедать в ресторане в обществе солидного мужчины.

— Я тоже так думаю — кивнула Марина — в любом случае я пообщаюсь со следователем, узнаю, что он сможет мне предъявить.

— Ничего не бойся, моя хорошая, мы своих людей не даем в обиду. Ничего они сделать тебе не смогут.

— Спасибо, Вахо, — улыбнулась девушка. — У меня к тебе есть небольшая просьба.

— Да, я слушаю, — кивнул хозяин дома.

— Ты, наверное, уже знаешь, что моего знакомого Юру избили и ограбили после боя на тотализаторе. Он сейчас лежит в больнице с черепно-мозговой травмой, и врач говорит, что он, наверное, уже не сможет заниматься полноценно спортом.

— Да, это очень печально. — сочувственно покивал головой Вахтанг Отаевич. — Мне нравится этот парень, и мне очень понравился его последний бой. Жаль, что ты не захотела тогда поехать и посмотреть на это потрясающее зрелище. Я, кстати, поставил на него и хорошо на этом заработал, коэффициент был один к пяти против него, но он все же выиграл у очень сильного противника. Почти никто в него не поверил, а я, памятуя твои слова и твою уверенность в нем, тоже поверил в него и не ошибся.

— Я хочу, чтобы ты помог найти и наказать человека, который чуть не убил Юру. Ты сможешь мне в этом помочь?

— Я подумаю, что можно будет сделать, — после недолгого раздумья сказал Вахо. — У меня есть определенные возможности, и я их задействую для тебя. Но не хочу давать тебе ложных надежд, это будет возможно, если этот человек как-то проявит себя.

— Я понимаю это. Спасибо, Вахо, я всегда знала, что ты не откажешь мне в помощи.

— Как я могу отказать в просьбе моей любимой девочке? — укоризненно ответил Вахтанг Отаевич.

* * *

— Ты что, совсем ничего не помнишь? — уже в который раз меня спрашивает молодой летёха.

— Нет, ничего — отрицательно мотаю головой — Помню, что вечером гулял по улице, потом какой-то удар и все больше ничего не помню. Очнулся я только здесь.

В моей палате напротив меня на стуле сидит сухощавый, жилистый лейтенант милиции в форме. Он пытается записывать мои показания на листике формата А4, который лежит на черной папке у него на коленях. А у меня и показаний-то никаких нет. Я бекаю, мекаю, прикидываюсь валенком и всячески изображаю чудика, потерявшего память о событиях того вечера, когда меня нашли на дороге без сознания.

— А где ты гулял, помнишь?

— Вроде у себя по району, около парка.

— С тобой вместе был кто-нибудь? — уточняет лейтенант.

— Нет, никого со мной не было, — отвечаю ему я. — Я люблю гулять в одиночестве. Можно подумать о том о сем, и никто не лезет с разными разговорами.

— У тебя есть какие-нибудь недоброжелатели?

— Да какие у меня могут быть недоброжелатели? — пожимаю плечами. — Я только пару недель назад, как школу закончил, собирался в институт поступать, а теперь вот пролетел с экзаменами из-за этого происшествия.

— Но кто-то же тебя избил, а потом и огрел чем-то тяжелым по голове. И если ты гулял в городе около парка, то как оказался за городом, лежащим на дороге? Значит, тебя кто-то вывез, а потом выкинул из машины прямо на обочину.

— Так говорю же вам, не знаю, точнее не помню. Помню только сильный удар сзади, и все как отрезало.

— Твоя мама говорит, что ты очень активно занимаешься спортом и даже выступал на соревнованиях.

— Да, я самбо занимаюсь и зимой, на клубном турнире даже второе место взял по своему возрасту и в своем весе — подтвердил я.

— Так вот врач говорит, что о спорте ты можешь забыть — жестко говорит мне летёха — после такой травмы как у тебя, боевые виды спорта, такие как самбо, для тебя закрыты. Так что тот, кто с тобой так поступил, можно сказать, лишил тебя не только возможности поступить в институт в этом году, но и спортивного будущего.

А вот это уже хреновато. Ни мать, которая просто оросила меня слезами, когда пришла в больницу и увидела, что я наконец очнулся, ни мой лечащий врач — широкоплечий бородач Иван Витальевич не говорили мне о противопоказаниях к занятиям спортом, правда я и не спрашивал его об этом. Надо будет обязательно уточнить. А пока я смотрю на лейтенанта и только пожимаю плечами, давая всем своим видом понять, что я реально ничего не помню.

— Хотя, с другой стороны, можно сказать, что тебе повезло,