Синдикат должен быть разрушен - Алексей Шумилов

Второй вариант я считал более реалистичным. Если Моррис всё-таки работает у старика, и будет вынужден подчиниться, то Майерс может и взбрыкнуть. У него невероятно развито чувство собственного величия. В сочетании с нестабильной психикой, склонностью к агрессии — страшная вещь.

После стрельбы по вертолету, погони за катером, скандалом с привлечением береговой охраны и полиции, градус бешенства у Уолтера критически повысился. А с получением информации о моём совместном бизнесе и постоянных встречах с Мадлен улетит в заоблачные дали.

В старике я не сомневался, судя по итогу разговора, разрешение на встречу с внучкой для обсуждения совместного бизнеса, он даст. Правильно ли я поступил, играя на обострение и подстегивая события? Не знаю. Но точно уверен: сидеть и ждать, пока убийцы явятся по твою душу — проигрышный вариант. Шансы на выживание появляются только в атаке. А с учётом союза с Мадлен и штази, они удваиваются…

Примечания:

Кемпо-карате — американизированная версия окинавского стиля Мотобу Тёки, созданная и развитая Джеймсом Митосэ, а позднее Эдмундом Паркером с оригинальной системой подготовки и базовой техники. Отличается серийностью ударов, отсутствием прыжков и экономными движениями. В 60−70–80 годы считалось одним из самых жестких боевых искусств. В соревнованиях по кэнпо-карате принимали участие Чак Норрис, Джо Льюис и многие другие знаменитые спортсмены-единоборцы.

Глава 10

Двери лифта с тихим шелестом разъехались в стороны. Я двинулся к кабинету. Джек и Пол с каменными лицами последовали за мной. В коридоре наткнулся на вышедшую из приемной Джессику.

— Оу, мистер Елизаров, мистер Адамян недавно приехал, просил сразу сказать, когда вы появитесь. Пригласить его к вам? — доложила улыбающаяся секретарша.

— Пригласи, — кивнул я. — И ещё, сделай мне кофе, пожалуйста. Ребятам — по желанию.

— Конечно, мистер Елизаров, — кивнула Джессика.

Через минуту, когда я снял куртку, устроился на кресле и начал разглядывать приготовленную для просмотра стопку документов, в дверь постучали.

— Заходите, — пригласил я.

В кабинет зашел довольный Адамян.

— Дружище, тебе надо срочно скушать лимон, — посоветовал я.

— Зачем? — растерялся директор.

— Слишком радостный, — пояснил я. — Своим светящимся самодовольным видом портишь начальству настроение.

— Извините, — растерянно произнес Майк. — Не знал, что вы не в духе.

— Не стоит извиняться, — улыбнулся я. — И вообще не обращай внимания. Я пошутил. Как сказал один известный советский юморист: «Нет большей радости для нашего человека, чем испортить настроение другому». Что у тебя?

— Странные у вас люди, — хмыкнул Адамян. — Я договорился о встрече с Орловски. Он ждёт нас у себя в офисе. Едем?

— Конечно, — я с серьезным видом кивнул и поднялся. — Зачем терять время? Новые телохранители нужны ещё вчера.

* * *

Офис Эндрю Орловски оказался на окраине Нью-Йорка — двухэтажное здание, примыкающее к производственному комплексу. Только в отличие от остальной территории, огороженной высоким забором, в комнату частного детектива, можно было подняться по витой металлической лестнице.

Площадка перед домом была усеяна мусором, использованными одноразовыми шприцами, обертками от конфет и шоколада, разорванными пакетами и прочими отходами человеческой жизнедеятельности.

Джек и Пол, увидевшие всё это великолепие, сразу насторожились, расстегнули плащи так, чтобы быстро выдернуть пистолеты из наплечных кобур.

— Мистер Елизаров, мы точно приехали туда, куда надо? — с сомнением спросил, озираясь по сторонам, Рассел.

Я вопросительно глянул на Адамяна.

— Точно, — подтвердил Майк. — Орловски — хороший специалист. Просто неуживчивый, всегда говорит, что думает — многим клиентам это не нравится. Да и место не такое плохое, как кажется. Офис Эндрю сдают почти даром, за оказанную несколько лет услугу, ему здесь удобно. Он в конторе редко бывает, почти всегда в разъездах. Сегодня чудом получилось застать.

— Ладно, — криво усмехнулся я. — Пойдем, посмотрим на твоего приятеля.

Первым по лестнице двинулся Пол, за ним Майк, я шел третьим, замыкал шествие Джек, прижимающий к левому боку бронированную папку.

Дверь на площадке второго этажа оказалась не заперта. Пол резко дернул её на себя и быстро шагнул вовнутрь.

— Стоять! — прогремело в помещении.

Адамян быстро протиснулся между Расселом и дверью и просочился в помещение.

— Эндрю, это я Майк Адамян, опусти оружие. Пол — телохранитель твоего будущего нанимателя.

— Предупреждать надо, — недовольно буркнули в ответ. — Заходит тут какой-то хлыщ, смотрит какгангстер или федерал, плащ расстегнут, наплечная кобура видна. Что я должен думать?

— Я же тебя предупреждал, в течение часа заеду, — укорил Адамян.

— Но сказал, что будешь со своим боссом, а не с парочкой мордоворотов, — проворчал Орловский.

Дверь снова приоткрылась. В проеме возникла улыбающаяся физиономия Майка.

— Проходите, всё нормально, — пригласил он.

Я зашёл и с любопытством огляделся. В углу рядом с дверью, находилось отодвинутое кожаное кресло и стол, заваленный документами. От другого пространства его оградили в отдельную зону двумя большими шкафами с папками, соединенными под углом в девяносто градусов.

Если не считать этого островка офиса, и идущего за ним журнального столика с парочкой кресел и диваном у стенки, огромное помещение больше походило на спортивный зал. В дальнем углу стояла скамейка со стойкой и штангой на ней, недалеко сложены гантели, диски и гири. Напротив железа, на толстой цепи висел боксерский мешок весом под сотню килограммов, чуть дальше на растяжках еле покачивалась пневматическая груша. На боковой стенке прибит уголок с турником, стойкой для брусьев и пресса.

— Нравится? — насмешливо пробасили сбоку.

Я перевел взгляд на хозяина кабинета — высокий, широкоплечий, подтянутый и сухой — каждая мышца выпукла и может претендовать на пособие в анатомическом атласе. Рукава красной клетчатой рубашки закатаны, мощные предплечья перевиты тугими канатами жил, на сбитых костяшках черные пятнышки синяков. Породистое лицо, перебитый нос, выдающийся вперед волевой подбородок, в льдистых светло-голубых глазах где-то глубоко прячется ирония. Из расстегнутой наплечной кобуры торчит рукоять револьвера «Кольт Детектив Спешиал».

— Нормально, — усмехнулся я. — Сам люблю бокс. Даже иногда немного занимаюсь.

— Да? — поднял брови Орловски. — Вы, Михаил Елизаров?

— Угадали, — иронично ответил я. — Причем с первого раза. Восхищен аналитическим складом вашего выдающегося ума.

Эндрю хмыкнул, шагнул вперед, протянул руку для рукопожатия. Я отметил мелькнувший в глазах здоровяка азартный блеск и насторожился. И когда он неожиданно обозначил короткий правый боковой, нырнул под руку и провел комбинацию правый