Александр Смирнов - Секунд-ротмистр

Ознакомительный фрагмент

Федор замолчал, задумался, посмотрел на пустой стакан.

– Да, пожалуй, так и поступим, – произнес он через минуту. Потом встал и ушел в соседнюю комнату, которая служила ему кабинетом, и где у него находился компьютер, подключенный к интернету.

Его минут пять не было. Вернулся вовремя. Сашков как раз наполнял себе стакан.

– Не нужно Саш, – проговорил он, Александр взглянул на товарища и стакан оставил, – тебе сейчас хватит. Я попытался забить в компьютер всю информацию. Завтра проанализируем и сделаем запрос в интернете, благо сейчас там много энтузиастов, что разными путями восстанавливают генеалогические деревья. Ищут свои корни. Можно у них поспрашивать, как это делается. Слава богу, – Федор сел, – твоя фамилия не такая распространенная, как скажем – Иванов или Сидоров. Их вон, сколько по Руси матушке ходит. – Подмигнул, – мы твоего прадеда вмиг отыщем.

– Если бы все так просто было, – вздохнул Александр. – Я ведь пытался было в свое время навести справки, но, увы. Мой прадедушка носил совершенно другую фамилию. Дед получил фамилию уже после смерти своего отца. Я видел метрики. А – Сашков – это девичья фамилия прабабушки. Она была вынуждена ее ему дать.

– Вот это фокус, – присвистнул Федька.

– Фокус, – Сашков фыркнул, – нет, это не фокус. Это необходимость. Иначе с той фамилией, что была у прадеда деда просто никуда не взяли бы. Сама же прабабка была родом из Питера. У нее и сейчас там дальние родственники живут – здесь он замолчал, покосился на Меншикова и сказал: – об этой генеалогической линии я ничего не знаю.

– Так, в общем-то, это и не важно. Как хоть ее звали?

– Анастасия.

– Красивое имя. – Прошептал Федор, взглянул на своего товарища и сказал: – Выходит твой прадед явно был в неладах с Советской властью. Раз она решилась пойти на столь отчаянный шаг. Явно не рабоче-крестьянского происхождения. Вот это коленкор выписывается. Аж картина маслом.

Сашков и сам частенько об этом задумывался. Особенно после того случая с метрикой дедушки. Даже в какой-то степени считал себя дворянином. Отчего и одевался, иногда щегольски. Предпочитая обычным ботинкам – старые добрые казаки. Нет в его жилах, а он в этом был уверен, никогда не текла кровь ни люмпена, ни мужика-лапотника, кои, что и умеют, так это пить горькую да кислые щи хлебать.

– Получается, ты должен был быть родом из дворянской или купеческой семьи, – предположил его приятель, – ну и как фамилия твоего деда? Ты ведь метрику смотрел.

– Хитров Тихон Афанасьевич. Родом из Белозерского района, Вологодской области.

– Вот, с этого и надо было начинать, – улыбнулся Федька.

Теперь было ясно, что фамилия Хитров явно не рабочего и крестьянского происхождения. Здесь действительно присутствовало дворянство, ну или на худой конец купечество.

– Да, наобум тут явно не стоит ничего делать, – проговорил Меншиков, после минутного молчания. – Фамилия явно знатная, и как твой прадед оказался в такой глуши. Твои предки случаем, не замешаны в восстании декабристов?

Федька замолчал и покосился на пол. Ему стало ясно, что он сказал какую-то глупость. Ведь спрашивать у Александра были ли у того родственники замешаны в восстании декабристов, это все равно, что утверждать, что Сашков знает историю семьи. А это было неправильно. Меншиков выпил залпом бургундское и закрыл лицо руками.

– Для подготовки к путешествию недели, пожалуй, хватит, – вдруг сказал он, – видишь ли, мне нужно еще посетить один военно-исторический клуб. Я должен заказать там военную форму. Думаю, как военным нам легче будет хоть, что-то узнать. Кстати, в каком городе, твой прадед жил перед смертью?

– Череповец.

– Город с неплохими традициями, – пробормотал он, – да и память там ценят.

На следующий день, Федька обзвонился в Череповецкий архив и попросил, чтобы для него подготовили справку по семье Хитровых, что проживала в их городе после революции и до конца двадцатых годов. На том конце, что-то буркнули и повесили трубку.

II

Осень 201.. года. Под Псковом. Дом Меншикова.

Неделя пролетела незаметно. Меншиков почти все эти дни провел дома за компьютером и попытался отрыть хоть что-то во всемирной паутине. Да вот только это были все обрывки информации. Огромная статья оказалась на Википедий. С одной стороны кладезь знаний с другой, если так можно выразиться, детища Скалигера, к которому прославленный хронограф все же руки своей не приложил. Правда, когда Федор читал там статьи по истории, у него частенько складывалось мнение, что именно так и писалась когда-то хронология. Наобум и без научных изысканий. Даты путались, события иногда происходили совсем иначе. Тут же вспомнился старый добрый фильм Ридли Скотта «Гладиатор» с Расселом Кроу в главной роли. Вот где-где, а именно в нем американцы так поиздевались над историей (пусть, как теперь выяснилось и надуманной), что смотреть сие творение, поклоннику исторических фильмов просто не хотелось. Чего стоит только генерал в римской армии. Впрочем, Меншиков искал информацию не о кино и даже не о древнем Риме. Сейчас его интересовали люди с фамилией Хитров. А их оказалось достаточно много, осталось только выбрать, кто из них принадлежал к генеалогическому древу Сашкова. Этот или этот? А может все? То, что род этот был древний, Федор не сомневался.

Пару раз он смотался в Псков. Посетил ателье. Вначале чтобы проверить, правильно ли выполняется его заказ, пришлось даже кое-что примерить, а уж потом забрать выполненную работу. В ателье он, так уж сложилось, был постоянным заказчиком. Отчего его причудам почти никто не удивлялся. Девушки, шившие ему костюмы семнадцатого, пятнадцатого и вот теперь двадцатого века, смотрели на Федора, как на обычного реконструктора, коих в России, после перестройки, развелось не меряно. Ну, если нравится человеку играть в войну, изображая из себя солдат прошлых веков, так это его право.

Наконец Меншиков сделал еще один звонок в Череповец, чтобы полюбопытствовать, готовы ли документы, которые он просил. И не могли бы те их ему прислать в Псков. Ответ был лаконичный. Девушка на том конце провода просто попросила приехать в Череповец и забрать справку лично. Причем сделала она это на удивление вежливо. Что больно уж Федора поразило. В какой-то степени их это устраивало. Пока бы документы шли, пока ехали в Череповец, прошло бы довольно много времени, а так получили, прыгнули в прошлое и понеслось.

Самое лучшее время осенью это конечно бабье лето. Днем еще тепло, а утром уже начинает холодать. Правда, мир все еще в зеленом цвете, зато потом с началом октября все вокруг начинает меняться. Наступает «золотая» осень, время, когда все вокруг, пусть и на несколько часов в день становится ярко-желтым. В этот период частенько начинает накапывать мелкий холодный дождь, дуть прохладный ветерок, срывающий с ветвей желтые и красные листья. И те кружатся в осеннем вальсе, падая на уже остывшую, но еще окончательно не промерзшую землю. Птицы устремляются на юг, и начинается сезон охоты. То тут, то там в придорожных лесах звучат выстрелы.

– Вот вернемся из прошлого, разберемся с твоим проклятьем и сходим Санек на охоту, – проговорил Федор, когда они вечером сидели в гостиной, – Я надеюсь, ты не передумал на счет путешествия. А то, путешествие отложить не долго. Возьмем ружья и айда в лесок?

– Не передумал, – проговорил Сашков, сворачивая свежий номер городской газеты.

– Ну, и хорошо. Жаль будет, если средства, затраченные на экспедицию, пропадут зря.

Денег, как отметил Сашков, на приготовления действительно ушло порядочно. Чего только стоят эксклюзивные костюмы той эпохи. В основном это были остатки тех денег, что когда-то получил Александр, когда увольнялся из университета. Их бы явно не хватило, если бы Федор не смотался в прошлое и не положил на счет в Сбербанке. За это время там набежала солидная сумма. Чтобы все за один раз не снимать, Меншиков сделал пластиковую карту.

– Сейчас я тебе покажу то, на что у нас ушло больше всего, пока средств, – проговорил Федор и выбрался из-за стола.

Он подошел к шкафу и открыл створки. Порылся несколько минут и достал военную форму эпохи гражданской войны. Шаровары, широкие до паха и постепенно сужающиеся к низу, темно-серого цвета. Когда-то их носились в имперской и белой армии. Гимнастерку с нашитыми горизонтальными полосками синего тона, шинель кавалерийского образца, застегивающуюся на четыре крючка, буденовку и черные хромовые сапоги.

– Будем выдавать себя за кавалеристов, возвращающихся к себе в деревню, – проговорил он, складывая одежду в старенький чемодан, – переоденемся в прошлом. Поедем в Череповец на нашей «Газели», это не так бросается, как скажем самолет, ведь ни сейчас, ни век назад его за дракона уже не выдашь. За НЛО он еще может и сойдет, да и то вряд ли. Не зачем нам с тобой лишний шум.