Зубных дел мастер - Анатолий Федорович Дроздов

class="p1">Наташа постучала в дверь и просочилась в комнату. Валентина лежала на кровати и читала книгу. Увидев гостью, отложила ее в сторону.

— Привет, Наташа! Рада тебя видеть. Присядь, рассказывай, как вы вчера повеселились. Мне тут такое говорили! — она хихикнула.

— Что, например? — встревожилась Наташа, присев напротив на пустой кровати.

— Как зубных дел мастер плясал и прыгал для тебя.

— Для всех он прыгал, — насупилась Наташа.

— После чего он взял тебя за ручку, и вы ушли в наш корпус, — Валентина хмыкнула. — Колись, подруга! Что там было дальше?

— Так просто не расскажешь…

— Понятно, — Валентина встала, извлекла из шкафа початую бутылку коньяка, поставила на стол две рюмки и плеснула в них из горлышка. Комнату заполнил приятный аромат ванили и немного — сухофруктов. — Давай, подруга, выпьем! Коньяк хороший, настоящий.

— От ребят остался? — Наташа взяла рюмку.

— От них. Бывай здорова!

Валентина отхлебнула и зажмурилась от удовольствия.

— Мягкий, ароматный, даже закусывать не надо. Пей!

Наташа выпила. Коньяк скользнул по пищеводу, в желудке сразу потеплело.

— Что, хорошо? — спросила Валентина.

Она в ответ кивнула.

— То-то. В отличие от шипучки, которую шампанским называют, это напиток! Кстати, мне Михаил признался, что коньяк добыл твой ухажер. У парня неплохие связи. Продолжаем. На чем остановились? Ты повела его к себе. Не устояла перед плясуном?

— У Кости брюки лопнули по шву в промежности. Я предложила их зашить.

— Что, правда? — Валентина засмеялась. — Ну, парень! Так старался… И как, зашила?

— Да.

— И все?

— Нет, — Наташа покраснела.

— Еще по рюмочке!

Валентина разлила коньяк и, чокнувшись с подругой, выпила. Наташа — тоже.

— Захорошело? Продолжай! — поторопила Валентина.

— Он показал мне след от молнии на теле.

— Он, правду, есть?

— Еще какой! И на груди, и на спине как будто папоротник вырос. Я не удержалась и потрогала.

— А он?

— Схватил меня и начал целовать.

— Шустрый мальчик! — оценила Валентина. — А дальше? Было?

— Да…

— Орел! — подруга восхитилась. — И как он, как мужчина?

Наташа на мгновение задумалась. Об этом не хотелось говорить, но коньяк подействовал, и она не утерпела:

— Волшебно, Валя! Я никогда такого с мужем не испытывала — как будто воспаряла в небеса.

— Везет же некоторым! — Валентина плеснула себе в рюмку и сразу выпила. — Не продолжай, не то умру от зависти. И вы, конечно, с ним договорились продолжать встречаться?

— Нет, я его прогнала.

— Ты, что, больная? — Валентина покрутила пальцем у виска. — Красивый парень, молодой, умелый. Не бедный и при связях. Ну, заикается слегка, но для мужчины это не беда. Чего тебе не так?

— Он никогда на мне не женится.

— Ах, вот что! — Валентина хмыкнула. — И как у нас с женихами? Есть кандидаты?

В ответ Наташа лишь вздохнула.

— Ты, вроде, взрослая, а думаешь, как эти мокрощелки, которые тут в корпусе живут. Ну, им простительно, пацанки. Ведь все прекрасно знают, из-за чего с тобой развелся муж. А кто не знает, так тому расскажут. У Веры, которая живет на нашем этаже, такое было. Начала встречаться с парнем, а тому немедленно и сообщили, что, дескать, девка непорядочная — к ней ночью приезжали офицеры и в комнату рвались. Ну, точно блядь! На самом деле, это был брат Веры и его друзья. Проездом оказались в Минске, их поезд уходил под утро, и брат решил сестру проведать. Товарищи следом потянулись — им интересно было. А, может, думали прорваться к девушкам, но в корпус их, конечно, не пустили. Приехали на такси, поспорили с вахтершей, но Веру все-таки позвали. Брат с ней поговорил, после чего уехал с офицерами. И все. А сколько навернули!

— А парень Веры?

— На счастье оказался умным и поверил ей. Она выходит замуж, а вот тебе не светит. Нет, девка ты красивая, конечно, но мужикам нужна семья и дети. Так что ты мучаешься? Живи и радуйся, пока мужчины любят. Еще лет пять, ну, десять, и никто не подойдет. Такое в голову не приходило?

— Приходило, — ответила Наташа. — Но я его намного старше. Что люди скажут? Опутала и окрутила?

— Насрать на то, что скажут! Ты для людей живешь? Пускай идут все в жопу! Эх, Натка, Натка… Ты знаешь, почему я не хожу на дискотеки? Не приглашают танцевать — никому не нужная старуха, — она вдруг всхлипнула. — Хотя бы кто пришел и трахнул. Одна надежда — скоро получу квартиру, тогда, возможно, и найдутся. На жилплощадь клюнут.

— Не плачь! — Наташа села рядом и обняла ее за плечи. — Найдется обязательно. Ты женщина красивая и добрая.

— Твои слова да б Богу в уши, — сказала Валентина и поцеловала ее в щеку. — Давай продолжим о тебе. Что будешь делать?

— Не знаю. Я ведь прогнала его. А он обиделся, наверное.

— Тогда сходи и попроси прощения — корона с головы не свалится.

— Вдруг не простит? Мне будет стыдно.

— Простит, куда он денется, — сказала Валентина. — Он на тебя запал конкретно. Я видела, как клеился, когда сидели за столом. А как плясал на дискотеке? Новых брюк не пожалел, — они хихикнула. — Вот интересно: он случайно их порвал или умышленно? Если умышленно, то я им восхищаюсь.

— Нет, он стеснялся.

— Ну, да, конечно, — усмехнулась Валентина. — Поэтому плясал так, что все открыли рты. Пошел к тебе, снял брюки, а потом — и остальное. Парень он, конечно, нагловатый, зато не жадный. Вон сколько коньяка принес! Я тут прикинула — рублей на 20.

— Так он его не покупал: пациенты принесли в подарок. Мне Витя рассказал.

«Поинтересовалась, — усмехнулась Валентина мысленно, — заметила и оценила». Но вслух сказала:

— Он мог его продать, и у него купили бы — коньяк хороший, но он его не пожалел.

Они не знали, что местное спиртное не имело ценности для Кира. Для чувства радости молодому телу не требовался допинг. А продавать спиртное означало нарушать закон — у государства монополия. Перепродажа купленного в магазине считалась спекуляцией, а она каралась лишением свободы. Кир слишком мало жил в этом обществе, чтобы настолько рисковать. Максим