Чёрный глаз Квабада. Проклятие Иштар - Владимир Александрович Андриенко

Хамуду. Ты не можешь ему приказывать.

Салатис с этим согласился. Тем более, Нубти-Сет был лучшим предводителем гиксов. Это именно под его командой царские войска нанесли ряд поражений военачальникам Камоса…

* * *

Незаметно прошли два месяца. Египтянин Эбана стал учеником кузнеца и осваивал нелегкое мастерство оружейника. Сара мучилась от безделья в женской половине дворца дяди. Их больше никто не беспокоил, и безопасность стоила того, чтобы молодая женщина поскучала.

Но всему на свете приходит конец. И сегодня утром Сара получила приглашение от жрицы богини Баалит посетить главный храм города.

Баалит была богиней, которой не поклонялись коренные египтяне. Этот культ принесли с собой гиксы. Часть их племен поклонялась грозному богу бури и молнии Баалу. Баалит была его божественной супругой.

Племя князя Салатиса назвало свой главный город именем богини, и главный храм был посвящен ей же. В полумраке святилища, освещенного факелами по четырем углам, располагались большие в два человеческих роста статуи Баалит и её супруга. Трехголовое чудовище с телом рептилии грозно наблюдало за вошедшими своими шестью пустыми каменными глазницами. Это был Баал. Но и его супруга, хотя ваятели изобразили её в образе земной женщины, не обладала красотой. Гиксы не стремились показать своих богов красивыми людьми, как впоследствии греки и римляне. Их боги — страшные чудовища и должны внушать только страх.

Сара пришла в святилище в простой одежде гиксовской женщины, длинный плащ с капюшоном полностью скрывал её фигуру и лицо.

— Ты пришла, дочь моя? — спросила первая жрица богини.

— Как было приказано.

— У меня важные новости для тебя, Сара.

— Для меня? Но кто может помнить о бедной девушке?

— Ты не простая девушка, Сара. Простые девушки живут в домах отцов и ждут, когда те подберут им мужей. Но ты сама пожелала избрать свою судьбу. Да и отец твой воевода Якубхер был великим воином.

— Но кто мог вспомнить обо мне сейчас?

— Скоро здесь будет гонец из Авара, дочь моя.

— Гонец? — Сара встревожилась. — От кого?

— Царский гонец, дочь моя. С печатью и грамотой самого великого гика Хамуду.

— Гонец прибудет к правителю города?

— Да. Но дело касается тебя.

— Но что царю нужно от меня? — спросила Сара.

— Не царю, дочь моя. А его любимцу князю Янису. Он не забыл о тебе, Сара.

— Янис? И что он хочет?

— Ты разве забыла, как молодой князь пожелал сделать тебя своей женой? Это было в священной крепости Авар.

— Могу ли я забыть такое? Тогда мы с Янисом встретились случайно, и он наговорил мне много красивых слов. Затем он просил царя отдать меня ему. Но ведь я считалась невестой князя Нубти-Сета.

— Тогда был жив твой отец, Сара. И Нубти-Сет стоял на пути твоего брака с Янисом.

— А теперь все не так, — прошептала Сара. — Отца нет, а Нубти-Сет далеко. Да и если ли ему дело до меня?

— Янис все еще желает получить тебя в жены, дочь моя.

— Я думала, что он давно позабыл обо мне! Что за напасть такая. То Нубти-Сет, то Янис. Отчего они не оставят меня в покое.

— Ты слишком красива, Сара. А красота это проклятие женщины. Посмотри на статую богини Баалит. Разве она красива? Она внушает страх. А женская красота внушает желание мужчинами.

— Значит, гонец станет говорить с дядей?

— Твой дядя сразу отправит тебя в Авар под конвоем сотни воинов.

— Что?

— Салатис не станет противиться тому, чтобы породниться с одним из князей шасу!

— Но я этого не желаю! — вскричала Сара.

— Потому я призвала тебя сюда, дочь моя. Пока гонец не прибыл, и пока Салатис ничего не знает, тебе стоит покинуть Баалит.

— Но куда я пойду? Да и не хочу я уходить одна.

— Твой египтянин пойдет с тобой, Сара. Ему также нельзя здесь оставаться.

— А куда нам идти? Где найдем мы покой?

— Вам нужно вернуться на юг.

— К египтянам? Но по приказу царя Яхмоса нас сразу казнят!

— Кто вас узнает, Сара? Ты поедешь как дочь купца из Митанни12. Твой египтянин станет твоим охранником.

— Дочь купца?

— В Фивах, дочь моя, есть несколько купцов из Вашшукана13. Ты назовёшься дочерью одного из них. Египтянам нужны купцы и тебя никто не обидит.

— Но что будет потом, после того как мы доберемся до Фив?

— Там у твоего египтянина есть брат. И он не последний человек в храме Амона, дочь моя.

— Я знаю его брата. Это умный и дальновидный молодой жрец Амона-Ра.

— У твоего спутника высокая судьба. Он еще не выполнил своей миссии, и судьба хранит его. А заодно и тебя…

* * *

Сара той же ночью тайно выбралась из дворца в город. Она отыскала дом, где жил Эбана, и вошла к нему. С этим не было проблем, хижину кузнеца никто не охранял.

— Проснись, Эбана, — Сара растолкала молодого воина.

— Что? — тот проснулся. — Уже утро?

— Ночь.

— Это ты, Сара?

— Я. А ты ждал кого-то другого?

— Я не ждал никого, кроме кузнеца, который будит меня по утрам. Как ты здесь? Мне говорили, что тебе запрещено покидать дворец князя.

— Пришла за тобой.

— За мной?

— Завтра утром, как только откроют южные ворота, мы с тобой тайно покинем город.

— Зачем?

— У нас мало времени. Сюда едет гонец от великого гика. Его послали за мной.

— За тобой? Но что имеет против тебя великий гик?

— Великому гику нет до меня дела. Но вот его приближенный князь Янис вспомнил про меня. И он знает, где меня искать.

— Что это значит, Сара?

— Меня возжелал князь Янис.

— Возжелал?

— Как жену.

— Выйти за одного из князей шасу? И ты отвергнешь его, Сара?

— Что за вопрос? Конечно, отвергну. Я не стану его женой. Я уже отказала ему однажды.

— Он может сделать тебя знатной женщиной, Сара. И ради кого ты откажешь ему? Ради меня? Что я смогу тебе дать? Подумай.

— Я давно подумала.

— У меня нет ничего кроме моих рук. Надо мной висит смертный приговор.

— Потому мы с тобой отправимся на юг.

— На юг? — удивился Эбана.

— В Фивы.

— Но меня там ждет верная смерть. Не ты ли помогла мне бежать на Север?

— Так было нужно тогда. Но теперь все изменилось. Это откровения богини Баалит. Жрица храма не посоветовала бы мне плохого. Тебе стоит поверить богине, Эбана.

— И ты готова отправиться со мной? Ты готова рисковать?

— Я уже доказала тебе, мою верность, Эбана. Но и от тебя я жду верности.

— Я не давал тебе повода усомниться в ней здесь,