Эй на Груманте - Владимир Альбертович Чекмарев

Франсуа легко отпустил барона, произведя его в канцлеры на дорожку. После коронации Франсуа I стремительно стал обрастать свитой… обер-камергеры, шталмейстеры, кравчие, постельничие и прочие министры двора и естественно в оба уха королю полился поток негатива на барона. Ди и инквизиторы относились к барону с подозрением, а часть золота шла от них. Так, что уезжал он вовремя.

Как раз мимо шел на родину «Док» после спецзадания. Тут шведы затеяли собирать эскадру для высадки в кипящий польский котел и практически собрали. У СМЕРШа была агентура среди шведских же купцов и по получении информации, я решил погрозить шведам кулаком, дабы знали свое место, и послал туда «Щуку» не пожалев торпед.

Шведская эскадра собиралась на Готланде, в заливе Слите и там «Щука» ее и прижучила. Стоял полный штиль. Двенадцать новейших галеонов на свою беду, согласно идиотскому приказу своего адмирала, стояли сцепленные по три штуки и им хватило четыре торпеды, еще две потопили три крупных военных корабля и пока перезаряжались торпедные аппараты, остатки эскадры (галеры и прочие галеасы на веслах, а остальные на буксире) ринулись к выходу из бухты, где сцепились в нечто хаотичное, куда ушли еще шесть торпед, после чего эскадра практически прекратила свое существование. Ну а «Щука» вернулась в «Док», который под личиной «Черного корабля» отправился на Грумант, подхватив по дороге гукор с Варшавским посольством. Это было «судно ловушка» под личиной шотландского гукора на грумантской службе, любезно предоставленное княжеством королевским дипломатам (дабы добавить перца в окрестные воды, мы выдавали каперские свидетельства шотландцам и ирландцам, понятно, что после этого данные суда входили «В иррегулярную эскадру»).

В посольство помимо барона вошло пять человек. Трое лично им выпестованых и преданных ему, как хаски каюру и пара засланных казачков. Ну как только гукор оказался в открытом море, повторилась история с Гильденстерном и Розенкранцом*, только Гамлет исполнил их тут лично, естественно предварительно допросив. Один из них был человеком Министра двора, а второй одного из присягнувших королю Франсуа гетману. Оба получили приказ отравить треклятого барона коварно втеревшегося в доверие к государю. Но вот яд у них был интересный, явно итальянского происхождения, такой же находили у агентов иезуитов, так что опять торчали уши Ватикана. Скулящих отправителей связали и барон личными пинками спровадил их за борт.

Гильденстерн и Розенкранц* — кто не помнит, это друзья принца Гамлета, предавшие его и ведущие письмо с приказом о его казни, которое Гамлет подменил, вписав вместо себя, их имена.

Глава 45

Сегодня мы с Бимсом награждали победителей в Боевом соревновании «Белых патрулей». Надо сказать, что почти все собаки Груманта признали Бимса вожаком и он достаточно успешно их строил. Он периодически собирал стаи и устраивал с ними рейды. Однажды, когда после трехдневного шторма на берег выкинуло какой-то мутного датского, толи китобоя, толи пирата и в тех местах на их беду оказался Бимс с одной из своих стай и когда одновременно подоспели броне-гукор Береговой охраны и Белый патруль, все датчане лежали на берегу мордой в снег и над каждым из них бдительно порыкивала одна из собак. Моряки презентовали храбрым псам, два оленьих окорока с камбуза. А я после этого присвоил Бимсу звание Командора и вручил ему шикарный ошейник с золотыми якорями, которым он явно чрезвычайно гордился.

Но помимо Грумантских псов, были еще Хаски завезенные на Грумант саамами из Оленьей конницы. Эти псы, проявляли к Бимсу уважение, но вожаком стаи не признавали и к своим дамам не допускали. Так вот собачьи патрули на нартах с митральезами, органично вжились в Полевую жандармерию в снежных областях княжества и показали себя весьма эффективными. Было три подразделения Белого патруля и раз в год между ними устраивались соревнования. (Название «Жандармерия» я ввел в провокационных целях, дабы проверить наличие антимонархических настроений в обществе, но все обошлось).

Ну и еще меня очень обрадовали наши инженеры-механики из военно-морского НТБ «Кулибин» с базы «Ангар». Они разработали глиссирующие брандеры и полуподводные торпеды, производимые в основном из местных материалов. На базе наших порохов из местного угля, они разработали твердотопливный реактивный двигатель, ресурса которого хватало, чтобы доставить за триста метров центнер пороха и еще они сделали нечто вроде торпеды с реактивным ускорителем и хиленькой турбиной, работающей от силы пять минут, но этого тоже хватало. Были конечно большие проблемы с наведением, но начало было положено. И теперь мои военморы с нетерпением ждали какой-нибудь морской битвы и периодически интересовались у командования, не ожидается ли случайно войны. Я погрозил им пальцем, что бы не лезли в Большую политику, но присвоил внеочередные звания, заодно с член-корством в Горной академии.

А боевые испытания провести удалось. Один из малых рейдеров на котором находились «ракетчики» с парой брандеров, наткнулся на парочку пиратов, чинившихся в штиле и что характерно попали в обоих, правда запустили брандеры с двухсот метров (судно было бронировано железом с японца и вооружена зениткой с него же). Но почин был сделан. И я дабы поддержать тонус у гениев, срочно заказал Али-паше еще партию невест для моих технарей. Что вельми интересно, так это то что слухи о благородных заморских господах, у которых в гареме не больше двух жен и которые их почти не бьют, разнеслась по гаремам Магриба буквально со скоростью света, без всякого телевидения, и Али Паша наладил схему переправки беглянок из Магриба на Грумант. Так что демографическое состояние нашего социума крепло и развивалось.

Глава 46

Ротмистр Штурм представился и щелкнул каблуками. Я приглашающе показал ему на кресло у стола сервированного по Грумантски (Грумантская клюквенная пятидесятиградусная настойка, олений окорок, соленая и копченая рыба, свежий каравай). Мы приняли по одной за встречу и ротмистр начал свой рассказ…

В Монголии, бывший Семеновский есаул, произведенный Унгерном в войсковые старшины и отправленный с полком на подавление мятежа в Улаагоме, внезапно объявил себя князем Убсу-Нур (по имени местного озера ) и заявил об автономии и полной экстерриториальности своего княжества. Это было бы мелочью, но из этого инцидента густо торчали ушки лимонников. И как раз находящийся недалеко от этих мест капитан Государственной безопасности Шубин, получил приказ исполнить потерявшего края есаула и его